Оливье Клеман - Оливье Клеман Беседы с патриархом Афинагором

В 1956 году произошли новые богословские встречи, правда обособленные, в Фанаре и в Москве. Однако в то же время англиканская Церковь укрепляет свой связи с протестантским миром. В Южной Индии он| входит в общение с неепископскими общинами, чья пасторы даже не были рукоположены, оговорив лишь, что их преемники получат законное англиканское рукоположение. Она устанавливает общение в таинствах с весьма либеральными протестантскими цент» рами в Скандинавии, продолжает переговоры с методистами и некоторыми реформаторами, как будто заботясь прежде всего о том, чтобы влить в себя свежую кровь. Она видит свое призвание в том, чтоб служить своего рода «мостом» между Церквами, обладающими кафолической структурой, и Церквами протестантскими. В своей экуменической деятельности она \к хотела бы жертвовать ни теми, ни другими.

В 1960 году престарелый д–р Фишер посещает Фа нар и Ватикан и укрепляет Афинагора I и Иоанна XXIII в их стремлении к сближению.

В мае 1962 года д–р Рэмси, ставший в свою очередь «лидером» Англиканской общины, отправляется и Афины и в Стамбул, а в следующем году встречается с патриархом Московским. Англиканская Церковь, заявляет он, хочет оставаться в русле «древней и неразделенной Церкви» и пребывать в «Предании, как в неиссякаемом потоке жизни Божией». Но она хочет соединить эту верность с «признанием благодати Божией, явленной в протестантских общинах…»

По просьбе Вселенского патриархата, Третья Конференция в Родосе в 1964 г. решила организовать все–православный богословский комитет, чтобы подготовить открытие богословских собеседований с англиканами. Таким образом, впервые было вынесено решение, вести диалог на всеправославном уровне.

Эта богословская комиссия заседала с 1 по 15 сентября 1966 года в Белграде. Лондонский Митрополит Афинагор настаивал на том, чтобы выявить положительные аспекты англиканства, которые православие должно поддержать. Он поставил решающий вопрос: Возможно ли для нас, применяя каноны в духе воспитательной «икономии», установить общение в таинствах с неправославными Церквами, дабы достичь столь желанного единства и восполнить их собственную полноту, целостность их веры? Этот вопрос требует от нас… тщательного исследования, которое могло бы подготовить его обсуждение на Всеправославмом Соборе. Ибо поистине он возникает перед нами и как веление времени и как результат внутреннего импульса, исходящего в Церкви от Утешителя». Русские и греческие делегаты подошли совершенно иным образом к анализу англиканства. Они настаивали на отсутствии единства и текучем характере англиканской перы, на «всеядности», выражающейся в том, что у англичан называется comprehensiveness (способность псе включать в себя), на ослабление англо–католичества за счет модернистских течений, наконец, на отсутствие в англиканской общине органа, способного ограждать веру от ереси. Некоторые греки, как например профессор Трембелас, представлявший Иерусалимский патриархат, были беспощадны. С суровым величием, граничащим с фанатизмом, они противопоставили англиканской «comprehensiveness» православную исключительность, провозгласив, что «нет таинств за пределами Церкви», т. е. Церкви православной. В этих мужах с патриархального Востока ощущался какой–то инстинктивный ужас перед Церковью, находящейся в общении со скандинавами, дошедшими в своем бесстыдстве до рукоположения женщин… Это был инстинктивный и в то же время вполне осмысленный отказ от современной вялости, не умеющей сказать «нет»; от того, что Гобино называл «всесмешением», от этой свободы без содержания, где все неуверено, даже пол. Русские были столь же непреклонны, но их подход был более тонким. Вслед за митрополитом Филаретом они признавали следы Церкви , но различия казались им столь значительными, что признание англиканских рукоположений было для них невозможно. На это митрополит Афинагор ответил, что не отрицает эти различия, однако англиканам нужно помочь преодолеть их с помощью признания, предложенного уже рядом православных Церквей. Это был неразрешимый конфликт между «реалистами» и «оптимистами».

Более умеренные предложения, способные примирить несогласные стороны, не посрамляя ни одну из них, внесли румыны, болгары и сербы, играющие примирительную роль в современном Православии. Они напомнили о том, что Конференция созвана не для суда над англиканами, проходящего в их отсутствии, но для установления диалога, который, как и всякий диалог, подразумевает известное количество спорных проблем. Их «методология» заключалась в том, чтобы вернуться к решениям 1935–1936 годов, выработанным в Бухаресте и принятым официально некоторыми православными Церквами, относительно общих точек зрения с англиканами. Следует прежде всего исходить из этих решений, и румыны, в частности, не ставят под сомнение то, что было утверждено их Синодом после обмена визитами д–ра Рэмси и патриарха Юстиниана в 1965 и 1966 годах.

Конференция в конце концов решила, что «предметы, о которых достигнуто согласие между англиканами и некоторыми православными Церквами», не будут подвергнуты пересмотру, в частности, вопрос о признании англиканских рукоположений. Конференция заняла открытую позицию в отношении англиканства и подтвердила желание Православия вести с ним диалог на основе общего достояния неразделенной Церкви.

«Общая дискуссия выявила всю важность диалога с англиканами. Неоднократно он обсуждался некоторыми поместными Православными Церквами, хотя и не всей полнотой Православия. Со своей стороны Англиканская Церковь стремится к лучшему познанию жизни и учения православной Церкви и к сближению с Православием.

Комиссия полагает нашим христианским долгом ответить на глубокое желание англикан и на их стремление приобщиться к нашей вере и к нашему церковному строю, существовавшим в единой и неразделенной, апостольской и кафолической Церкви и сохранившимся неизменными в Церкви Православной».

Наконец Конференция утвердила ясный и скоординированный список тем, которые должен затронуть этот диалог, разделив «предметы, о которых уже была достигнута договоренность между англиканами и некоторыми поместными Православными Церквами», предметы обсуждавшиеся, но о которых договоренность еще не была достигнута, «предметы, недостаточно изученные», и «те, которыми нужно заняться в первую очередь, с самого начала диалога с англиканами».

Четвертая Всеправославная Конференция, собравшаяся в Шамбези в июне 1968 года, утвердила решения Белграда. Она решила пополнить богословскую комиссию специалистами, с тем чтобы этот подготовительный орган впоследствии приступил к осуществлению диалога с англиканами в рамках совместных консультаций с англиканской комиссией. С другой стороны, преодолевая сложности, возникшие в Белграде, было решено, что все темы, даже те, по которым была достигнута договоренность между англиканами и некоторыми поместными Церквами, войдут в состав изучений на всеправославном уровне.