Архимандрит Эмилиан (Вафидис) - Эмилиан (Вафидис) Слова и наставления

Итак, наша молитвав своем прогрессе — но что значит «в прогрессе» — в своем исходе начинает выходить изнутри нас, чтобы стать действительно одним движением к Богу. Мы увидим, что она есть некое молчание в молчании, абсолютное и глубинное, поэтому мне нужно или учиться молитве в шуме, потому что невозможно достичь абсолютного безмолвия, или каждому необходимо по мере возможности стремиться к абсолютному молчанию ради молитвы.Ведь даже пение птицы и журчание реки или родника, что течет неподалеку, дуновение ветра способно нарушить молитву и бывает громче слова, исходящего из твоих уст. И об этом необходимо знать, чтобы достичь результата в молитве. Также нужно научиться и молиться в абсолютной тишине, а для этого великое значение имеет ночь! Итак, я стану молиться среди шума, но буду особо стремиться к молитве в тишине, чтобы иметь возможность разговаривать с Богом. Бог быстрее отвечает тем, кто хранит молчание в безмолвии.

Взывая к Богу, я должен останавливаться. Я непрерывно вдыхаю и выдыхаю, но мгновением сосредоточения и молитвы является средний момент паузы, остановки, промежуточное пространство между вдохом и выдохом. Если я не научусь правильно дышать, то неверной будет и моя жизнь, и молитва, и все остальное. Мне надо научиться схватывать тот промежуточный миг, мгновение слуха, который позволит мне увидеть, что это есть основное в молитве — а отнюдь не мой голос. Если я не буду взывать, то не пойму этой столь простой вещи. Если я буду непрестанно взывать ко Господу, то могу заметить, что моя душа делается слушающей, а Бог слышимым.

Я увижу, что важнейшим является следующее: обострение слуха в полной тишине. Итак, мне дóлжно научиться молчать, то есть научиться слушать, научиться ждать, чаять голоса Божия. Только посреди молчания я услышу биение моего сердца, но не телесного сердца, ибо я почувствую свой животворящий дух, свою ипостась, которая есть не что иное, как Святой Дух. Нам все дается Святым Духом.

Если я достигну безмолвия, то смогу понять это дуновение, услышу шелест крыльев Святого Духа, почувствую Его близость, устремлюсь к обретению Его и осознаю, что значит «и не знаем мы, что есть Дух Святой». Я увижу, что на самом деле за столько лет жизни в миру и затем в монастыре мне ни разу не пришлось ранее опытно узнать сошествие Святого Духа: Мы даже и не слыхали, есть ли Дух Святый (Деян. 19, 2), и не видели.

Мы произносим эти слова, быть может, по своему смирению или по смиреннословию, однако не понимая сути, дорогие мои. Священное Писание есть нечто, что требует вмещения, усвоения. Оно не живет в нас, не проживается нами, ибо наша жизнь внешняя. Сейчас мы беседуем о Святой Троице, и я, к примеру, говорю: «Святая Троица есть Три Лица, есть одна природа, есть то, есть это… Христос имел две природы, был одной Ипостасью, одним Лицом». Что это значит? Мы разумеем это не более, чем понимают и остальные, то есть миряне. Почему? Рассуждать об этом может каждый, но осознать можно только в духе через Святого Духа.

Нам необходимо откровение, подобное дарованному Иоанну Богослову. Предание прекрасно повествует о том, что скала, что находилась посреди пещеры, вмиг раскололась и обратилась в три обломка, которые обновили сознание Иоанна и помогли ему постичь таинство Святой Троицы. Святой Иоанн, тотчас уверившись, написал о Святой Троице. Дивное предание! В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог (Ин. 1, 1). Попробуй для начала осознать это (не говорю о том, чтобы пережить!). А вдохнуть в тебя это может один лишь Бог.

Итак, мало–помалу Бог движется в нашей душе и занимает Свое место в нашем существовании, Его шаги и Его голос сливаются с нашими шагами и голосами, и тогда мы становимся единым целым с Богом. Тогда опытно приобретаем знание бытия Святого Духа, Его присутствия, начинаем стремиться к Его стяжанию. Мы взываем к Нему: «Приди и вселися в ны, Душе Святый, и очисти ны от всякия скверны», ибо наша душа забита изнутри переполняющей ее мерзостью, и мы сами ничего не можем с этим поделать.

Когда, дорогие отцы мои, с вами произойдет это, то есть когда вы ощутите близость Духа и необходимость его присутствия — ведь мы еще не достигли Его стяжания, — тогда увидим, что наше сердце бьется более интенсивно. Неужели вы не замечали, как учащенно пульсирует сердце от радости или страха, когда нам сообщают о том, что сейчас придет такой–то, кого мы ждем, или такой–то, кого мы боимся? Мы чувствуем тайну, беспокойное чаяние, выходящее наружу и ощутимое через биение сердца. Это и есть суть духовные переживания, которые нельзя описать иначе, как через тени телесных параллелей и иносказаний.

Итак, в нас присутствует таинственное, напряженное ожидание. Испытав его, можно двинуться дальше, наслаждаясь безмолвием, тем, что называют предвкушением пришествия Духа и познанием присутствия Бога.

Сосредоточьтесь, чтобы понять то, о чем я говорю. Объяснить это непросто. Нужно устремление души, и тогда будет по слову Господа: Просите, и дано будет вам… стучите, и отворят вам (Мф. 7, 7; Лк. 11, 9). Как только вы воззовете к Богу, Он придет к вам и объяснит то, чего вы не понимаете своим умом. Нет для нас иного учителя, кроме Христа. Господи! научи нас молиться (Лк. 11, 1). Всякий, кто берется наставлять другого в молитве, может привести его к единственному умозаключению: «А, он ничего не понимает сам и ничего не знает, пойду–ка я лучше напрямую ко Христу!» Любой, кто принимается за подобные рассуждения, есть демагог и обманщик, а его высокоглаголание заставит нас признать некомпетентность человеческого учительствования в этой области и обратиться к Святому Духу: «Святой Дух, научи меня!».

Когда я пойму, что Святой Дух уже недалеко, и я готов принять Его в себя, то произойдет возрождение моего бытия и оживление моей души, преображение моей жизни, начнется таинственное, волнительное ожидание, и я стану предвкушать предвестия Его пришествия. Все, о чем я попрошу Его, Он даст мне, и я в этом не сомневаюсь: Все, чего ни будете просить в молитве, верьте, что получите, — и будет вам (Мк. 11, 24).

Поэтому я молчаливо ожидаю дары, которые получу, и так же тихо наслаждаюсь приближением Царствия Небесного. Я знаю, что Бог — на Небесах, а я — здесь. Я готовлюсь войти в лоно Царствия Небесного, услышать ангельские гласы, звучащие там, в вышине. Постепенно я начинаю более или менее осознавать, что есть рай и что есть Царствие Небесное. Ибо как мне молиться Богу, обитающему на Небесах, не представляя, где именно, среди чего Он находится?! А я должен узнать, где Он находится и что это такое, внутри чего Он находится.

Итак, я начинаю формировать некое предварительное представление о тайнах Царствия Небесного. Что такое небо, что за обители там существуют? Что есть «праведное Солнце»? Кто такие святые? Как они живут на небесах? Почему посреди святых — Христос? Что такое, хотя бы приблизительно, Святая Троица?Ведь я пока еще здесь. Вдали начинают рассеиваться облака, и я вижу! Да, вот — луна. А это, должно быть, созвездие Плеяд, а вон то — звезда.