Александр Шевцов (Андреев, Саныч, Скоморох) - Очищение. Том.2. Душа

«Основные труды таких философов, как Б. Чичерин, А. Козлов, М. Каринский, Н. Дебольский, Л. Лопатин, А-ндр Введенский, С. Трубецкой, Н. Лосский, И. Лапшин, С. Франк, Г. Шпет, Б. Яковенко, А. Лосев и др., посвящены преимущественно ключевым теоретическим проблемам философии и используют повсеместно чисто научные методы. Даже религиозно ориентированные философы В. Кудрявцев-Платонов, Вл. Соловьев, В. Несмелое, С. Булгаков, Е. Трубецкой, Л. Карсавин явно тяготеют к основным теоретическим проблемам и научному способу рассмотрения их» (Яковенко, с. 11).

В неплохую компанию записал себя Яковенко! Наверное, в Чехословакии никто не мог проверить, действительно ли он из того общества. Ну, да бог с ним. Зато в оценке философии Несмелова он точен. Все его свежие, сильные, глубокие идеи, на деле были попыткой привнести в богословие научность, как ни парадоксально звучит такое намерение. Быть ученым в недрах Церкви — это значит, принять то, что требовал от Церкви ее самый лютый враг, который четыре столетия уничтожал ее повсеместно…

Но сначала краткий очерк философии Несмелова в исполнении того же Яковенко.

«Философия у него, в сущности, получает форму религиозно-философской антропологии,нацеленной на решение главной загадки, которую человек представляет собой всеми фактами своей жизни. Эта загадка заключается главным образом и прежде всего в двойственности естественной природы человека, по которой он изображает собою безусловную сущность, а в то же время действительно существует как простая вещь физического мира.

Именно эта двойственность человеческого существования дает человеку возможность прийти к осознанию идеи Бога; потому что только в этой двойственности и в этом противоречии раскрывается его сверхэмпирическое происхождение и значение его как образа и подобия божьего» (Яковенко, с. 332–333).

Итак, новой идеей, вероятно, было и определение души, как «безусловной сущности»: «двойственности естественной природы человека, по которой он изображает собою безусловную сущность, а в то же время действительно существует как простая вещь физического мира».

Читать дальше Яковенко бессмысленно, потому что он об этом понятии тут же забывает. Да и как не забыть такое. Просто попробуйте удержать это в памяти вместе со сверхэмпирическим происхождением. Выражение, кстати, Несмеловское.

А что же сам Несмелое?

«Наука о человеке», которую, как считается, Несмелое создавал в пику Владимиру Соловьеву с его странно-религиозной идеей всеединства, представляет собой два увесистых тома. Второй посвящен Метафизике и христианскому откровению. Насколько хорош Несмелое в этом, судить не могу. Но определения души нет ни во втором томе, ни в «Вере и знании». Оно обязано быть в первом томе, потому что он прямо посвящен «Опыту психологической истории и критики основных вопросов жизни».

Я либо совсем не умею читать, либо основным вопросом жизни должен быть тот, который назван исходно. По манере всех русских философов конца девятнадцатого века, Несмелов не слишком заботится, чтобы содержание соответствовало названию. Иными словами, никакого раздела «Основные вопросы жизни» в книге нет. А начинается она просто со строчки текста совсем без названия:

«Неведомый гений написал когда-то на фронтоне Дельфийского храма: гноти теаутон, — гений же потом и объяснил грекам таинственный смысл этой надписи.

Сократ первым увидел в ней глубочайшую загадку о человеке и первый догадался, что в решении этой именно загадки должна заключаться вся полнота человеческой мудрости» (Несмелов. Наука, т. 1, с. 1).

Скажите мне, о чем тут речь? Не о познай ли себя? Как это может превратиться в загадку о человеке? Как познай себя становится в современной философии загадкой другого? И как можно доверять способности рассуждать человека, который слышать не хочет того, что кричит Сократ, но использует его для того, чтобы повоевать с наукой и за науку, а значит, за уважение среди собратьев, прикрываясь призывом к самопознанию? Наверное, чтобы не слишком явно выглядеть предателем православной веры, которая, как вы уже видели, много способствовала в России самопознанию.

Нет, я, конечно, вполне принял бы такой зачин как основной вопрос жизни, будь сочинение хоть в малейшей мере посвящено самопознанию. Но о самопознании дальше не будет ни слова. А книга окажется учебником психологии сознания, которую естественники называли метафизикой сознания. Сократ же окажется учителем нравственности, что, видимо, и будет воплощением познания себя. Сократ, конечно, во всем исходил из понятия добродетели, но…

Ладно, бог с ними, с Сократом и самопознанием. Но что-то же должно у религиозного философа быть о душе! Действительно, кое-что найти можно, но не о душе, а психологического. По большому счету, Несмеловскую Науку о человеке можно было бы смело выкинуть из науки о душе, но уж очень показательно его превращение или оборотничество: так ведь и вся наука о душе извернулась в начале двадцатого века и превратилась в скромный раздел естественнонаучной психологии. Так что приглядеться к Несмелову стоит.

Собственно говоря, все высказывания о душе он делает в первой главе, называющейся «Сознание и мысль». И начинается она категорично:

«Всякое психическое явление может существовать только под формою сознания, и весь мир психической действительности есть только мир сознания» (Несмелов, т. 1, с. 14).

Если бы это говорил психолог, это было бы любопытно. Но это говорит религиозный философ. Он явно делает чужое дело, он решил показать ученым, как надо делать науку. И опять же, если бы он к этому заключению как-то пришел, вывел его в рассуждениях или показал бы через созерцание и опыт, но нет, — он просто изначально знает это, приступая к изложению. Значит, эта книга — не исследование, она — изложение догматики Несмелова, как была изложением догматики Григория Нисского его предыдущая книга.

Самое неприятное в этой работе то, что после этого заявления, которое надо понимать как утверждение, что все, что сказано про душу, относится лишь к сознанию, следует совсем не нужный и не умный спор с современной ему психологией рубежа двадцатого века. Как ни странно, именно из него и рождается у Несмелова хоть какое-то определение души.

«Правда, в психологической науке издавна существует очень распространенное мнение, будто рядом с явлениями сознания развиваются еще и бессознательные психические явления, и следовательно — цельная область психического необходимо должна быть шире специальной области сознательного.