Йонге Мингьюр - Будда, мозг и нейрофизиология счастья. Как изменить жизнь к лучшему. Практическое руководство.

Точно так же, превосходя различие между субъектом и объектом в состоянии бодрствования, вы осознаёте, что всё переживаемое вами не отличается от ума, который это переживает. Жизнь наяву не прекращается, но ваше переживание или восприятие всего, что в ней происходит, смещается от состояния ограниченности к состоянию удивления и восхищения.

Возвращаясь к примеру разглядывания стола, мы можем сказать, что даже на уровне обычного наблюдения стол находится в состоянии постоянного изменения. Возможно, со вчерашнего до сегодняшнего дня отвалились какие-то кусочки дерева или где-то облупилась краска. Если бы мы смотрели на стол с точки зрения физики, на микроскопическом уровне, то увидели бы, что дерево, краска, гвозди и клей, из которых сделан стол, состоят из молекул и атомов, а атомы состоят из быстро движущихся частиц, перемещающихся в разные стороны в бескрайности субатомного пространства.

На этом субатомном уровне физики сталкиваются с интересной проблемой: когда они пытаются локализовать точное место частицы в субатомном пространстве, им не удаётся измерить её скорость со стопроцентной точностью, а когда они пытаются измерить скорость частицы, то не могут точно определить её местонахождение. Проблема одновременного измерения точной позиции и скорости частицы называется «принципом неопределённости» Гейзенберга, в честь одного из основоположников квантовой механики Вернера Гейзенберга.

Как мне объясняли, проблема отчасти состоит в том, что для того, чтобы «увидеть» местонахождение субатомной частицы, физикам нужно использовать высокие частоты света — форму энергии, которая придаёт частице дополнительный энергетический толчок, изменяющий скорость её движения. С другой стороны, пытаясь измерить скорость частицы, физики измеряют изменения частоты световых волн, которые частица испускает во время движения, — подобно тому, как дорожная полиция использует частоты волн радара, чтобы измерить скорость машины. Световые волны подобны «эху», оставляемому проходящей частицей, которое не даёт достаточной информации о том, где находится частица после того, как она прошла мимо. Таким образом, в зависимости от экспериментов, которые осуществляют учёные, они получают информацию о том или другом свойстве частицы. Попросту говоря, результаты экспериментов обусловлены природой эксперимента — то есть вопросами, задаваемыми учёными, которые ставят эксперимент и наблюдают за его ходом.

Если рассматривать этот парадокс как способ описания человеческого опыта, можно увидеть, что подобно тому, как свойства, приписываемые частице, определяются конкретным экспериментом, который с ней проводят учёные, так и всё, что мы думаем, чувствуем и воспринимаем, обусловливается ментальными привычками, которые мы для этого используем.

Во многом наука — это поэзия века, в котором мы живём. Современная физика показывает, что наше понимание материальных явлений в некоторой степени ограничивается вопросами, которые мы о них задаём. В то же время невозможность точного предсказания того, как и где частица может появиться в субатомной Вселенной, соответствует определённой свободе в определении природы нашего опыта.

Буддийская практика постепенно подводит нас к тому, чтобы мы освобождались от привычных допущений и экспериментировали с разными вопросами и разными точками зрения. Подобного рода смена перспективы не так трудна, как может показаться. Разговаривая в Непале со своим учеником, работающим в области когнитивной психологии, я узнал, что способность менять наш способ видения вещей — это основная функция человеческого ума. С точки зрения когнитивной психологии смысл любой получаемой нами информации в значительной степени определяется контекстом, в котором мы её воспринимаем. Кажется, что разные уровни контекста поразительно похожи на различные способы наблюдения реальности в квантовой механике. Так, если мы посмотрим на слова

МИНГЬЮР РИНПОЧЕ,

то сможем интерпретировать их смысл различными способами, например:

• расположенные по порядку линии и промежутки;

• группа букв;

• просто имя;

• обозначение определённого человека, которого мы знаем;

• обозначение некоего человека, которого мы не знаем.

Скорее всего, есть больше уровней интерпретации, но мы можем остановиться на этих пяти в качестве примера.

Интересно то, что ни одна из возможных интерпретаций не исключает любую другую. Они просто представляют различные уровни смысла, базирующиеся на контексте, который, в свою очередь, основывается на опыте.

Например, если вы знаете меня лично, то, посмотрев на слова «Мингьюр Ринпоче», вы подумаете: «Ах да, это тот невысокий тибетец в очках, который ходит в красных одеждах и говорит всем, что столы не существуют на самом деле».

Если бы вы меня не знали и ничего про меня не слышали, а просто увидели эти слова в статье об учителях тибетского буддизма, напечатанной в журнале или газете, то «Мингьюр Ринпоче» было бы для вас просто именем одного из тех невысоких тибетцев в очках, которые ходят в красных одеждах и говорят всем, что столы не обладают абсолютным существованием. Если бы вы не знали западного алфавита, то, возможно, распознали бы «Мингьюр Ринпоче» как группу букв, но не знали бы, что они означают и к чему относятся — к имени или месту. А если бы вы вообще не были знакомы с письменностью, то слова показались бы вам просто странным или, быть может, интересным сочетанием линий и кружочков, которое обладает или не обладает каким-либо значением.

Поэтому, говоря об отказе от повседневной логики и рассмотрении нашего опыта под другим углом, я предполагаю, что, когда вы начинаете смотреть на вещи более пристально, вы можете начать понимать, насколько трудно определить их абсолютную реальность. Вы можете начать видеть, что наделяете вещи свойствами постоянства или самодостаточного существования в результате контекста, в котором вы их воспринимали; и если вы позволяете себе практиковать видение себя и окружающего мира с другой точки зрения, то ваше восприятие себя и окружающего будет соответствующим образом меняться.

Конечно, изменение ваших восприятий и ожиданий, касающихся материального мира, требует не только усилий, но и времени. Поэтому, чтобы преодолеть это препятствие и действительно начать переживать свободу пустотности, вам нужно научиться видеть само время в другом свете.