Прот.Виктор Гурьев - Пролог в поучениях

(Повесть о Захарии Усмаре и о Иоанне очень душеполезна)

Знайте, братие, что размышленье о вечных мучениях грешников, о их удалении от блаженного созерцания лица Божия, и о вечном мраке, в котором они будут томиться, а также вместе с сим и две величайшие добродетели целомудрия и милосердия приносят человеку существенную пользу. Так, они делают такого христианина сосудом благодати Божественной, делают его святым, делают его даже чудотворцем. Во всем этом мы сейчас убедим вас.

Некто Иоанн, житель Царьграда, раздав богатое свое имение нищим, только и знал, что ходил в храм Божий молиться. В одну ночь он пришел ко храму Св. Софии, и найдя церковные двери запертыми, лег отдохнуть на паперти. По прошествии некоторого времени, видит он светлую зарю предшествующую некоему мужу. Обрадовался Иоанн этому видению и притаился, желая узнать, что будет далее. Дивный тот муж, подойдя к церковным дверям, повергся на порог и долго молился; — запертые двери отворились сами собою. Он вошел во внутренность храма, пал на помост пред иконою Богоматери, и тут, во все время молитвы, от него сиял необыкновенный свет. Затем, он подошел к царским вратам, которые тоже отворились для него сами собою. Помолившись в алтаре с воздеянием рук, он вышел из храма, и двери затворились за ним так же, как и отворились сами собою. Иоанн, желая узнать, кто был этот чудный муж, пошел за ним, и, вошедши в убогую его хижину, повергся к ногам его и со слезами умолял открыть ему: кто он и какие добрые дела его. "Раб Божий! сказал ему Иоанн; открой мне богоугодную жизнь твою, ибо я видел чудные действия твоей молитвы." — Прости меня, старче, Господа ради, — отвечал тот дивный муж, — ты видел привидение, а не истину; я человек грешный, никакого доброго дела не имею; я — неученый ремесленник, усмарь (т. е. шорник); имя мое Захария." — "Заклинаю тебя Богом, — неотступно взывал к нему Иоанн, — не скрывай своих высоких добродетелей, поведай мне истину." Тогда Захария, встав с своего места и поклонившись Иоанну до земли, держал такую речь: "брат мой! во всю жизнь свою я ни о чем столько не думаю, как о содеянных мною грехах, и, ежечасно представляя себе огонь геенский, уготованный грешникам, каждую ночь хожу в храм Божий умолять Господа о помиловании меня от оного страшного огня. Эта женщина, которую ты видишь, есть жена моя, и она — непорочная дева: под предлогом неплодства, мы скрываем от людей чистоту нашего тела. Наконец, вот я имею три с половиною сребреника, на эту сумму я покупаю кожи, из которых делаю конскую сбрую. Получая пропитание единственно от сего ремесла, я разделяю вырученные за изделия деньги на две части: одну — большую отдаю Христу моему чрез руки нищих и убогих, а другую — меньшую оставляю на собственные надобности." (См. поучение прот. Пискарева, ч. 2, стр. 17 и 18, изд. 1854 г.).

Думаем, братие: вы теперь согласитесь с нами в том, что размышление об огне геенском — и добродетели целомудрия и милосердия подлинно делают человека сосудом благодати Божественной, святым и чудотворцем. Да, не удивительно ли, что перед простолюдином бедняком двери церковные отворяются и затворяются сами собою, ему предшествует светлая заря и от него самого сияет необыкновенный свет? Конечно, удивительно, но, однако, все это было и на самом деле. А за что? За то, что Захария постоянно помышлял об огне геенском, был целомудр и милостив. Все это, братие, для спасения душ ваших и приложите к вниманию вашему: и о муках вечных чаще помышляйте, а также и добродетелям целомудрия и милосердия прилежите. Помышление о муках вечных заставит вас удаляться от всякого нечестия и пороков, целомудрие сделает то, что вы, как чистые сердцем, Бога узрите, а милость ваша похвалится Богом и в сей жизни и на суде (Псал. 40, 2; Псал. 111, 3; Иак. 2, 13). Аминь.

(Память преп. отца нашего Никона, ученика блаженного Сергия игумена нового чудотворца)

Когда нас постигают горе и несчастия, особенно тяжкие; тогда мы, большею частью, теряем веру, ропщем жалуемся и говорим: "за что я терплю такие скорби? Зачем Господь попускает на меня оныя? За что меня наказывает? Где правда, где милосердие?" Так вопием мы обыкновенно во время скорбей, но вопием напрасно; ибо у Бога все, не исключая бед и скорбей, все премудро устроено и все служит к нашему спасению и к нашему блаженству. Это мы докажем вам, братие, и словом вселенского учителя и примером.

Св. Златоуст говорит: "повелел Фараон бросать в реку младенцев; но если бы этого не было, то не был бы сохранен Моисей и в царских палатах не был бы воспитан. И когда он жил в роскоши — не был в почете, а когда был изгнан — в чести стал…. Некогда грозил ему еврей и говорил: "не хочешь ли ты меня убить?" И это было ему на пользу, ибо вело его к тому, чтобы зреть в пустыне видение…. и стать после того известным. И чем более восставали против него Иудеи, тем более, чрез это, он прославлялся. Также было и с Аароном; и когда восстали против него, тем более принесли ему славы. После этого и первосвященническая возложена на него одежда и кидар (род митры) на голову его и прочее все по достоинству его, чтобы не сомневались более в его Божественном избрании. Три отрока были брошены в печь и сего ради прославлены. Даниил ввержен, в ров и, по выходе из него, стал славнейшим. Итак, видишь ли? великие напасти и здесь служат на пользу, не говоря уже о жизни будущей…. Поэтому да негодуем, но радуемся в печалях; ибо они суть врачевства, полезные в наших ранах, и хотя одной стороны горьки, зато с другой сладки…. Будем благодарны Богу и за скорби ибо не без рассуждения Он попускает оныя, но соделывая чрез них полезное душам нашим (Пролог Авг. 7). Так говорит о пользе скорбей св. Златоуст. Посмотрим: теперь, что скажет нам о сем пример.

Однажды, в непродолжительном времени по кончине преподобного Сергия, к Троицкой лавре подступил с своими полчищами беззаконный татарский царь Елдегий. Иноки ужаснулись. Бывший в то время, игуменом монастыря преподобный Никон также был в великой скорби и день и ночь молился Богу об, избавлении от врагов. И вот, раз, после всенощной молитвы, он заснул. Во сне он увидел преподобного Сергия с двумя святителями Московскими Петром и Алексеем, и преподобный Сергий сказали ему: "что делается, то делается по неисповедимым судьбам Промысла Божия. Ты же, чадо, о нашествии Елдегия не скорби, ибо после него обитель еще более распространится." После сего явившиеся благословили Никона и стали невидимы. Как сказал преподобный Сергий, так и случилось. Правда, варвары сожгли обитель; но чем же кончилось? В самом скором времени, по уходе их, явились снова церковь, трапеза и келлии, затем еще церковь каменная, роскошно украшенная, а впоследствии и еще соборы и церкви, и монастырь Троицкий занял едва ли не первенствующее место между всеми монастырями нашего отечества.