НИКОЛАЙ КУЗНЕЦОВ - ЮРОДСТВО И СТОЛПНИЧЕСТВО

При свѣтѣ святоотеческихъ наставленій о важности и степеняхъ нестяжательности, становится яснымъ та ея крайность, до какой доводили святые юродивые эту добродѣтель. Любя Христа совершенною любовію, они „ничтоже земное восхотѣли" имѣть [CCCLIX]и по Златоусту, ихъ сердце поглощалось Господомъ, а Господь поглощалъ ихъ сердце [CCCLX]; Христосъ, какъ бы впечатлѣлся въ умѣ ихъ, по слову св. апостола Павла: „Дети мои, для которых я снова в муках рождения, доколе не изобразится в вас Христос!" [CCCLXI]. А что это такъ – въ этомъ увѣряетъ насъ св. Церковь въ своихъ пѣснопѣніяхъ: „желаніемъ еже къ Богу распалаемь міръ оставилъ еси", поется въ канонѣ св. Симеону [CCCLXII], „всѣмъ сердцемъ Троицѣ усердно возложився [CCCLXIII]; „радуйся, Прокопіе, возненавидѣвый родительскую любовь, Христа же единаго надъ всѣми сущаго Бога, всѣмъ сердцемъ возлюбивый, и Тому невозвратнымъ желаніемъ послѣдовавый [CCCLXIV], все желаніе свое къ Богу возложившій [CCCLXV]; „ты Христа возлюбилъ еси и къ Нему единому возжелѣлъ еси", поется въ канонѣ св. Андрею; „Христа Бога истинно возлюбивъ, себе самаго отверглся еси и Тому послѣдовалъ еси, якоже Онъ рече: любяй душу свою спасти, погубитъ ю" [CCCLXVI], прославляетъ такъ св. церковь св. Андрея юродиваго; „волю хотѣнія своего отсѣцая, св. Исидоръ утвердилъ стопы разума своего на камени любви Христовы" [CCCLXVII]; „св. Прокопій весь разумъ и сердце отъ суетнаго міра сего къ Зиждителю неуклонно возложилъ" [CCCLXVIII]. „Что тя наречемъ, Василіе чудне, поется въ стихирахъ, херувима ли: яко на тебѣ почилъ есть Христосъ". Стремленіе ко Христу у св. юродивыхъ было, значитъ, непреодолимое; умъ ихъ простирался въ высь, и высшая премудрость замѣняла имъ ихъ одежду, какъ говорится въ стихирахъ на вечернѣ св. Василію. А такъ какъ назначеніе человѣка состоитъ въ нравственномъ совершенствованіи свободной личности, въ движеніи къ полнотѣ человѣческаго существа, въ жизни по Богу, въ развитіи божественной стихіи, лежащей сѣменемъ разумности во всемъ человѣчествѣ, то св. юродивые и стремились находиться во внутреннемъ, живомъ союзѣ со всѣмъ истиннымъ, добрымъ, прекраснымъ, стремились стать тѣмъ человѣкомъ, какимъ былъ онъ до паденія, приблизиться путемъ различныхъ аскетическихъ лишеній, касающихся житейскихъ потребностей, прежде всего, къ Первообразу. Слова св. Максима московскаго юродиваго, сказанныя имъ въ объясненіе своей оригинальности въ аскетическихъ лишеніяхъ: „оттерпимся и мы люди будемъ" [CCCLXIX], имѣютъ именно этотъ глубокій смыслъ и краснорѣчиво подтверждаютъ высказанную нами мысль.

Далѣе, самъ міръ тѣснилъ и какъ бы гналъ отъ себя св. юродивыхъ. Въ самомъ дѣлѣ, если міръ, по Ѳеофану, есть „ходячія страсти въ лицахъ, обычаяхъ, дѣлахъ и, прикасаясь къ нему какою нибудь частью, нельзя не растревожить и соотвѣтственной въ себѣ раны, или страсти, по сходству ихъ и подобонастроенію [CCCLXX], то, естественно, что желающій себѣ спасенія не въ состояніи жить по его требованіямъ, разочаровывается въ его взглядахъ и разстается съ нимъ [CCCLXXI]. Да это и необходимо сдѣлать, потому что, какъ говоритъ преосвящ. Ѳеофанъ, суетное, страстьми пропитанное, неминуемо передаетъ въ душу человѣка тоже, возбуждаетъ или прививаетъ страсть. Какъ ходящій около сажи очерняется, или касающійся огня опаляется, такъ участвующій въ мірскомъ пропитывается богопротивнымъ. Потому мірскимъ омрачается умъ, рождается забвеніе, ослаба, плѣнъ и расхищеніе, а тамъ и уязвленіе сердца, за нимъ страсть и дѣло – человѣкъ палъ. Отсюда становится яснымъ, что должно оставить все, что опасно для духовной жизни, наноситъ суету и погашаетъ духъ [CCCLXXII]. Житейскія потребности, касающіяся жилища, одежды и пр. мѣшали св. юродивымъ вести духовную жизнь, и они ими пренебрегали для того, чтобы „благоспѣялась”, по апостолу, душа ихъ [CCCLXXIII], чтобы мысль о земныхъ потребностяхъ не довела ихъ сначала до забвенія о сокровищѣ небесномъ, потомъ, чтобъ, мало по малу не отуманила ихъ смыслъ и чувствъ до того, что они оказались бы неспособными служить Богу, услаждая душу свою вещественными и тлѣнными благами.

Такъ, значитъ, св. юродивые стремились къ почести вышняго званія Божія [CCCLXXIV]и въ своей земной нестяжательной жизни они развивали сокрытыя сѣмена и силы высшей духовной жизни, восходя отъ немощей поврежденной человѣческой природы къ достиженію полноты возраста Христова [CCCLXXV], чтобы, облекшись силою свыше, возвыситься до Первообраза.

Желающій быть подражателемъ Христу, говоритъ св. Макарій Египетскій, чтобы при посредствѣ этого получить званіе сына Божія, рожденнаго Духомъ, прежде всего долженъ переносить благодушно и терпѣливо всѣ случающіяся съ нимъ скорби, какъ то: тѣлесныя болѣзни, обиды и поруганія отъ людей и навѣты отъ невидимыхъ враговъ, потому что, по Промыслу Божію, распоряжающемуся всѣмъ премудро и со всеблагою цѣлію, такія испытанія различными напастями попускаются душамъ, чтобъ обнаружилось явственно, которыя изъ нихъ любятъ Бога искренно. Отъ начала вѣка для св. патріарховъ, пророковъ, апостоловъ и мучениковъ было знаменіемъ избранія то, что они прошли по тѣсному пути искушеній и скорбей и такимъ образомъ благоугодили Богу. „Сын мой! – говоритъ Писаніе – если ты приступаешь служить Господу Богу, то приготовь душу твою к искушению: управь сердце твое и будь тверд, и не смущайся во время посещения; прилепись к Нему и не отступай, дабы возвеличиться тебе напоследок. Все, что ни приключится тебе, принимай охотно, и в превратностях твоего уничижения будь долготерпелив," [CCCLXXVI]какъ благое, зная, что безъ Бога ничего съ нами не случается. И потому душѣ, желающей благоугодить Богу, прежде всего должно вооружиться терпѣніемъ и надеждою. Мученики, прошедши чрезъ многіе виды мученій, явили силу непобѣдимаго мужества, подчинившись и самой насильственной смерти; – послѣ этого они удостоиваемы были вѣнцовъ. Подобно этому и души, преданныя разнообразнымъ скорбямъ, или явно наносимымъ людьми, или возникающимъ въ самихъ душахъ отъ возстанія нелѣпыхъ помысловъ, или причиняемымъ впаденіемъ въ тѣлесныя болѣзни, если съ твердостію до конца все претерпятъ, сподобляются одинаковыхъ вѣнцовъ съ мучениками, одинаковаго дерзновенія къ Богу. Вожделѣвающій имѣть въ себѣ Христа и стяжать столь изящное наслѣдство долженъ, соотвѣтственно этому желанію, подражать Его страданіямъ. Говорящіе, что любятъ Господа, пусть докажутъ справедливость своихъ словъ не только великодушнымъ терпѣніемъ всѣхъ случающихся скорбей, но и терпѣніемъ охотнымъ, съ любовію, ради надежды, отложенной въ Господѣ [CCCLXXVII].