Боб Клейн - Движения силы. Древние секреты высвобождения инстинктивной жизненной силы

Вы узнаете разницу между тем, что значит быть победителем в игре и быть сознающим и живым.

Неужели мы, как общество, выиграли игру знания только для того, чтобы отравить себя, пугать себя ядерным уничтожением, терять свое здоровье и радость? Паша форма знания — это игра в карнавальном балагане. Мы надеемся выигрывать все большие и большие призы, но забываем при этом жить. Игра стала нашей жизнью, и мы готовы от всего отказаться ради этой игры. Вот и получается, что выиграть — значит проиграть.

В Тайцзи-цюане мы говорим, что проиграть — значит выиграть, имея в виду, что выход из игры помогает нам сохранить нашу жизнь.

Итак, в этом упражнении мы сначала видим себя как центр, базу нашего внимания. Внимание же подобно указке в руках учителя, которая указывает сначала на одно, а потом на другое. Но учитель все время держит ее в руках.

Представьте себе все, что вы воспринимаете, как панораму. Мысли — это панорама, которая присутствует всегда, как всегда присутствует нечто видимое перед нашими глазами. Ощущения, движения вашего тела, чувства, все, на что обращается ваше внимание, — это панорама, которая существует независимо от того, обращаете вы на нее внимание или нет. Не мешайте своему вниманию, не удерживайте его ни на чем и не убирайте его ни с чего.

Не признавайте ни внутреннего, ни внешнего, ни «я», ни «другого». Вся панорама равно важна. (Найдите для этого спокойное место и выделите специальное время.) Не судите ни о чем, лишь пассивно наблюдайте, как будто ничто не имеет значения.

Вы можете обнаружить, что ваше внимание «прилипает» к какой-то мысли или зрительному образу, и вы должны научиться делать внимание таким плавным, чтобы оно пи к чему не прилипало.

В вашу жизнь могут просочиться странная умиротворенность, расслабленность, покой. Окружающий мир может показаться более свежим, более живым, а ваши чувства обострятся. Вы будете гораздо больше замечать в мире и вас будут удовлетворять более простые вещи. Вы можете почувствовать себя так, словно ваша нервная система вросла в мир и вы ощущаете объекты вокруг себя как части вашего тела.

Когда внимание больше не попадается в ловушку игры, его хватит на всю оставшуюся жизнь. Когда внимание освобождается, вы живете магически, потому что вы вольны поворачивать голову туда и сюда, идти в любом направлении и создавать свои собственные игры. Игры больше не будут сердцевиной, семенем вашей жизни. Они больше не будут тем шаблоном, по которому вы развертываетесь.

Игры снова станут «понарошку». Но «понарошку» больше не будет означать «нереальное». Ибо говоря «реальное», мы подразумеваем «для этой игры». Мы можем переходить с одной игры на другую и чувствовать себя прекрасно. Наше самочувствие будет зависеть не от того, чтобы выиграть в одной игре, но от того, чтобы быть сознающими и живыми.

Игра больше не будет нашим семенем; появится другое семя. Это новое семя, структура, рождающаяся от связи с землей, у индейцев называется «видением». Это то семя, которое посеяно в нас землей. В каком-то смысле, это «наша собственная игра»; она приходит изнутри нас. И ее можно действительно узнать только в процессе ее развертывания в нашей жизни.

Когда творческое начало течет через отверстие в нашем центре, оно вращает видение и тогда в пашей жизни появляется устойчивость (это как бы гироскоп). Это вращение можно было бы назвать «энтузиазмом», желанием жить. Когда творчество течет через видение, имеет место энтузиазм.

В некоторых системах знания развились сложные теории, основанные на этой идее. Говорят, что чакры — это семь отверстий, через которые течет творческое начало, и каждая чакра имеет отношение к одному из аспектов видения.

Энтузиазм — это итоговый вращательный момент, и в йогических системах он называется Кундалини . Его символ — змея, раскручивающая свои кольца.

Интересно отметить, что практика «гляделок со змеями» (продолжительного глядения в глаза змеи), которая является частью учебного курса в моей школе, также используется для того, чтобы освободить внимание от игр и таким образом позволить этой энергии Кундалини развернуться.

По моему мнению, работа с животными может быть самой чистой формой упражнений для внимания.

В свою первую экспедицию в джунгли Центральной Америки я поехал вместе с одним старшеклассником (сам я уже учился в колледже). Мы собирались искать рептилий, амфибий и приключений. Однажды мы голосовали на дороге, и нас подобрала одна супружеская чета на джипе. Они довезли нас до своей рисовой фермы и объяснили, что они революционеры. Это было в Никарагуа, еще до сандинистов.

Вокруг были холмы, покрытые густыми джунглями, в которые кое-где врезались фермы. Мужчина, которому было около сорока лет, богатырского сложения, привел нас к опушке леса и сказал, что хочет познакомить нас со своим питомцем. Он свистнул, и откуда-то с дальних холмов к нам выбежал огромный белый буйвол. Он остановился прямо перед нами, глядя испытующе. Только одна его голова по объему, наверное, равнялась всему моему телу, не говоря уже об остальном его невероятном теле.

Мой друг-школьник боялся даже коров, не говоря уже о таких зверюгах, как этот. Но я Телец, и быки мне всегда были симпатичны.

Мы с буйволом смотрели друг другу в глаза. В этом взгляде было какое-то послание, какое-то семя. Я спросил мужчину, могу ли я поиграть с его питомцем, и, хотя и немало удивившись, он дал согласие.

Я подошел прямо к буйволу и громко сказал ему, что я играю грубо, но постараюсь быть поосторожнее, чтобы не выставить его в неприглядном виде. Огромный белый зверь ковырнул копытом землю и нагнул голову, как бы говоря: «Я готов». Глядя ему в глаза, я еще раз отметил про себя, что его лоб был как половина моей кровати.

Я схватил его за рога, и мы начали шутливый поединок. Буйвол делал несколько шагов назад, как будто бы я толкал его, затем несколько шагов вперед, «как будто» он толкал меня. Несколько раз он даже поднимал меня в воздух.

Мы поиграли так совсем немного, и хозяин велел мне остановиться. Он боялся, что мы становимся слишком грубыми. Я заверил его, что не обижу его быка, но он сказал, что его беспокоит не это.

Итак, что-то есть в первом взгляде. Что-то в наших глазах сказало нам обоим, что мы хотим поиграть, и я почувствовал, что могу доверять буйволу в игре, что он не потеряет чувства меры. Я понял природу буйвола, а буйвол понял мою, и все это за один короткий взгляд. Также было выражено взаимное уважение.