Николай Скабаланович - Византийское государство и Церковь в XI в.: От смерти Василия II Болгаробойцы до воцарения Алексея I Комнина: В 2–х кн.

Синодальные определения строго преследуют злоупотребления. Определение 1027 г. заранее объявляет недействительной всякую сделку, имеющую предметом переуступку или продажу харистикии, грозит виновным в этом преследованием и штрафом, повелевает наблюдать, чтобы монастыри не были разоряемы, и чтобы не получали начальство женщины над мужскими, а мужчины над женскими монастырями. [1819]Определение 1028 г. прямо уже повелевает епископам и митрополитам с позором изгонять харистикариев, виновных в злоупотреблениях. [1820]Рекомендуя харистикариям, в случае если они будут считать себя обиженными, обращаться с жалобами к патриаршему синоду, члены синода, с патриархом во главе, выражают надежду, что никто из митрополитов и прочих архиереев не решится изгнать из монастыря харистикария без вины с его стороны и без суда. [1821]Уже самый способ выражения показывает, что патриарх и члены синода держались строгого, сообразного с сущностью дела, взгляда на харистикии, по которому они как даны единственно по доброй воле владельца, так могут быть взяты назад единственно по его желанию. Тот же взгляд лежит в основе того постановления (1027 г.), по которому епископы и другие лица, получившие от митрополитов монастыри, в виде харистикии, должны их возвратить, если митрополия находится в затруднительном положении и митрополиты терпят материальную нужду. [1822]Но харистикарии не считали взгляд членов Константинопольского синода обязательным для себя, и постановления, направленные против злоупотреблений в пользовании харистикиями, не были достаточны, чтобы искоренить эти злоупотребления. Тенденция, противоположная указанному взгляду, направленная к превращению харистикии в наследственную собственность, сделала значительные успехи. Уже пожалование монастырей в пожизненное пользование, о котором идет речь в формуле дарственной грамоты, представленной Иоанном Антиохийским, было важным для харистикариев приобретением; но на этом дело не остановилось, грамоты в XI в. выдавались не только на одно, но и на два лица, так что получивший харистикию мог передать ее кому–нибудь другому. О харис–тикиях на два лица упомянуто в той же формуле Иоанна Антиохийского, а наглядный пример представляют Пселл и Атталиот. Пселл просил Романа Кизического дать ему монастырь Мунтаниев на два лица, ссылаясь на то, что и прежний харистикарий, недавно умерший, имел эту привилегию. [1823]У Атталиота, державшего на правах харистикии монастырь св. Георгия в Редесто, вторым лицом был сделан его сын Феодор; этот Феодор был также вторым лицом по владению женским монастырем св. Прокопия в Редесто, составлявшим харистикию Варды Ксирады. [1824]

Наряду и одновременно с харистикарным способом раздачи монастырей существовал, без сомнения, в византийском государстве сходный с ним способ пожалования земель, принадлежавших частным лицами и государству, но этот последний стушевывался перед первым и на него не имеем таких ясных указаний, как на способ харистикарный. Тем не менее в новеллах X в., охраняющих мелкую поземельную собственность, в перечне средств, [1825]с помощью которых властели приобретали земли убогих, находим одно, обнаруживающее некоторое соотношение с третьей формой бенефиций. В новеллах постоянно упоминаются три средства: купля, дар и наследование. Под даром, очевидно, разумеются разнородные дарственные акты, к числу которых относилась и отдача убогим своего участка властелю, с целью приобретения его покровительства, как можно заключить из того, что Роман Лекапин запрещает властелям приобретать что–либо от бедных, между прочим, посредством простого дара и под предлогом какой–либо помощи и защиты, т. е. расчленив понятие дара и указав один его вид (простой дар), законодатель нашел нужным указать и другой, соединявшийся с помощью и защитой лица, получившего дар, тому лицу, от которого дар получен. Константин Багрянородный намекает и на результат не простого дара, — зависимое, подчиненное положение убогих относительно властелей, превращение поселян как бы в рабов этих последних. Не лишено значения и то обстоятельство, что отдача земель убогими властелям обозначается термином (бсореа), который был употребителен при обозначении харистикарного способа, составляя синоним харистикии. Законодательная власть, ратовавшая против даров убогих властелям и тем думавшая оградить первых от последних, сама однако же практиковала раздачу поместий, в которой заключалась большая опасность для убогих и которая находится не только по существу, но и со стороны терминологии в связи с харистикарным способом.

Византийские императоры жаловали (exapioavio) казенные и свои личные имения приближенным и угодным людям в награду за их службу и в знак благосклонности. Одно из таких поместий было пожаловано Константином Мономахом Пселлу, [1826]причем пожалование сделано было на два лица, в параллель с господствовавшим тогда обычаем раздачи монастырей харистикариям на два лица, и хотя в хрисовуле говорилось о неотъемлемости владения, однако же, надо полагать, под этим еще не понималось безусловного права распоряжаться поместьем как неоспоримой собственностью, отчуждать, завещать и пр., словом, тот существенный признак, которым отличался харистикарный способ, удержан был и здесь. Правда, на основании нескольких слов, сказанных Пселлом и относящихся к содержанию данного ему на василиках Мадита хрисовула, этого прямо утверждать нельзя, но допустить необходимо ввиду известного факта из времени Исаака Комнина. Исаак Комнин, заботившийся о приобретении государству земель, отнял у многих частных лиц имущества, пренебрегая их жалованными грамотами, которыми закреплялось за ними владение. [1827]Факт, непонятный вне связи с системой пожалований, получает смысл под условием принятия того положения, что характеристическая черта бенефициального, а затем харистикарного способа, состоявшая в том, что право собственности оставалось за лицом, давшим пожалование, и всегда могло быть восстановлено, составляла особенность и императорских пожалований. Хотя эти пожалования делались на время жизни лица и даже с правом передачи, т. е. на два лица, [1828]однако же не забывалось правило, что казна, в случае нужды и оскудения, может взять назад свои пожалования как свою собственность, находившуюся лишь в пользовании частных лиц по милости казны, точно так же как это правило в применении к харистикиям хорошо помнили члены синода 1027 г. Для обозначения царских пожалований сначала не существовало како–го–нибудь определенного, общепринятого термина, но в XI в. такой термин установился. Он был заимствован из харистикарной практики; один из второстепенных эпитетов, прилагавшийся к харистикиям и харисти–кариям, был выделен, получил специфическое значение и стал употребляться для обозначения царских пожалований. Просившие монастырь в харистикию обещали в благодарность иметь заботу, попечение о монастыре, и монастырь отдавался в дар с тем, чтобы получивший заботился о нем (cppovTi^eiv), имел о нем попечение (лроуош). Поэтому получивший дар назывался не только харштг)карю<; (слово, указывающее на мотив последующий — милость дающего), но также фроутютгц;, лроуотусгц; [1829](слова, указывающие на мотив предшествующий, обусловливавший милость). Одно из этих названий, 7ipovor|Tf|i;, стало употребляться для обозначения лиц, высочайше пожалованных поместьями, самые поместья получили название проний. Употребление слова «прония» в смысле недвижимых имуществ, отданных в дар императорами или от императорского имени их министрами, в первый раз встречается в царствование Константина Мономаха, давшего Манганы в пронию Константину Лихуду, [1830]а еще определеннее в царствование Михаила Парапинака, о министре которого, Никифорице, историк свидетельствует, что он за немалые взятки дарил, кому хотел, чины и пронии. [1831]