Иннокентий Херсонский - Слово в неделю сыропустную

Но так поступают еще лучшие из нас. Что сказать о прочих исповедниках и причастниках? — Оставление на несколько дней обыкновенных дел и занятий, хождение в продолжение сего времени в церковь; потом несколько минут, употребленных на исповедь; потом несколько минут — на причащение; затем несколько благочестивых мыслей и сердечных вздохов, — вот все говение, вся жертва Богу! А потом? — Немедленное возвращение к прежним делам, опять тот же род жизни, опять прежние забавы, те же греховные утехи, то же служение страстям самым постыдным: скажите сами, чего ожидать после такого, можно сказать, мимолетного говения? Разве мимолетных же плодов; и они точно бывают: несколько животных спасается в это время от заклания, несколько худых привычек остается на время без удовлетворения; уста не произносят прежних срамных слов; взоры не блуждают несколько времени по прелестям мира; самое сердце, не подавляемое заботами, начинает биться покойнее. Но потом зло, на время стесненное, еще более раскрывается и свирепеет; с поверхностно покаявшимися бывает то же, что с больными, после превратного врачевания: болезнь ожесточается более и более!..

Сами чувствуете, братие, что я не переиначиваю вещей, не увеличиваю нашей вины, а изображаю дело как есть. Для чего изображаю? Для того, что теперь снова открывается курс врачевания духовного. Если пойдем безрассудно прежним путем, то достигнем и цели прежней, то есть, никакой не достигнем. Опять раны совести закроются на время с тем, чтобы после раскрыться еще больше; опять сложим тяжесть грехов, чтобы потом поникнуть под нею еще глубже. Что же наконец выйдет из такого образа действования? То, что мы, врачуясь всю жизнь, наконец, умрем во грехах наших. И для иных это несчастье еще, может быть, не так близко: они будут иметь несколько Четыредесятниц для уврачевания души своей; а для некоторых суд уже написан (Пс. 149; 9) и судия пред дверьми (Иак. 5; 9). Я хочу сказать, братие, что как ни ограниченно число нас, теперь здесь находящихся; но, без сомнения, есть между нами такие, для коих наступающая Четыредесятница наступает в последний раз. Кто сии, обреченные жертвы смерти? Может быть, ты, слушатель, наименее теперь думающий о сем; может быть, я, возвещающий тебе сию грозную, но спасительную для всех нас истину…

Итак, братие, соединимся все ныне в искреннем желании своего спасения; вступим каждый в святое поприще покаяния так, как бы оно отверзалось перед ним в первый и последний раз. И оно точно будет для нас первым и последним, коль скоро мы в продолжение его изменимся совершенно и оставим навсегда нашу греховную жизнь. Ибо, сколько бы кто прежде не каялся, но если не исцелился доселе душою, то он исцелится теперь в первый раз. А кто получит здравие, тому, если не потеряет его, не нужно будет получать его в другой раз, а только хранить и укреплять его.

Господи и Владыко живота нашего! Врачу душ и телес наших! Ты, Который снова отверз пред нами недостойными дверь покаяния! Сам изведи нас всемощной десницей Твоей из Египта духовного рабства и введи в пустыню святого поста! Что бы ни ожидало нас в сей пустыне, мы предаем Тебе души и сердца наши: руководи нас столпом облачным, или огненным, питай манною, или напаяй меррою; токмо введи нас в Ханаан небесной чистоты и Богоподобия! Аминь.

По самому теперь присутствию вашему здесь, братие, видно, что вы имеете благое намерение посвятить настоящую седмицу на приуготовление себя к исповеди и причащению Святых Тайн. Тогда как многие из собратий ваших преданы еще сну, или стенают от тяжкой дани, безрассудно принесенной вчера плотоугодию, — вы, вместе с служителями алтаря, поспешили утренневать ко храму святому и насладиться первой зарей Великого поста. Приветствуем вас с сим подвигом усердия и любви! Кто может (а много ли таких, кои не могли бы?), для того всего лучше начать поприще святого говения ныне, вместе с Церковью, потому что Богослужение настоящей седмицы особенно приноровлено к подвигам святого покаяния, и особенно богато предметами, возбуждающими умиление сердечное. Судя по сему, и мы могли бы только пригласить вас быть внимательными к тому, что будет совершаться здесь в продолжение сей святой седмицы, и потом предоставить вас собственному вашему усердию к делу вашего спасения. Но поскольку и при обилии средств врачевания и при известности способов их употребления живой голос и наставление врача никогда не излишни, то позвольте нам, по долгу духовных врачей, предложить любви вашей несколько благих советов. Будем беседовать как можно проще и естественнее, чтобы из самого слова нашего видно было, что мы беседуем во время поста, коему приличны не цветы красноречия, а слезы и пепел покаяния.

Святая Церковь в продолжение сей седмицы, во-первых, сама предложит вам, братие, наидействительнейшие средства к исцелению душ и освящению сердец наших; и вам должно употребить все старание, чтоб усвоить себе сии средства и воспользоваться ими как должно: это первый, главный и неотменный долг ваш! Но, пользуясь Святыми Таинствами и душеспасительными учреждениями Святой Церкви, вы не оставите употребить и со своей стороны всех, от вас самих зависящих средств, ведущих к той же цели: это второй, также священный долг ваш! Побеседуем порознь о том, как лучше исполнить вам ту и другую обязанность; рассмотрим те средства ко спасению, кои находятся в собственных руках ваших, и кои, не быв определены Церковью, а предоставлены свободе каждого, по тому самому требуют скорейшего наставления, касательно их употребления.

Какие это средства? Для всех и каждого это — благочестивое размышление, — благочестивые собеседования, некоторые благочестивые дела и особенно — молитва; для некоторых — чтение священных и душеспасительных книг. Не поскучайте, братие, если мы войдем касательно каждого из сих занятий в некоторые подробности: советы касательно сего могут быть полезны вам не только на сию седмицу, но и на целый год, на всю жизнь. Ибо, если вы расположены (как и должно) искать через покаяние спасения не временного, а вечного, то вся последующая жизнь ваша должна служить для вас приуготовительной Четыредесятницею к празднованию вечной Пасхи в обителях Отца Небесного.

Одно из главных средств к духовному врачеванию себя, находящихся в собственных руках наших, как сказал я, есть благочестивое и покаянное размышление. Три главных предмета, о коих, братие, каждому из вас, в духе покаяния, должно непременно размыслить в сии дни самому с собой. Это, во-первых, вы сами, кои намерены приступить к исповеди и святому причащению; во-вторых, сии самые таинства; в-третьих, то как вам вести себя, по принятии их, до конца вашей жизни.