Оливье Клеман - Оливье Клеман Беседы с патриархом Афинагором

Византия, чтобы стать центром молитвенного подвига и служения, каким она является вместе с вами сегодня, должна была прейти, подобно избранному народу Ветхого Завета, в силу Божественной педагогики, попускающей земное ради возрастания в Духе.

Он

Вот почему надо оставаться в Византии. Патриар хату здесь слишком тесно. Он мог бы обосноваться в новом городе, где церковь св.Троицы располагает большими владениями. Можно было бы переместиться на берега Босфора, в Арнавут–Кой. Но мы должны оставаться в Византии. Если надо, мы пожертвуем садами Фанара. Но место наше здесь, где звучат мистические голоса, где новый Рим славою и крестом стал смиренным знаком нового Иерусалима.

* * *

ПОСЛАНИЕ ЕГО СВЯТЕЙШЕСТВА

ПАТРИАРХА АФИНАГОРА

ПО СЛУЧАЮ ТОРЖЕСТВА ПРАВОСЛАВИЯ

В 1950 ГОДУ.

Этот праздник вспоминает прежде всего восстановление почитания святых икон… В течение веков он стал любимым праздником всей православной Церкви…, и прежде всего нашей святой и великой Церкви Христовой, Вселенского патриархата. Вселенский патриархат, со времени своего основания и на протяжении разных моментов своей истории, оставался непоколебимой твердыней Православия, скалой, вознесенной Господом, о которую разбивались все, кто хотел исказить или опорочить веру, переданную апостолами. Мы почитаем и прославляем блаженной памяти православных патриархов, епископов, священников и монахов и всех тех, знаемых и незнаемых в духовенстве и народе, кто засвидетельствовал ревность, полученную от Отцов; мы почитаем и прославляем тех, кто отстаивал эту веру; среди них великие защитники Вселенского Престола занимают первое место. Они сохранили незапятнанной и неповрежденной веру Семи Вселенских Соборов и девяти первых веков христианства, они оставались бодрствующими у руля всякий раз, когда бури обрушивались на Церковь. С ревностью к Богу и любовью к ближнему они передали эту веру ближним и дальним, открыв путь к мистической жертве и трапезе бессмертия народам, не ведавшим прежде Бога, принеся им вместе с тем и культуру. И вправду, история этой досточтимой кафедры столь связана с историей подлинного православного христианства, святыми Вселенскими Соборами и борьбой за сохранение веры…, что ее свидетельство сделало из истории православной Церкви неразрывную цепь, из выкованных звеньев, хорошо прилаженных друг к другу. Церковь Святого Андрея Первозванного, не имеющая ни многих чад, ни славного происхождения, сумела внезапно вырасти и, возвысившись до Вселенской кафедры, стать центром, к которому устремляются взоры в Богом очерченном кругу, который есть Церковь. Вокруг этого центра собрались и объединились все православные Церкви, рассеянные по разным странам и весям и которые в согласии с каноническим порядком, являются сегодня независимыми и автокефальными. Согласием этих Церквей создается единое и неделимое тело. Эта Церковь берет на себя попечение о Церквах–сестрах всякий раз, когда особые обстоятельства мешают им подобающим образом осуществлять постоянное пастырское руководство над христианским народом. В целом же именно она выражает и в общении с нею проявляется, единство поместных Церквей в теле Церкви православной, единой, святой, кафолической и апостольской, глава которой никто иной, как Иисус Христос единственный Глава ее, в Коем восполняется вера.

Любите же все эту духовную Мать и ковчег благодати…

епископ Константинополя

печальник перед Богом за вас всех

АФИНАГОР.

Система «пентархии», как мы видели, действовала более или менее нормально вплоть до середины XIX века. Вселенский патриарх регулярно собирал восточных патриархов, их синоды, а зачастую и многих епископов, на настоящие общие соборы. Члены пентархии участвовали в общей жизни Церкви, выступали на поместных соборах. В 1620 году, например, после того, как некоторые епископы подписали унию с Римом, патриарх Иерусалимский восстановил в Киеве православную иерархию. В 1666 году восточные патриархи участвовали в большом соборе в Москве. К Русской Церкви, вошедшей в систему пентархии в 1589 году и занявшей в ней пятое место, продолжали обращаться и после отмены патриаршества Петром I в 1721 году. В 1848 году, когда Вселенский патриарх собрал в Константинополе восточных патриархов вместе с их синодами, чтобы выработать ответ Риму, стремящемуся в своей экклезиологии к догмату о непогрешимости, он также заботился о том, чтобы получить согласие Священного Синода Русской Церкви, где митрополит Филарет Московский, не имевший титула патриарха, фактически играл его роль. Из этих консультаций, как и из соборного совещания в Константинополе, возник один из основных документов, выражавших православное понимание Церкви, знаменитое послание 1848 года, где говорилось, что «у нас все тело церковное сохраняет истину».

Стало быть, не было ничего более далекого от истины, чем повторять, как это делала западная пресса но поводу конференции на Родосе, что православные Церкви не собирались более тысячелетия. Даже если оставить в стороне соборы, которые состоялись в Киеве, Яссах, Москве, Вифлееме и Иерусалиме, напомним, что только в Константинополе соборы собирались в 1285, 1341, 1351, 1454, 1484, 1589, 1638, 1672, 1691, 1735, 1842 и 1872 годах, среди которых наиболее важными были соборы XIV века, посвященные учению о Святом Духе и о благодати; в XVII веке — отношению Православия к Реформации, в XIX веке — пониманию Церкви.

Только с середины прошлого века, когда появилось множество новых автокефальных Церквей в Юго–Восточной Европе, система пентархии стала устаревать. Но если Константинополь пытался затормозить процесс получения новых автокефалий, Русская Церковь, пользовавшаяся поддержкой могущественной империи, которая в своей балканской политике стремилась к защите православия и славянских народов, поощряла их экклезиологическую «эмансипацию». Так, например, в 1872 году, вопреки мнению Церкви–Матери и того, что оставалось от пентархии, она признала болгарскую автокефалию.

Константинополь понял, что православный мир организуется по–новому и что в новой системе национальные Церкви будут уже представлять лишь самих себя. В 1902 году Иоаким III, в том же послании, где он призывал к сближению между христианами, предлагал Церквам–сестрам консультироваться друг с другом каждые два года. Однако потребовалось потрясение, вызванное Первой мировой войной и Русской Революцией, чтобы Церкви расстались со своей инерцией. Патриарх Мелетий IV собрал в 1923 году в Константинополе Первую Всеправославную Конференцию, на которой по случаю 1600–летия Никейского Собора решено было созвать собор в 1925 году. Но политические обстоятельства вынудили отложить собор, а затем и отменить его. Предварительная конференция, состоявшаяся на Афоне в июне 1930, решила созвать 626