Константин Серебров - Один шаг в Зазеркалье. Герметическая школа (Книга первая)

Я был поражен коротким и ясным ответом и нырнул вглубь. Мерцание прохладной воды успокоило меня.

Когда, усталые, мы вернулись на пляж, я обнаружил, что пакет с виноградом исчез.

– Не расстраивайся, – сказал Джи. – Это дань местным духам.

– Скорее всего, мелким воришкам, – сказал я с досадой.

– Они тоже воплощенные духи, – заметил Джи, – но только не осознают этого.

Вскоре мы вернулись в квартирку Георгия, которая уже успела отдохнуть от посетителей – только брошенные окурки на полу напоминали о них. В этот момент в дверях появилась изящная дама с золотистыми волосами, спускающимися до плеч. Ее зеленоватые глаза светились потусторонним блеском, а фигура напоминала статуэтку китайской принцессы. Такая статуэтка, вырезанная из темного дерева, стояла у меня на письменном столе. Она шла легко и бесшумно, а вокруг тонкой талии словно струилось серебристое мерцание. Мягко опустившись в кресло, она закурила и стала пристально рассматривать дым своей сигареты. Вдруг я понял, что она находится в состоянии, которое иногда я улавливал в своих глубоких медитациях. Ее глаза таинственно сияли, как два изумруда.

Ночью мне посчастливилось уловить сон, связанный с ней. Я оказался в густом саду с раскидистыми экзотическими растениями и бродил среди дивных цветников. Мне захотелось сорвать красную гвоздику на тонком стебле, и я протянул руку, но неожиданно услышал: “Не трогай ее, пришелец, я запрещаю тебе срывать цветы в этом саду”. Я обернулся и увидел воздушную фею. Она была необычайно красива, с ниспадающими до плеч золотистыми волосами, однако зеленоватые глаза смотрели пронзительно и враждебно. Она взмахнула рукой, и все цветы превратились в эльфов, затем величественно повернулась и медленно направилась в сторону леса, сопровождаемая своей свитой. Поляна опустела. Я хотел было последовать за ней, но она обернулась и остановила меня холодным взглядом.

С тех пор я стал называть даму Джи Феей – повелительницей эльфов из волшебного сада. На следующий день я попытался рассказать ей о встрече, но она опять остановила меня. За окном лил дождь, и утомленные деревья с радостью подставляли свои обмякшие ветви шумным струям. Я только что вернулся из магазина, нагруженный пакетами с едой, и, оставив их на кухне, вошел в комнату. Джи, уютно расположившись в кресле, читал “Философию свободы” Бердяева. Сделав вокруг него несколько кругов, я наконец решился оторвать его от чтения и спросил:

– Не подскажете ли вы, с какой стороны мне лучше всего взяться за исследование высшего “Я”?

– Ты уже успел преодолеть свой скептицизм? – удивился он.

– Я сегодня очень старался это сделать, и вот результат.

– Не замечал ли ты, что в тебе живет большое количество разных “я”?

– До сих пор я всегда считал себя целостным, – не очень уверенно произнес я.

– Посмотри на это дерево, величественно стоящее во дворе. Ты – это ствол и ветви, а листья напоминают различные твои “я”. Каждое из них имеет свое, отличное от других желание. И вот, если ты объединишь их в одно целое, только тогда и обретешь свою целостность.

– Вы хотите сказать, что мне надо сделать из всех листьев дерева один огромный лист? – пошутил я.

Но Джи не обратил внимания на мои слова, а только странно посмотрел мне в глаза. От его взгляда внутри меня нечто сместилось, и во мне ожили сотни маленьких существ, до сих пор спокойно спавших на дне души. Во мне неожиданно всплыли десятки противоречивых желаний: срочно познакомиться со смазливой девчонкой, закрутить с ней невероятный роман, прокутить в ресторане последние деньги и вообще смыться куда-нибудь и залечь на дно.

“Подальше держись от безумных поисков Просветления!” – кричал во мне чей-то гнусавый голосок. Я заметался по квартире, как ужаленный, и вдруг заметил, что Джи наблюдает за моим смятением с нескрываемым интересом.

Я выскочил на улицу. Сильный порыв ветра хлестнул по лицу проливным дождем, и я, гонимый хаосом, помчался наугад, пока не выбился из сил. Невдалеке росла высокая акация. Я встал под ней, прислонившись к стволу, и она по – матерински утешала меня шумом ветвей, успокаивая многоголосые “я”. От холода и сырости сознание прояснилось, и я отправился обратно. Но, когда я вернулся, я нашел там лишь Георгия, одиноко сидящего за бутылкой вина. Он отпил из бутылки большой глоток и сумрачно произнес:

– Деньги все пропиты. К тому же ситуация стала настолько напряженной, что я закрываю для гостей свой дом и ухожу в глубокое подполье. Прошу тебя без всяких обид исчезнуть из моей квартиры. Ты бы сделал мне великое одолжение, пригласив Джи и его спутницу в Молдавию.

– Я с удовольствием приму их у себя, – обрадовался я.

– Вот завтра и поезжайте, – подсказал он, и взгляд его опять остекленел. Я вышел из душной комнаты. Бродя по пустынным улицам, я пытался осознать то, что со мной произошло, и постепенно пришел к мысли, что, скорее всего, Джи и является тем человеком, который приведет меня к внутренней свободе.

На гравюре изображен Уроборос, или Дракон, помещенный в алхимический огонь. Дракон символизирует первоматерию. В нем заключена основная сила человека. Если человек становится на Путь Совершенства, то ему необходимо пройти алхимическую трансформацию. На первом этапе из Дракона, помешанного в атанор, алхимик постарается извлечь серу – огненное мужское начало, и ртуть – летучее влажное женское начало. Марс как страж порога не позволяет Уроборосу вырваться из атанора и избежать трансмутации. За протекающими изменениями должен наблюдать опытный Мастер, который знает весь процесс трансмутации, ведущий к получению Философского Камня.

Глава 2. Зашифрованная карта Пути

На следующий день, быстро упаковав вещи, мы втроем отправились на вокзал и купили билеты на ближайший поезд. Войдя в вагон, я забросил сумки на верхнюю полку и уже было собрался соснуть часок-другой, но Джи предложил мне сыграть партию в шахматы. Через пять минут игры я понял, что эту партию мне не выиграть. Сон как рукой сняло, а когда он поставил мне простейший мат, я был в полном недоумении. Фея, увидев мой проигрыш, рассмеялась.

Тогда, чтобы исправить положение, я деликатно спросил Джи:

– Не подскажете ли вы, как мне поскорее стать на Путь?

– Твой Путь длиной в бесконечность начинается с плохой шахматной партии, – засмеялся он. – По древнему обычаю, самураи перед смертельным поединком садились сыграть партию в го, и побеждал в поединке тот, кто ее выигрывал. Во время игры происходила схватка их намерений, и тот, чье намерение было сильней, становился победителем.

Фея, казалось, скучала: она, в легком летнем платьице, сидела у окна с закрытыми глазами. Ее распущенные золотистые волосы дремали на открытых плечах.