Иоанн Кронштадтский - Христианский смысл жизни

В большом саду посажено было семя дерева; семя стало пухнуть, наливаться и расти, расти; потом вышло из земли, уже образовавшись в маленькое деревцо, на свет Божий и стало подниматься вверх все больше и больше. Вертоградарь [41] Садовник, вертоград (церк. – слав.) – огороженный сад с плодовыми деревьями. любил и берег это деревцо, поливал его и тщательно ухаживал за ним, наблюдая, как бы оно не получило кривого направления. Между тем оно все росло и росло и, вероятно, по природной испорченности семени обнаруживало наклонность к кривизне. Вертоградарь употреблял усилия дать ему, сколько можно, прямое направление. Эти усилия часто обходились с болью для деревца, потому что его нужно было и обсекать, и подпирать жесткими подпорками, которые сдирали его кожицу, а иногда и оставлять на произвол ветров (искушению), чтобы оно испытывало свои силы в борьбе с ними, и отнимать у него лишнюю влагу, чтобы она не произвела в нем вредного полносочия, сопровождающегося болезнями и пр. Деревцо все поднималось выше и выше и благодаря нежной и мудрой попечительности вертоградаря возросло в великое древо, которое дало и плоды, добрые на вид и сладкие на вкус. Впрочем, при всей заботливости вертоградаря в дереве все-таки много худосочия; особенно оно усилилось после, когда деревцо совсем выросло и дало плоды и когда вертоградарь усилил его питание и напоение, чтобы оно больше давало от себя плодов. Вместо того чтобы давать больше и больше плодов, соразмерно с питанием, производимым от вертоградаря, дерево скоро от множества сочной и питательной пищи утолстилось и расширилось, не стало обращать своих соков на произведение плодов, а стало удерживать в себе и оттого загнивать. Вертоградарь все не отставал от дерева, с таким рачением им возращенного, и старался его исправить – то обрезыванием его широких ветвей, то обвязыванием его больных мест, то извлечением лишних дурных соков из его грунта, но дерево не исправлялось; оно стало все больше и больше загнивать, тлеть и сохнуть. Наконец, вертоградарь сказал садовнику: сруби это сухое дерево, на которое я напрасно употребил столь много трудов. Так бывает со многими нетерпеливыми и непостоянными душами.

При виде древних священных письмен, установлений и обрядов представь себе, сколько веков протекли они, сколько людей, в разных веках преемственно живших, пережили, сколько почтения имели во всех веках – и скажи себе при этом: они достигли и до меня, как цвет отцветающего человека, до моего ничтожества для того, чтобы и я ради моего собственного блага, ради спасения вечного употреблял их с благоговением. Бойся смотреть на них глазами людей нынешнего времени, которые в неразумном прогрессе своем дерзко отвергают многое из древней святыни Священного Писания и Предания.

Держава Бога нашего над сердцами человеческими открывается пренебесным миром в сердце, когда мы творим угодное Ему, и тяжелым томлением, тоскою, когда мы делаем что-либо Ему противное. А что Бог знает сердца – это ясно из того, что каждая мысль – хорошая и нехорошая – сопровождается соответствующими им последствиями в душе: или миром, или неприятным ощущением.

Точно два совершенно различных духа живут иногда во мне в разное время: то дух злобы, хулы, нетерпения, дух подавляющий, мертвящий душу страшною тоскою, унынием, то дух кротости, смирения, умиления, мира, тихой радости; первый – злой дух, а последний – дух животворящий (или Ангел добрый). Многократно на опыте дознал я на себе владычество дьявола и владычество Божие: как первое несносно по причине немилосердной тяжести, так последнее легко, приятно и животворно.

Однажды приступил к Спасителю сатана и сказал Ему: дай мне учеников Твоих, чтобы мне сеять их, как пшеницу. Вскоре после этого Спаситель сказал Петру: Симон! Симон! се, сатана просил, чтобы сеять вас как пшеницу, но Я молился о тебе, чтобы не оскудела вера твоя; и ты некогда, обратившись, утверди братьев твоих (Лк. 22,31–32). Вот на какие искушения пускается иногда завистник наш: он силится как бы по воздуху разметать наши добрые и святые мысли, иногда с большим трудом собранные, вырвать из сердца веру и рассыпать ее на все четыре стороны, чтобы, не веровав, мы не спаслись. И как заметен бывает в нас часто след темной силы, усиливающейся разрушить в нас всякое добро! В самые важные, решительные минуты, требующие непоколебимой веры, это святое чадо неба иногда вырывается из нашего сердца, ищем его и, к посрамлению своему, не находим, а с ним вместе теряем и опору для доброй жизни. Кто же за нас помолится, чтобы не оскудела вера наша при таких искушениях? Божественный Спаситель! Как о Петре молился Ты, да не оскудеет вера его, так и в нас, Господи, возгревай веру Твою по беспримерной благости Твоей и утверди ее в нас, да не исходим посрамленными от лица Твоего, да не наведем как-нибудь соблазна людям Твоим и да не погубим неких от них своею нетвердостью в вере.

При чтении молитв нужно непременно иметь точку опоры для мысли и языка – живую веру в Господа, – для того чтобы дьявол, вкравшись в мысли, не развеял их и против твоей воли не оставил тебя посрамленным без всякой мысли и слова.

Человеколюбец Господь благодатно касается во время молитвы нашего грешного, пораженного дьяволом сердца и успокаивает оное животворящею, услаждающею силою Своею или, точнее, Духом Своим. Но мы не должны забывать беречь его от нового дьявольского уязвления: малейшая оплошность – и мы снова уязвлены, и снова внутренность наша будет терзаться искусителем. Господь оставляет нас иногда Своею благодатью, чтобы видеть и нашу собственную борьбу с лукавым, чтобы было за что увенчать нас. Но не оставь, не покинь нас совсем за частые грехопадения наши, Господи! но поскольку ведаешь судьбами, спасай и спаси нас (Я – Твой, спаси меня (Пс. 118, 94)). Боже Преблагий! Спаси Ты нас, грешных, ради Имени Твоего. Не смотри Ты на неправды наши, ежедневно нами совершаемые, но не намеренно, но не злобно, но не с упорством; а посмотри на те минуты в нашей жизни, когда мы все безраздельно принадлежим Тебе, когда слезы умиления и любви к Тебе текут из глаз наших; когда я желаю всею душою как птичка в горы улететь к Тебе из грешного мира – от себя самого, от грехов моих, чтоб больше не грешить мне, не прогневать Тебя, Всеблагого Бога и Праведного Судию моего.

Благодать Божия незрима, но несказанно сладостна для души моей: я блажен ею. Чудная сила сердечной молитвы! Она преобразует, претворяет меня из человека-грешника, стенающего под бременем собственных беззаконий, в человека оправданного, в чадо Божие, мирно, радостно почивающее в объятиях Своего Отца. Сильно ходатайство за нас святых Божиих, в особенности – Пресвятой Девы Богородицы и святого великого Иоанна, Предтечи Христова. По нашей усердной молитве они преклоняют Бога на милость и услаждают сердца наши невидимым, но тем не менее действительным соприкосновением с душами нашими.