Росс Элленхорн - Как мы меняемся (и десять причин, почему это так сложно)

Многие куски лоскутного одеяла включают небольшие предметы, принадлежавшие покойному: плюшевый мишка, ключи, очки, любимая стопка, билеты в театр, фотографии. Это напоминание об истинном смысле жизни. Эти объекты воскрешают память об уникальности почившего индивида. Какие-то куски сделаны из одежды, которую носил умерший, или содержат цитату или стихотворение. Все части одеяла – свидетельство того, что Мартин Лютер Кинг называл «священностью человеческой личности» [196]. В глубоко личном есть что-то непорочное. Это противоядие от обесчеловечивания.

Куски лоскутного одеяла характеризуют личность больше, чем любая могильная плита. Одновременно это и произведения искусства. Но если вы отойдете подальше и посмотрите на них как на элементы одного целого, картина приобретает иной смысл. Это памятник общему опыту, попытка отпустить грехи целой группе людей. Вместо отдельного памятника каждому усопшему появилась торжественная церемония в память обо всех покойных, место всеобщего поклонения, где воздают дань тем, кому часто отказывали в священном праве перейти в загробный мир.

Отойдите еще дальше, поднимитесь на ступени мемориала Линкольна, взгляните на одеяло, и вы поймете еще кое-что: это политический посыл. Это массовое захоронение индивидов, священных по своей замысловатой уникальной природе. Вид Национальной аллеи напоминает битву при Геттисберге [197], и если бы не предрассудки, пренебрежение и ненависть, ее получилось бы предотвратить.

Это мощное политическое заявление было бы невозможно без затейливых стежков на каждом кусочке огромного одеяла. Начинаешь понимать, что мы не утратили способность выразить признательность и увековечить память о покойных. Напротив, мертвые обрели способность говорить. Одеяло взывает к нам их голосами. Уникальность каждого индивида, увековеченная в нем, благодаря связи с огромным целым ощущается более остро и отчетливо.

Я надеюсь, что, опираясь на свою социальную природу и учитывая силу политических ограничений, вы сможете взглянуть на преобразования как на такое лоскутное одеяло. Стоя вблизи, вы понимаете, что каждый из нас, желая измениться, должен осознать свое экзистенциальное одиночество и ответственность. А отойдя назад, осознаёте, что, чтобы взвалить на себя такой груз, необходимы взаимосвязи с окружающими. Отх о дите еще дальше – и видите, что наши попытки двигаться вперед часто заблокированы более масштабными явлениями.

Все эти разные точки зрения задействованы в нашем силовом поле. Одно не отрицает другого. На самом деле в сфере преобразований, где действует принцип «и… и», одна картина мира порождает другую.

«Разбуди в себе исполина» – вероятно, самое известное изречение Тони Роббинса [198], [199]. Оно кратко резюмирует точку зрения, что внутри человека скрыты всемогущие способности изменить себя.

Эти заключенные в индивиде сверхвозможности означают, что ему не требуется помощь окружающих в процессе преобразований. Более того, другие люди вообще не нужны, поскольку вы, с известной долей смекалки и мужества, можете сами внедрить любые перемены. Это значит, что вы можете хотеть, но не испытываете потребности в любви или взаимоотношениях с другими – этом подарке эволюции, который лежит в основе сам о й человеческой природы.

С точки зрения исполина, взаимосвязи доставляют удовольствие в нашем одиночном путешествии по жизни, а не пробуждают человеческие качества. Логично предположить, что всего можно добиться силой мысли: просто «разбуди в себе исполина» – и обретешь любовь, безмятежное чувство, не омраченное действиями других надоедливых, принимающих решения, независимых индивидов.

Способность обрести все что угодно и ничем не осложненная, самостоятельно вырабатываемая любовь – от такой позиции два шага до зависимого поведения, и она полностью схожа с нарциссической защитой. Вера в это порождена ошибочным руководством по самосовершенствованию. Эту сказку с весьма убедительным концом рассказывают нам специалисты в области саморазвития, косметические хирурги, фитнес-тренеры, руководители, занимающиеся рекламой, и делящиеся житейскими хитростями, периодически голодающие, попивающие соленый сок и энергетический напиток на основе кофе и сливочного масла, редактирующие ДНК миллиардеры из Кремниевой долины. Есть только одна проблема: такое состояние не существует. Его никогда не было и не будет.

Пробудить в себе исполина? Лично я вполне доволен своими габаритами (хотя несколько килограммов скинуть не мешало бы). Я не хочу занимать много пространства и не люблю тех, кто это делает. Куда более непринужденно я себя чувствую в лифте с обычными людьми, проливающими кофе, чем в компании новоиспеченных исполинов.

Потому что большинство позитивных перемен случается, когда вы отказываетесь от своих претенциозных планов. Да, претенциозных.

И вы, и я – люди, а не супергерои. Чаще всего то, что ваши возможности повлиять на ход событий в определенный момент ограничены, – абсолютно нормальный факт. Находиться в зоне смирения на самом деле приятно. Весьма удивительна и чудесна наша взаимосвязь с окружающими, способность получать силы, взаимодействуя с ними, и делиться своими. Здорово, что мы не станок, который можно починить, подтянув несколько болтов. А самое лучшее – это тот факт, что никогда в жизни не получится починить себя раз и навсегда. Славно и то, что инстинкт самосохранения пытается отговорить вас от того, для чего человек был рожден, – изменения и роста.

На самом деле очень сложно изменить себя, если вы рассматриваете это предприятие как зависящее исключительно от силы духа: пока у вас есть желание идти вперед, результат гарантирован. Вы неспособны любить и уважать существующую реальность, что так необходимо в процессе преобразований, без оценки своих взаимоотношений с окружающими. Когда вы вглядываетесь внутрь себя, анализируя, что требует изменений, и не смотрите по сторонам, оценивая, что с вами происходит в результате действий других людей и под влиянием обстоятельств, ваше сочувствие к той части себя, которая не хочет меняться, заблокировано. Вы понимаете, что не хотите перемен, но не осознаете почему. Если вы не поймете, что вас сдерживает, вы не увидите, как геройски преодолеваете эту преграду. Перед глазами у вас только воображаемые изъяны. Уверяя себя, что неспособны измениться лишь потому, что слишком трусливы, чтобы разбудить спящего исполина, вы не оставляете себе шанса на самолюбие. Вместо него – лишь стыд.