Энди Паддикомб - Медитация и осознанность

Джон (45 лет)

Джон пришел в клинику по одной-единственной причине: его жена заявила, что, если он не научится сдерживать свой гнев, она от него уйдет. Джон не применял физического насилия к жене или детям, но часто бывал груб с домашними, кричал на них и всячески изводил. Более того, он часто выплескивал свой гнев на совершенно незнакомых людей. Он устраивал скандалы в очередях, отличался агрессивной манерой вождения и выходил из себя всякий раз, когда что-то шло не так, как он задумал. Он страдал от повышенного кровяного давления и регулярно чувствовал стеснение в груди.

Джон понимал, что ведет себя неразумно, но, по его собственным словам, в таких случаях как будто красный туман вдруг застилал ему глаза. В семье его родителей не было принято обсуждать или проявлять чувства. Он полагал, что спусковым крючком для проявления агрессивности стала потеря работы. Это внесло дополнительное напряжение в семейные отношения, а сам Джон бесился из-за ничегонеделания и как будто потерял цель в жизни. Я предложил ему две недели практиковаться в медитации, а если это не поможет, обсудить с женой другие возможности. Я научил Джона десятиминутному упражнению и вкратце объяснил, как следует относиться к занятиям, чтобы эффект оказался оптимальным.

Когда через неделю Джон пришел в клинику, он объявил, что медитации не только не помогли ему справиться с гневом, но как будто разозлили еще больше. Он заявил, что, садясь выполнять упражнение, чувствовал в себе лишь гнев, и в каждой мысли отражалось исключительно это чувство. Он злился на бывшего босса за то, что тот уволил его, но больше всего он злился на самого себя. Он чувствовал ярость из-за того, что не мог контролировать свои мысли и в результате вымещал злобу на тех, кого любил. Более всего его раздражало, что он оказался не тем человеком, которым раньше себя представлял, и совсем не таким, каким хотел бы быть. Я объяснил Джону, что медитация не ухудшила ситуацию, а помогла ему лучше понять и прочувствовать весь масштаб его гневливости. Я объяснил ему, что, гневаясь на собственный гнев, что вполне понятно и естественно, он вряд ли решит свои проблемы.

Я спросил, как Джон реагировал на поведение старшей дочери, когда та начинала злиться. Он ответил, что в ситуациях, когда она бывала по-настоящему расстроена, все, чего он хотел, – это обнять ее. Он по опыту знал, что любые его слова не помогут ей развеселиться, и ему оставалось лишь быть рядом и по возможности беречь ее. Тогда я попросил его хоть ненадолго задуматься о том, как он почувствовал бы себя, если бы точно таким же образом отнесся к собственному гневу — позволив ему существовать вне осуждения и критики. В этот момент из глаз Джона полились слезы. Он чувствовал себя неловко и даже стеснялся, но сдержаться не мог. Он сказал, что раньше не понимал, насколько строг был к самому себе, как сильно наказывал себя за собственные чувства.

После этого мы с Джоном договорились, что его медитации не должны быть нацелены на то, чтобы избавиться от гнева, вместо этого он должен был попытаться отнестись к этому чувству с добротой и пониманием. Ему следовало отмечать каждый момент, когда он начинал злиться на самого себя, и вместо того, чтобы гневаться на себя за собственную ярость, просто позволять этому чувству существовать. Если бы ему показалось, что чувство выходит из-под контроля, он должен был напомнить себе, как бы он отреагировал на подобные проявления злости у собственной дочери. Джон согласился попробовать и даже стал медитировать дважды в день, когда у него не было работы. По его словам, упражнение оказалось для него трудным, и он по-прежнему часто ловил себя на вспышках ярости, однако, когда он вспоминал то, о чем мы договаривались, ярость словно утихомиривалась.

За несколько месяцев мы проработали ряд различных техник, максимально соответствующих характеру Джона, однако главной проблемой в использовании каждой из них оставалось то, что он никак не мог с добротой и пониманием относиться к своему гневу. Я рад возможности сообщить вам, что Джон и его жена по-прежнему вместе, и к тому же он сумел найти новую работу. Конечно, если бы сегодня он полностью избавился от вспышек гнева, это было бы настоящим чудом, однако, по его словам, теперь его жизнь стала гораздо более комфортной, и если его снова охватывает ярость, он умеет с ней справляться.

Эми (24 года)

Эми – мать-одиночка, живущая вместе с маленькой дочерью. Она пришла в клинику после беседы со своим лечащим врачом, которому не раз жаловалась на различные проблемы со здоровьем. Она сильно похудела, у нее прекратились менструации, начали выпадать волосы. Она была решительной женщиной: казалось, тяжесть всего мира лежит на ее плечах. Она прилагала отчаянные усилия, чтобы вырастить дочь в одиночку, и хотя была бы не против найти себе партнера, все-таки полагала, что вряд ли кто-нибудь всерьез заинтересуется женщиной с ребенком. Эми была всерьез озабочена собственной фигурой. Она делала физические упражнения как минимум один раз в день, сидела на явно неподходящей для нее диете и была враждебно настроена по отношению к самой себе.

Я заметил сильное раздражение на руках у Эми и подумал, что это, видимо, экзема. Однако на мой вопрос Эми ответила, что, когда нервничает, очень часто моет руки, безжалостно оттирая их буквально до крови.

Я поинтересовался, как часто это случается. По ее словам, она делает это всякий раз, когда дотронется до чего-нибудь вне дома. Она добавила, что сама понимает всю вредность этой привычки, но поступает так в угнетенном состоянии духа. Ее гораздо сильнее волновало, почему у нее выпадают волосы и так резко прекратились месячные. Мы договорились, что она посетит своего лечащего врача, и условились встречаться в клинике раз в неделю.

Во многих отношениях привычка Эми к дисциплине оказалась для нас очень кстати: приступив к медитациям, она почти никогда не пропускала занятия. Но одно дело – заняться медитацией, и совсем другое — направить свое сознание в нужном направлении, и Эми с ее негативным отношением к самой себе трудно было просто наблюдать за своими мыслями, не осуждая их. По ее словам, большая часть мыслей касалась непосредственно упражнения: нечто вроде развернутого комментария к каждому этапу медитации. Эми использовала модель, при которой ее мысли были посвящены самому процессу мышления, а подобный подход не способствует покою и расслабленности. Кроме того, она постоянно поправляла себя, пытаясь создать некое идеальное состояние духа, которое, по ее мнению, составляло суть медитации.