Юрий Андреев - Чудеса практической медитации

Прости его, Господи, хоть и ведает этот гигант мысли, что творит.)

Тот же Любен передал мне в свое время записи, сделанные на русском языке его однофамилицей, поэтессой Татьяной Георгиевой.

Одинокая, замкнуто живущая женщина, эта поэтесса целый год занималась в свое время на курсах, где желающих обучали науке общения с усопшими родителями. И вот, по словам Татьяны, однажды на канал для восприятия, неожиданно для нее, вышла душа совершенно не знакомого ей дотоле мужчины, который спокойно и доверительно начал ее расспрашивать о том, как приходят к ней поэтические образы, как оформляются они в стихотворные строки, потом этот же, хорошо воспринимаемый ею мужской голос сообщил ей, что и он не чужд поэтического творчества, и попросил ее записать под его диктовку те стихотворения, которые сложились у него в условиях совершенно иного существования, чем прежде, когда его душа жила в теле Владимира Высоцкого.

Передавая мне эти листки, потому что Любен знал о наших добрых взаимоотношениях с Владимиром Высоцким (знал и то, что первый в жизни барда официальный концерт довелось проводить именно мне на сцене клуба песни «Восток»), Любен Георгиев сказал: «Фальсификация здесь невозможна по той простой причине, что Татьяна не владеет русским языком, и поэтому сама сочинить эти строки она просто физически не в состоянии. Кроме того, обрати внимание на чисто московские арготизмы, которых она попросту не может знать, даже если бы владела классической русской речью».

Надо сказать, что эти никому дотоле не известные строки, телепортированные из неведомого нам мира, где обитают души после смерти, я отдал на экспертизу наиболее уважаемым, известным знатокам творчества Владимира Высоцкого, которые знают и о поэте, и о его произведениях все, что только можно знать. Текстологический анализ показал, что переданные строки, по своей лексике и грамматической структуре, чрезвычайно похожи на черновые записи, на первые наброски, которые были весьма характерны для процесса возникновения песен-стихов при жизни нашего замечательного барда.

Продолжаю ряд примеров, хотя и приведенных, на мой взгляд, уже достаточно для того, чтобы показать, насколько я сам внутренне убежден в том, о чем говорю, для того, чтобы эта моя убежденность, базирующаяся не на слепой вере, но на незыблемых фактах, передалась бы и вам, моим читателям и слушателям курсов. А убежденность эта будет крайне необходима нам для принятия к выполнению реальной программы, совершенно закономерно вытекающей из данного феномена. Итак, продолжаю.

На девятый, затем и на сороковой день после того, как ушла в иные пределы бывшая моя супруга Пелагея Алексеевна, которую все наши общие друзья и знакомые знали и любили под именем Полина, я вышел с ее душой на контакт. Для того чтобы быть совершенно уверенным именно в этом контакте, а не в том, что я беседую сам с собою, сам себе задаю вопросы и сам же отвечаю на них, чтобы исключить в принципе подобную дезинформацию, первым из вопросов, которые я задал, был такой, ответа на который я заведомо не имел, и поэтому сам себе подсказать ничего не был в состоянии. Вопрос был сниженно прост и заземлен: «Где находится потерянное мною портмоне с вложенной в него зарплатой?» Дело в том, что я дома перерыл буквально все, что только возможно, в поисках злосчастно пропавшего и столь необходимого, как это легко можно понять, предмета.

И получил ответ: «Ищи в боковом кармане старой лыжной куртки».

Я немедленно отправился в кладовку, где должна была висеть эта вышедшая из обихода вещь, сунул руку в карман и обнаружил там портмоне с пропавшей зарплатой… Я так и не могу объяснить — память полностью стерта — каким образом деньги оказались там, но, получив однозначный ответ подобного рода, я уже не сомневался в подлинности канала, по которому пошла информация.

Сеансов связи, если можно так сказать, было немало, все ответы на свои вопросы я тогда записал, и должен сейчас сказать, что время подтвердило истинность ответов почти на 100 процентов. Я задавал вопросы и о развитии событий в России, и в Ленинграде, и в своей семье, спрашивал о судьбе и ее развитии своих детей и своей собственной, и надо сказать, что жить мне в последующие годы было значительно проще, чем многим и многим другим, ибо мне помогли со всей возможной ясностью видеть ход событий.

Но все это подтверждалось потом; мне же хотелось бы вспомнить о том письме, которое было получено мною примерно через месяц после описанных событий.

Дело в том, что одна женщина, которая давно была ко мне неравнодушна, узнав об уходе Полины из жизни, также на девятый день с помощью своей знакомой, несомненно обладавшей талантом ясновидения, вышла на связь с ее душою. Глубоко почитая Полину при жизни, она обратилась к ней за благословением и разрешением на замужество со мною. И вот какой ответ описывает она в этом полученном мною письме:

«Не мешай, уходи из канала связи, ты создаешь помехи, потому что в эту минуту я как раз с ним беседую; об этом замужестве и не помышляй, его судьба через три года будет связана с другой женщиной, о которой я ему уже рассказала».

Такой-то вот ответ, такое-то вот подтверждение, причем совершенно неожиданное, подлинности моего выхода на общение с душой, активно жизнедействующей после ухода из своего тела, причем способной увидеть события с горизонтов, которые расположены намного выше, чем при ее земной жизни.

И еше один важнейший из важных для моей личной судьбы пример: когда, на 90-м году своего пребывания в этом мире, утомившись от невероятно трудной в нем жизни, в иные миры отошла душа моей матери, то на 9-й день после ее кончины я вышел на связь с нею и совершенно неожиданно для себя получил от нее в жесткой, едва ли не в ультимативной форме такие сведения и предложения по поводу необходимости, как бы это помягче сказать, реорганизации и качественного совершенствования своей дальнейшей судьбы, которые я обязан был принять не только к сведению, но и к неукоснительному исполнению. Смело могу утверждать, что день 6 апреля 1998 года явился для меня точкой отсчета не столько нового быта, сколько качественно нового бытия.

И что интересно: открыв уши для тех сигналов, которые ниспосылаются нам, которые вещает нам язык самой действительности, я снова и снова убеждаюсь в том, сколь права была в своей резкости, непривычной для нее при жизни, моя мать, и сколь правильным, разумным, своевременным явился поворот на новый курс, потребованный ею от меня — ради моего же (а может, и не только моего) блага.

Перехожу от примеров к тем выводам, которые из них следуют.

Душа после физической смерти человека не умирает. Кстати, на фотоснимках совершенно удивительного ясновидца из Барнаула Владимира Михайлова, полученных им с помощью своего фотоаппарата «Зоркий», видно, как душа отлетает от тела после клинической смерти человека — это очень непростая по структуре, но, тем не менее, четко организованная полупрозрачная субстанция, внешне похожая на схематически выполненный рисунок очень крупной бабочки.