Надежда Киценко - Святой нашего времени: Отец Иоанн Кронштадтский и русский народ

Это далеко не единственный пример отождествления о. Иоанна с почитательницами и один из первых случаев, когда автор, подчеркивая, что среди поклонников больше женщин, намекает на неполноценность объекта поклонения. Других корреспондентов пастыря беспокоила резкость его тона:

«Мне случилось ознакомиться с Вашими обличительными словами, произносимыми в Божием храме и часто воспроизводимыми на страницах Ведомостей СПб градоначальства, направленными против графа Л.T., и кроме того, мне случилось прочитать копию с Вашего письма г-ну ректору Юрьевского Ун-та, в коем вы громом обрушиваетесь на сего последнего, оскорбясь одновременным избранием Вас и графа почетными членами Университета. И вот я не нахожу душевного покоя: как примирить ваши обличительные речи, столь чуждые духу христианского незлобия, терпимости и всепрощения и Ваше карающее письмо, с прекрасными словами, кои я при сем прилагаю?» {870} 870 Письмо, датированное 12 марта 1903 г., в: ЦГИА СПб. Ф. 2219. Оп. 1. Д. 32. Л. 15. Далее цитируются слова о. Иоанна о том, что нужно при помощи веры с корнем вырвать из сердца враждебность к своему ближнему (Л. 16).

Коллега о. Иоанна, священник Александр Любимов, ставил под сомнение слова пастыря: «Бог долготерпит Толстому, как и всякому грешнику нераскаянному, чтобы тем строже наказать его и соответственно виновности увеличить наказание вечное» {871} 871 Цит. в письме Любимова от 28 марта 1906 г., в: ЦГИА СПб. Ф. 2219. Оп. 1. Д. 32. Л. 27–28 об. . Категорическое осуждение Толстого о. Иоанном глубоко встревожило священника:

«Много читал я и постоянно читаю, но никогда и ни у кого из писателей знаменитых и святых не встречал я подобной мысли, чтобы Бог поддерживал жизнь людей с ее благами для того, чтобы после жесточе наказать… такою мыслию, по-моему, хулится бесконечная благость Божия. Напротив, Бог неохотно наказывает людей, длит жизнь великих грешников и даже дает им великие временные благи, да в покаяние приидут и исправятся… неужели Вы, глубокоуважаемый о. Иоанн, ясно предвидите погибель гр. Т, когда говорите, что “Бог долготерпит ему, чтобы тем строже наказать его в будущей жизни?” Если да, то не бесполезно ли, а м.б. даже не богопротивно ли молиться о нем? Не скрою от Вас того, что я, прочитав вышесказанное, пришел в немалое смущение; ибо усердно молился я и молюсь Богу об обращении погибающего Л.Н.Т. к сознанию своих тяжких заблуждений и раскаянию, да явятся на нем великие и чудные дела Божия…» {872} 872 Там же. Д. 32. Л. 28–28 об.

То были «принципиальные противники». Однако находились у о. Иоанна и восторженные сторонники. Даже их стиль напоминал его собственный. Было очевидно, что взгляды о. Иоанна обескураживали одних, но воодушевляли и находили поддержку у других, явно видевших в нем выразителя своих взглядов. Несмотря на то что и другие представители духовенства могли высказывать сходные взгляды, сторонники о. Иоанна осознавали, что он был одним из немногих, кто боролся с радикальными авторами на их собственном поле: в памфлетах, газетах, опубликованной книге, а не только в проповеди или ропоте за закрытыми дверями. Люди видели ситуацию через призму оппозиции, впервые обозначенной Н. С. Лесковым: Толстой и о. Иоанн ассоциировались в их сознании с антиподами, борющимися за будущее России. Их ощущение схватки не на жизнь, а на смерть сопровождалось возмущением, что их голоса не имеют широкого общественного резонанса и что риторика, характерная для публичных дискуссий той поры, чужда и враждебна им. Для таких корреспондентов о. Иоанн представлялся единственным человеком, который осмелился озвучить их собственные воззрения. Подобно ультраправому американскому католическому священнику о. Чарльзу Кофлину в 1930-х гг., о. Иоанн стал «рупором недовольных» {873} 873 Carpenter R. H. Father Charles Е. Coughlin: Surrogate Spokesman for the Dissaffected. Westport, Conn., 1998. . Они обожали батюшку за то, что он дал их смутным чаяниям зазвучать в полный голос и вынудил с ними считаться. В результате он вывел их на общественную сцену. Как писали несколько женщин из Киева,

«Вы, дорогой наш Батюшка, возвысили громко и безбоязненно свой авторитетный голос против русского антихриста. О, продолжайте, молим Вас счастьем дорогой нашей России, продолжайте начатое Вами великое и вполне достойное Вас дело борьбы с опасным лжепророком! Вы один в силах помериться с чудовищным титаном, заполнившим умы и сердца нашей гибнущей молодости; Вы один можете смело посчитаться с газетными лакеями — либералами и с власть имущими заведомыми пособниками лютого врага России… Нам верится, что Вы, святый Отец, охраните Россию от грозящего ей страшного бедствия, Вы, и только Вы один, во всеоружии Вашей духовной мощи, можете достойно сразиться с русским супостатом…» {874} 874 Это письмо, также анонимное и недатированное, подписано «Истинно преданные вам киевские женщины». ЦГИА СПб. Ф. 2219. Оп. 1. Д. 32. Л. 44–44 об.

Смерть о. Иоанна в декабре 1908 г., как и смерть любого святого, стала значительным событием. Почитатели пастыря оплакивали утрату, праздновали его переход в мир иной и открыто провозглашали его святым. Могила о. Иоанна в Санкт-Петербурге стала новым объектом почитания, и свидетельства о происходящих здесь новых чудесах усердно собирались сторонниками официальной канонизации пастыря Православной церковью. Николай II, уже выступивший за время своего правления инициатором нескольких канонизаций, начал процесс общенационального увековечивания памяти о. Иоанна, который был подхвачен Святейшим Синодом. Однако в традиционный ход дел вмешались политические события, последовавшие после смерти пастыря. Из-за революции 1917 г. и Гражданской войны, вызвавших массовую эмиграцию из России и смену православного самодержавия на коммунистический строй и политику государственного атеизма, о. Иоанн стал в равной степени и религиозным, и политическим символом. Тот необычный факт, что о. Иоанн был канонизирован дважды (в 1964 г. — Русской православной церковью за рубежом (РПЦЗ) и в 1990 г. — Московским патриархатом), показывает, насколько по-разному ответвления Русской православной церкви воспринимали своего самого политизированного святого новейшего времени. Враждебность, которую о. Иоанн вызывал у тех, кто не сочувствовал его видению православной России, также приобрела новые оттенки.

О. Иоанн скончался 20 декабря 1908 г. в 7.40 утра в возрасте семидесяти девяти лет. Его похороны явились значительным событием. Билеты на поезд из Санкт-Петербурга в Кронштадт были распроданы; буквально все экипажи, сани и кибитки в Ораниенбауме — арендованы. Тело о. Иоанна сначала отвезли в собор св. Андрея, где утром совершили литургию и панихиду, а вечером — парастас (заупокойное Всенощное бдение). Собор не запирали всю ночь до следующего утра. Люди нескончаемым потоком шли попрощаться со своим святым {875} 875 Блаженная кончина о. Иоанна // Пастырский венок дорогому батюшке о. Иоанну Кронштадтскому. СПб., 1911. С. 201–212. .