Павел Евергетин - Евергетин или Свод богоглаголивых речений и учений Богоносных и Святых Отцов

— Я не дерзнул будить тебя, чтобы не отнять у тебя сон, — сказал в ответ брат.

Они поднялись и стали читать утреню, а после службы старец с молитвой отпустил брата и остался в своей келии. И тут старец пришел в исступление и видит: кто — то показывает ему некое сияющее пространство, и там великолепный трон, а над троном — семь сияющих венцов. Старец спросил того, кто ему показывал:

— Это чье?

— Твоего ученика, — ответил тот. — И это место, и этот трон Бог даровал ему за его послушание. А семь венцов он получил сегодня ночью.

Когда старец пришел в себя, он позвал брата и говорит ему:

— Скажи мне, что ты делал сегодня ночью?

— Прости меня, авва, — ответил тот, — ничего я не делал.

Старец решил, что тот не хочет говорить по смирению.

— Я не отпущу тебя, — сказал он, — пока не скажешь мне, что делал или о чем думал этой ночью.

Но брат был уверен, что он ничего такого не делал, и не мог ничего сказать.

— Авва, — говорит он наконец, — я совсем ничего не делал. Вот только семь раз беспокоили меня помыслы, чтобы уйти без отпустительной молитвы, но я не ушел.

Услышав это, старец понял, что, сколько раз ученик отражал помысел, столько же раз он получал венец от Бога. И брату он не сказал ничего о том, что видел. Но ради назидания он рассказал это духовным людям, чтобы мы знали, что за малый труд Бог дарует нам блистательные венцы. А еще — чтобы мы научились с ревностью просить молитв у Отцов и ничего не дерзать делать, ни даже уходить от них без их молитвы и благословения.

Всячески почитай своего духовного отца и не пренебрегай заповедями того, кто родил тебя о Господе. Ибо только так лукавые духи не одержат над тобой верх. В Писании сказано: «Почитающий отца будет иметь радость от детей своих и в день молитвы своей будет услышан. Уважающий отца будет долгоденствовать» — и в день кончины своей обретет радость… «Делом и словом почитай отца твоего… чтобы пришло на тебя благословение от него… Не ищи славы в бесчестии отца твоего, ибо не слава тебе бесчестие отца. Слава человека — от чести отца его» (Сир 3. 3—11).

Если ты живешь у великого старца — не только рассказывай о его добродетели, но и подражай его жизни. Потому что именно это полезно для твоей души: чтобы ты выказывал свое духовное родство с ним не только на словах, но и делом.

На Нитрийской горе жил некто по имени Нафанаил. Он с таким терпением оставался в келии, что положил себе это правилом и никогда не отступал от него. Так было с тех пор, как он в самом начале своих подвигов был осмеян бесами. Прежде, когда он жил в келии, ему показалось, что он небрежет о духовной жизни. Он удалился оттуда и построил другую келию, ближе к городу. Прожил он в ней три — четыре месяца и слышит однажды ночью снаружи келии какой — то стук. Некто, по виду солдат, но весь в лохмотьях, держал в руке бубен, как язычник, и бил в него. Блаженной памяти Нафанаил с негодованием спрашивает его:

— Ты кто такой, что пришел сюда в гости и так шумишь?

— Я тот, кто выгнал тебя из прежней келии, — ответил тот, — а теперь вот пришел прогнать тебя и отсюда.

Блаженный понял, что над ним посмеялся бес, и тотчас вернулся в прежнюю келию. Там он провел тридцать семь лет, даже не выходя за порог, чтобы ни в чем не уступить бесу. А что тот делал, чтобы заставить его выйти из келии, — это и описать невозможно! Но Нафанаил до самого конца отражал его и в этой же келии почил.

2. Однажды Макария Великого, александрийца, беспокоили помыслы тщеславия. Они пытались изгнать его из келии, внушая ему ради домостроительства отправиться в Рим, якобы для того, чтобы там, в Риме, исцелять больных (а благодать Господня имела в Макарий великую силу против злых духов). Долгое время его смущали эти помыслы, но Макарий не слушал их, и тут бесы взялись за него еще крепче и стали прямо — таки гнать его из келии. Тогда святой упал на пороге своей келии, оставил ноги снаружи и говорит бесам тщеславия:

— Берите и тащите меня, бесы, коли можете! Своими ногами я никуда не пойду. Вот сможете меня перенести куда говорите — тогда и пойду. А пока, клянусь вам, я останусь здесь лежать до вечера, и, пока меня не поднимите, я вас слушать не буду!

И он так и остался лежать не двигаясь, пока не наступил глубокий вечер.

Когда же наступила ночь, помыслы снова стали его беспокоить. Тогда святой встал, взял корзину в добрых два модия (около 17 л), наполнил ее песком, взвалил на плечи и двинулся в пустыню. Навстречу ему попался космитор Феосевий, что родом из Антиохии.

— Авва, — говорит он ему, — что ты несешь? Дай мне твой груз, не мучь себя.

— Я мучаю того, кто мучает меня, — ответил старец. — А то он сидит, понимаешь, без дела и все тянет меня путешествовать.

Так Макарий ходил еще долго, а когда изнурил тело, вернулся в келию.

3. Как — то я был в глубоком нерадении и пришел к святому Марку.

— Авва Марк, — сказал я ему, — что мне делать? Меня угнетают помыслы. Они говорят мне: «Ничего ты здесь не делаешь, иди отсюда».

И преподобнейший Марк ответил мне:

— А ты скажи помыслам: «Я тут Христа ради стены сторожу».

В Лавре Великого Евфимия двое монахов, Марон и Климатий, не вынесли сурового лаврского устава и постов. Они тай но условились друг с другом оставить монастырь под покровом ночи и бежать оттуда. Все это они продумали и обговорили между собой. Но Тот, Кто «открывает тайная» Своим рабам, говорит устами Исайи: «Не будет уже солнце служить тебе светом дневным, и сияние луны — светить тебе; но Господь будет тебе вечным светом» (Ис.60. 19). И он, Господь, сделал все явным Своему служителю следующим образом.

Однажды великий и дивный Евфимий пребывал в уединении. И было ему видение, будто Марон и Климатий находятся перед ним, а лукавый набросил на них узду и влечет их в какую — то страшную сеть. Святой тотчас же догадался о вражеском нападении и послал за братьями Мароном и Климатием. Он начал их увещать, просить, учить и наставлять. Он много говорил о терпении и о том, что во всем нужно сохранять осторожность и предусмотрительность. Затем он привел им примеры Адама и Иова: первый, и будучи в раю, отверг заповедь, а второй на гноище явил совершенную добродетель. Не умолчал он и о том, что монах не должен принимать помыслы лукавого, внушает ли тот печаль, ненависть, нерадение или что другое. Монаху должно не только не уступать его власти, но даже и духу лукавого не приобщаться. Напротив, он должен, сколько хватает сил, сопротивляться и отражать все это. А иначе лукавый хитростью собьет нас с ног и бросит на землю, как жалкое, бездушное тело.