Палийский Канон - Мадджхима Никая

Отбрасывая грубую речь, от воздерживается от бранных слов. Он говорит слова, приятные уху, любящие, проникающие в сердце, вежливые, привлекательные и нравящиеся большинству людей.

Отбрасывая пустословие, он воздерживается от пустой болтовни. Он говорит в нужный момент, говорит действительное, то, что согласуется с целью, с Дхаммой, с Винаей. Он говорит ценные слова, уместные, разумные, ограниченные, связанные с целью.

Он воздерживается от нанесения вреда семенам и растениям.

Он ест только один раз в день, воздерживаясь от принятия пищи вечером и от еды в неположенное время днём.

Он воздерживается от танцев, пения, музыки и зрелищ.

Он воздерживается от ношения гирлянд и от украшения себя косметикой и ароматами.

Он воздерживается от высоких и роскошных кроватей и сидений.

Он воздерживается от принятия золота и денег.

Он воздерживается от принятия неприготовленного риса… сырого мяса… женщин и девочек… рабов-мужчин и рабов-женщин… овец и коз… птиц и свиней… слонов, коров, жеребцов и кобыл… полей и хозяйств.

Он воздерживается от взятия на себя обязанности посыльного… от покупки и продажи… от жульничества на весах, в монетах и мерах… от взяточничества, обмана и мошенничества.

Он воздерживается от нанесения увечий, казней, заключения под стражу, разбоя, грабежа и насилия.

Он довольствуется комплектом [монашеских] одежд для покрытия тела и едой с подаяний для утоления голода. Подобно птице, что куда бы ни отправилась, крылья — её единственный груз; точно также и он довольствуется комплектом одежд для покрытия тела и едой с подаяний для утоления голода. Куда бы он ни отправился, он берёт с собой лишь минимально необходимое.

Наделённый этой благородной нравственностью, он внутренне ощущает удовольствие от безукоризненности.

Воспринимая глазом форму, не цепляется за темы или [их] вариации, за счёт которых — если бы он не контролировал свою способность видеть — неблагие, неумелые качества, такие как жажда или волнение, охватили бы его. Он практикует сдержанность. Он охраняет дверь глаза. Он достигает сдержанности по отношению к своей способности видеть. Воспринимая ухом звук… Воспринимая запах носом… Воспринимая языком вкус… Воспринимая телесное ощущение телом… Воспринимая мысль умом, он не цепляется за темы или [их] вариации, за счёт которых — если бы он не контролировал свою способность думать — неблагие, неумелые качества, такие как жажда или волнение, охватили бы его. Наделённый этой благородной сдержанностью чувств, он внутренне ощущает удовольствие от безукоризненности.

Когда он идёт вперёд и возвращается, он действует с бдительностью. Когда смотрит вперёд и смотрит в сторону… когда сгибает и разгибает свои члены… когда несёт внешнее одеяние, верхнюю робу, свою чашу… когда есть, пьёт, жуёт, распробывает… когда мочится и испражняется… когда идёт, стоит, сидит, засыпает, просыпается, разговаривает и молчит, он действует с бдительностью.

Наделённый этой благородной нравственностью, это благородной сдержанностью чувств, этой благородной осознанностью и бдительностью, он выискивает уединённое жилище: пустынную местность, крону дерева, гору, узкую горную долину, пещеру на склоне холма, кладбище, лесную рощу, открытое пространство, слог соломы. После принятия пищи, возвратившись со сбора подаяний, он садится со скрещенными ногами, держит торс тела прямым, устанавливает внимательность впереди.

Оставляя жажду к миру, он пребывает с осознанным умом, лишённым влечения. Он очищает ум от жажды. Оставляя недоброжелательность и злость, он пребывает с осознанным умом, лишённым злобы, желающий блага всем живым существам. Он очищает ум от недоброжелательности и злости. Оставляя апатию и сонливость, он пребывает с осознанным умом, лишённым апатии и сонливости — внимательный, бдительный, восприимчивый к свету. Он очищает свой ум от апатии и сонливости. Отбрасывая неугомонность и беспокойство, он пребывает непоколебимым, с внутренне успокоенным умом. Он очищает ум от неугомонности и беспокойства. Отбрасывая сомнения, он выходит за пределы неуверенности, не имея неясностей по отношению к умелым умственным качествам. Он очищает свой ум от сомнений.

Оставив эти пять помех — изъянов осознанности, что ослабляют мудрость — он, в достаточной мере оставивший чувственные удовольствия, оставивший неумелые качества — входит и пребывает в первой джхане: восторг и счастье, рождённые [этим] оставлением сопровождаются направлением ума [на объект медитации] и удержанием ума [на этом объекте].

Это, брахман, называется следом Татхагаты, отметиной-царапиной Татхагаты, разрезом от бивней Татхагаты — но ученик Благородных ещё не пришёл к выводу: «В самом деле Благословенный правильно само-пробуждён, Дхамма прекрасно изложена Благословенным, Сангха учеников Благословенного практикует правильно».

Затем, с успокоением направления и удержания ума, он входит и пребывает во второй джхане: [его наполняют] восторг и счастье, рождённые сосредоточением, и единение ума, который свободен от направления и удержания — [он пребывает] во внутренней устойчивости.

Это также называется следом Татхагаты, отметиной-царапиной Татхагаты, разрезом от бивней Татхагаты — но ученик Благородных ещё не пришёл к выводу: «В самом деле Благословенный правильно само-пробуждён, Дхамма прекрасно изложена Благословенным, Сангха учеников Благословенного практикует правильно».

Затем, с успокоением восторга он становится невозмутимым, осознанный и бдительный, и ощущает счастье. Он входит и пребывает в третьей джхане, о которой Благородные говорят так: «Непоколебимый и осознанный, он пребывает в состоянии радости».

Это также называется следом Татхагаты, отметиной-царапиной Татхагаты, разрезом от бивней Татхагаты — но ученик Благородных ещё не пришёл к выводу: «В самом деле Благословенный правильно само-пробуждён, Дхамма прекрасно изложена Благословенным, Сангха учеников Благословенного практикует правильно».

Затем, с успокоением счастья и страдательности — как и с более ранним исчезновением восторга и беспокойства — он входит и пребывает в четвёртой джхане: [он пребывает] в чистейшей невозмутимости и осознанности, в ни-удовольствии-ни-боли. Вот так ученик благородных достигает легко — без проблем и сложностей — четырёх джхан, что являются возвышенной осознанностью и приятным пребыванием здесь-и-сейчас.

Это также называется следом Татхагаты, отметиной-царапиной Татхагаты, разрезом от бивней Татхагаты — но ученик Благородных ещё не пришёл к выводу: «В самом деле Благословенный правильно само-пробуждён, Дхамма прекрасно изложена Благословенным, Сангха учеников Благословенного практикует правильно».