Джон Патон - Миссионер среди каннибалов Южного моря

После нашего отъезда некоторые молодые христиане советовались друг с другом насчет Нази и сказали: "Мы знаем, каким бременем был этот человек для мисси, как часто мисси попадал в опасность из-за него. Мы знаем, что он совершил много убийств. Давайте вместе ежедневно за него молиться, чтобы Бог смягчил его сердце и научил добру. Давайте приобретем его для Господа, как и мисси приобрел нас для Него". Они начали всячески оказывать ему внимание. По очереди помогали ему в работе и христиане использовали любую возможность рассказать ему об Иисусе. Вначале он грубо отклонял их старания и держался подальше от них. Но они не переставали молиться и продолжали быть приветливыми к нему.

Наконец после долгого ожидания благовестники были вознаграждены. Однажды Нази сказал им: "Я не могу больше противиться Иисусу. Если Он делает вас такими добрыми ко мне, то я хочу уступить и Ему, и вам. Пусть Он изменит и мое сердце, как ваше".

Он отмыл отвратительную краску с лица, дал обрезать свои длинные заплетенные волосы, помылся в море и пошел к христианам, которые охотно дали ему одежду. Позднее он получил одну часть Библии и мог часами слушать. С тем же усердием он научился читать. Учителя и пресвитеры оказывали ему особое внимание, и через некоторое время он крестился и участвовал в Вечере Господней. Вы не можете представить себе мою радость, когда, возвратившись, я узнал об этом и увидел его в нашей среде.

Когда в 1886 году после долгого отсутствия я вновь вернулся на Аниву, то еще больше восхищался благодатью Божьей. Нази, бывший убийца, научился проповедовать Слово Божье удивительным и захватывающим образом!»

Эпилог

«В первое воскресенье после моей последней поездки в Австралию и Великобританию меня ожидал на Аниве большой сюрприз. Когда я проснулся, только начало рассветать. Я обдумывал все события, пережитые на острове, и славил Господа за Его милость. И тут мне пришла мысль: уменьшилась ли церковь за четыре года моего отсутствия? Вдруг я услышал хвалебную песню. День еще не наступил, и я не мог сообразить, что бы это могло значить.

Когда я пришел к поющим, один из предводителей сказал мне: "Мисси, когда вы уехали от нас, нам тяжело было оставаться близкими к Богу. Поэтому мы с вождем решили, чтобы учителя и некоторые другие собирались в воскресенье как можно раньше и первые часы этого дня проводили в хвале и благодарности Богу. Сейчас мы хотим за вас молиться. Мы хотим благодарить Бога, что Он возвратил вас к нам, и просить Его, чтобы Он благословил сегодня ваше слово в сердце каждого слушающего".

На богослужении присутствовали все, кроме больных. По окончании его пресвитеры рассказали мне, что они всегда усердно проводили собрание и занятия, а затем подали мне значительный список тех, кто желает присоединиться к церкви и участвовать в Вечере Господней.

Когда я рассуждаю об усердной работе учителей и пресвитеров на Аниве, как они долгие годы работали для Господа по мере своих сил, то думаю: "Насколько больше могли бы достичь способные и всесторонне образованные белые братья, если бы они, работая для Господа, учили незнающих, поддерживали колеблющихся и не оставляли упавших».

Человек «с одной только мыслью»

По отношению к неверующим каннибалам на Новых Гебридах, этому малознакомому и незначительному миссионерскому полю в Южном море, Джон Патон, по мнению своих современников, был человеком «с одной только мыслью». Патон соглашался с этой оценкой. Он видел цель своей жизни в том, чтобы приводить к Иисусу Христу людей, жизнь которых нагоняла ужас на большинство европейцев, а его трогала до слез в сострадании.

Многими путями, в которых он позднее увидел водительство Божье, пришлось пройти Джону Патону, пока он не достиг своей цели – стал миссионером. Эти пути привели его на Аниву, где он собрал для Господа большую жатву.

На Танне у него умерли жена и ребенок. Все белые миссионеры на Танне, друзья одинокого «мисси», стали прямо или косвенно жертвой кровожадных островитян.

Доверие, с которым Джон Патон относился к своему Господу, помогло ему пройти через все невзгоды и сделало его зрелым служителем.

Джон Патон был современником больших мужей Божьих. Муж веры, Георг Мюллер, приглашал его в свои сиротские дома в Бристоле, чтобы он рассказал о жизни среди каннибалов в Южном море. Чарльз Сперджен не мог удержаться, чтобы не назвать его крылатым выражением «король каннибалов», и дал пожертвование для Новых Гебридов «от Господних коров» (Сперджены держали коров для поддержания миссии!).

Как и Хадсон Тейлор, он так сросся со своей жизненной задачей, что начал думать на языке Анивы. На одном собрании на своей родине у него вдруг кончились английские слова, и ему пришлось преждевременно закончить свою молитву.

Человек «с одной только мыслью» стремился к тому, чтобы на каждом острове жил миссионер. Неудивительно, что он всех своих детей со дня рождения посвятил единственной жизненной цели – быть миссионерами – вестниками Бога среди тех, кто не знает Господа Иисуса Христа, отвергает Его, а с Ним и Его вестников. У Джона Патона было чем противостать этому миру – любовь к этим несчастным людям и беспредельное доверие своему Небесному Отцу.