Бенуа Клеман - Жизнь в квадрате. Роман

Переводчик Алла Кочубей

© Бенуа Клеман, 2017

© Алла Кочубей, перевод, 2017

ISBN 978-5-4485-2694-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

БЕНУА КЛЕМАН

…. в первую очередь он – мечтатель, которому посчастливилось открыть для себя музыку в раннем детстве. В свои пять лет он уже терроризирует всю свою семью, проводя многие часы за ударными инструментами, полученными в качестве самого прекрасного подарка в день рождения. Его родители были очень терпеливы и охотно приняли его увлечение. Вскоре они поняли, что мальчик полон энергии, и музыка станет для него языком, с помощью которого он сможет выразить себя в полной мере. Что он и сделал, да еще с таким удовольствием! Лара Фабиан, Франс д’Амур, Рок Вуазин, Шарль Дюбе, Джонас, Гару и «Цирк дю Солей» – это лишь некоторые из известных имен, с которыми он много работал на протяжении своей карьеры, продолжающейся до настоящего времени.

Его отец, который трудился на литературном поприще, и дальнейшая его встреча с женщиной подарили автору новые жизненные горизонты. Бенуа почувствовал силу слова и открыл для себя писательский труд, словно кислород для жизни, и новое поприще для самовыражения.

С этого момента, ноты партитуры и слова в рукописях стали его жизненной необходимостью. Бенуа, человеку, эмоциональному от природы, создание литературных произведений позволило выражать свои чувства в новой форме, которые до этого он мог выразить лишь с помощью музыки. Он находит в ритме литературных фраз силу выражения, равную языку музыки. Этот загадочный симбиоз, который, говорят, существует между музыкантами, он находит и во взаимодействии между писателем и его персонажами.

Несколькими годами позже, после создания 10 романов и двух сборников новелл, он решил выпускать свои собственные издания, чтобы разделить удовольствие, которое он по-прежнему чувствует, находя музыку и созвучия, нередко затаившиеся в тишине фраз за тонкой обложкой книги, вдохновляющей нас.

Пианиссимо

Вальс для исчезнувших

Разрушитель снов

Старый дуб

Исчезновение

Часть теней

Маленький Аллах или безумная невесомость

Сборник новелл

Только смерть бессмертна

Прямо из пустыни

Иллюстрация обложки Френсис Босан

[битая ссылка] www.baucan.ru

Веб-сайт издательств, чтобы сделать заказ или оставить комментарий автору.

[битая ссылка] www.editionscalliope.ca

Все права защищены во всех странах. Любое воспроизведение этой книги полностью или ее части любым возможным способом запрещено без письменного разрешения автора.

Официальный хранитель – библиотека и национальные архивы Квебека. 2012 год

Официальный хранитель – библиотека и архив Канады. 2012 год

Он был там, с печальным лицом, затерянном в дыму, абсолютно один, продолжая свой вечный монолог.

С вами такое случалось, чтобы ваша судьба была предначертана одной особе до такой степени, что ничто другое вокруг вас уже не существует? Чувствовать, что ваша память живо обращается к мельчайшим деталям, связанным с этой особой, и у вас складывается впечатление, будто вы шарик, путешествующий в океане мглы.

Любовь приводит к слепоте, скажете вы, я тому живое доказательство. Но из-за трудностей, сопровождающих меня по жизни, ее лицо возникает в сознании, словно ярко освещенная картина, отражаясь во мраке моего бытия…

Разве темные воды не являются прекрасными зеркалами?

Молодой человек, мывший фужеры за стойкой, слушал это долгое повествование, пока поток холодного воздуха не заставил его содрогнуться.

— Я думаю, что настало время возвращаться, Симф. Ваша сестра пришла, – сказал бармен.

– Моя сестра?

Пожилая дама медленно приближалась к ним. Ее седые переливающиеся волосы отражали завитки дыма, который постоянно парил в воздухе к концу вечера в этой джазовой шкатулке. Тем не менее, несмотря на свои годы, дама сохранила таинственные остатки красоты, которая исходила от неё с естественной элегантностью.

— Кстати, молодой человек, я надеюсь, что мой брат не утомил вас своими беседами и создал проблем этим вечером?

— Не более, чем всегда, – ответил ей бармен, смеясь. Увидимся завтра вечером, Симф, — сказал он старому человеку.

— Ох! Вы знаете меня, вчера или завтра… Но мне приятно с Вами познакомиться, молодой человек…

— Жюльен. Как и прежде, Жульен…

— Пойдем. Приятного окончания вечера и до завтра…

Человек распрямил свою белую палку и направился между столиками заведения, солидно поддерживая под руку старую даму, которая на прощанье подарила бармену свою самую очаровательную улыбку.

На следующий день, вечером, Симфони, как и обычно, должен был выступать в «Голубой стрекозе». Портье позаботился о том, чтобы проводить его до сцены и длинного рояля, который находился сзади, в постоянном ожидании мэтра.

У Симфа уже было все необходимое, чтобы дать волю своему инстинкту и желаемому совершенству звучания. Он не выносил того, чтобы хотя бы одна из нот находилась не там, где она должна быть, когда он озвучивал всю ту музыку, которая в нем жила. Он знал, что эта диссонансная нота могла бы стать подобием груза для пальцев, неосознаваемого им, которого хотелось избежать. Каждый вечер он суетился, настраивая рояль с тщательностью хирурга, заставляя свой инструмент предоставлять ему такую желанную музыкальную свободу.

Музыка была языком Симфони, голосом, который отражал всю его восприимчивость, словно тонкая струйка влаги, которой он заботливо поливал пространство своей долгой жизни.

Еще до того, как появились первые клиенты, чистота нот уже захватила старого пианиста и они очерчивали абстрактные узоры в сумрачном пространстве, постоянно задавая свой такт.

Вероятно, слепой «видит» вещи немного по-другому, чем те, для кого доступны картины жизни.

Со своей стороны, Симфони должен был постоянно проецировать свой взгляд на внутренний мир, обращаться к той неизмеримой памяти о том, что он уже очень давно видел. К несчастью, его память заклинило в тот день, когда даже его глаза и мозг предпочли больше ничего не видеть.