Мигель де Унамуно - Житие Дон Кихота и Санчо

Но не только тело возвещает о том, каков дух человека общественного, человека, носящего одежду; возвещает о том и сама одежда.

«Обнаженная натура — вот искусство!» — восклицают многие.

Да, это искусство — искусство изображения «двуногого без перьев», а не homo politicus, 14человека общественного и одетого. [62] Обнаженная натура великолепна для изучения рисунка, но это еще не значит, что нагота художественна сама по себе. Не забудем, что бывает нагота и в литературе, она полезна для зарисовок, и вот ее‑то в так называемых зарисовках с натуры нам выдают за самую суть искусства.16 Нагота греческих статуй частично отражает эллинскую душу; современная же скульптура, которая рождается медленно, с трудом, среди агонии и боли, лучше выражает себя в богатейшей сложности складок одежды — среды, соответствующей современному человеку.

Костюм не проявление снобизма и сиюминутной элегантности, не безупречного покроя платье; живым его делают заплаты и складки. Трудно понять это до конца, пока двери захлопываются перед тем, у кого на голове нет цилиндра — клейма рабства, символа и торжествующего наследия тех уродств, которыми украшают свою голову дикари.

Рескин учит в своих «Флорентийских утрах», что забота о складках одежды и дотошность в их изображении являются знаками идеализма и мистицизма, упоминая при этом изваяния канефор Парфенона и стихари наших священников; пышные просторные одеяния на картинах Тициана, например, говорят о том, что некоторые художники меньше думают о душе, чем о теле. 15Не раз говорилось, что народы, пройдя путь от язычества к христианству, облачили изображения обнаженных богинь, превратив их в чистых дев. Они их одели, вот и все, но это «все» значит гораздо больше, чем думают те, кто лукаво ссылается на этот факт.

И здесь пригодились бы фрагменты из «Хитроумного идальго», где упоминается платье Дон Кихота, но оставим это живописцу, который пожелал бы изучить костюм Рыцаря и попытался бы его изобразить, а вместе с костюмом и все, что его окружало. Этой дорогой мы зашли бы слишком далеко.

В общем следует писать портрет Дон Кихота в высшей степени правдиво, с помощью донкихотовской философии, веря в его бесспорное реальное существование, героическое и действенное, раскрывая его материальную оболочку через его душу и помогая себе данными, которые нам представляет его биограф Сид Амет, муж удивительной способности зрительного восприятия.

Любопытно было бы задаться целью проанализировать, как писали и пишут Дон Кихота в различные времена и в различных странах; изучение это составило бы часть исследования о формах кихотизма. Потому что существуют различные типы Дон Кихота у различных народов, которые более или менее поняли его. Есть французский тип, молодцеватый, с пышными жесткими, а не «падающими вниз» усами, без отчетливых знаков печали; этот тип более похож на арагонского Дон Кихота Авельянеды, чем на кастильского Дон Кихота Сервантеса. [63] Иконография Дон Кихота. Гелиографическая и фототипическая репродукция 101 эстампа, выбранного из 60 иллюстрированных изданий, которые были опубликованы за двести пятьдесят семь лет и т. п., осуществленная полковником Франсиско Лопесом Фабра. Барселона, 1870. 17 См. в этой работе иллюстрации из французских изданий. Во французском переводе 1836—1837 и 1862 гг. (Париж) Луи Виардо 18 у Дон Кихота сверхзакрученные усы; он похож на brave gaulois (бравого галла — фр.) у Бертеля и Деморена во французских изданиях 1868 и 1844 гг. (Париж), 19 и его можно принять за Роланда на рисунках К. Сталя в издании на испанском языке, выпущенном в Париже в 1864 г. 20 На одном из изображений он представлен с кнутом (французский перевод, Париж, 1622), на других — с пером (1799 и 1825 гг., у Лефебюра) и в сапогах с отворотами (французский перевод П. Бушона, Париж, 1821—1822). 21 На иллюстрации Телори (французский перевод, Париж, 1863) он похож на Мефистофеля. 22 Об иллюстрациях Постава Доре говорить не стоит: его живописный гений менее всего подходит для иллюстраций к «Дон Кихоту». 23

Есть английский Дон Кихот, приближающийся более всего к истинно испанскому типу. Самые правдивые изображения — испанские, что естественно, [64] Заметно и глубоко ощутимо гениальное братство Веласкеса и Сервантеса. Тот и другой изображали рыцарей — братьев по духу (сравните Дон Кихота и маркиза де Спинола), тот и другой — плутов, уродов и злодеев: дурачка Кориа, Эзопа, Мениппа, «Менины» и т. д.; Санчо, Мариторнес, Ринконете и Кортадильо и т. д. 33 Чтобы изобразить Дон КАхота, нужно изучить как Сервантеса, так и Веласкеса. См. в упомянутой «Иконографии» иллюстрации Уррабьеты в мадридском издании 1847 г.,27 иллюстрации доца Луиса де Мадрасо в барселонском издании 1859—1862 гт.,28 иллюстрации Сарсы (Барселона, 1863).29 Иллюстрации дона Л. Ферранта (Барселона, 1859—1862)30 являются наиболее офранцуженными. В упомянутых иллюстрациях, которые дон Луис де Мадрасо сделал для 48–го испанского издания (Барселона, 1859—1862), и особенно в той, что представляет Хитроумного идальго, принимающего великую принцессу Микомикону, Дон Кихот очень похож на святого Игнатия Лойолу, каким его изобразил на своем портрете Санчес Коэльо,31 как я не раз замечал. Дон Кихот начал свои приключения в пятьдесят лет, незадолго до того, как о его истории узнали. Рыцарь Христова войска умер за сорок с лишним лет до того. Ведомый этим сходством, я часто думал о донкихотстве Иньиго де Лойолы, перечитывая одну из первых глав «Жития», написанного отцом Риваденейрой. А каким анахронизмом и нелепостью было бы говорить об иезуитском донкихотстве и о донкихотовском иезуитстве сегодня! Впрочем, докихотовские лица изобилуют в нашей живописи, как и души Дон Кихотов в нашей литературе. и если бы взять их и соединить, как делается иногда при создании сложных фотографий, таким образом, чтобы основные черты усилились, а незначительные ушли в тень, нейтрализовались, получился бы эмпирический архетип, несколько туманный и графически абстрактный, и художник мог бы извлечь из него подлинный образ Дон Кихота. Такой архетип — это образ, который смутно ощущали, мысленно представляли себе наши художники и рисовальщики и даже те, кто таковыми не являются; образ, который заставляет восклицать: как он похож на Дон Кихота! Такому смутно различимому архетипу талантливый художник придал бы индивидуальную, живую выразительность, рисуя его с той чрезмерной скрупулезностью, с какой некоторые английские художники изображают ангелов и идеальных существ, с той потрясающей тщательностью, которая свойственна фигурам Ханта, 32с той удивительной реалистичностью, которая характерна для Веласкеса [65] Заметно и глубоко ощутимо гениальное братство Веласкеса и Сервантеса. Тот и другой изображали рыцарей — братьев по духу (сравните Дон Кихота и маркиза де Спинола), тот и другой — плутов, уродов и злодеев: дурачка Кориа, Эзопа, Мениппа, «Менины» и т. д.; Санчо, Ма- риторнес, Ринконете и Кортадильо и т. д. 33 Чтобы изобразить Дон Кйхота, нужно изучить как Сервантеса, так и Веласкеса. в воспроизведении мифологических героев. 34Нужно изображать его с верой, с той верой, которую дает донкихотовский идеализм, источник любого по–настоящему правдивого произведения, идеализм, который оставляет позади, хочешь ты того или не хочешь, всех Санчо; нужно писать его с верой, которая есть обличение вещей невидимых, с твердой верой, что Дон Кихот существует, живет и действует, как верили в существование святых и ангелов изображавшие их замечательные художники–примитивисты.