Константин Серебров - Один шаг в Зазеркалье. Герметическая школа (Книга первая)

В это время откуда-то донесся пронзительный крик, и я увидел, – как с другого конца площади бежит в нашу сторону до смерти напуганный человек, а за ним – двое стражников, размахивая саблями. Полы его одежды развевались по ветру, он задыхался, из последних сил спасаясь от погони. Через несколько секунд несчастный оказался возле нас. Внезапно он схватил меня за руку и со слезами на глазах стал просить защиты.

“Все, конец, – перепугался я, – сейчас они расправятся и со мной”, – и я беспомощно посмотрел на Джи.

– Вспомни, что это сон, – улыбнулся он и внезапно растворился в воздухе.

Тут я оттолкнулся от каменных плит мостовой и взмыл в воздух. Несчастный, держась за мою руку, поднялся вместе со мной над площадью, не веря своим глазам, и мы понеслись прочь. Пораженные стражники, остолбенев, смотрели на чудо, а потом спохватились и стали бросать в нас копья, но мы с были уже высоко. Я вдруг стал хохотать во все горло над их полнейшим бессилием, да так сильно, что внезапно проснулся.

Придя в себя после неожиданного приключения, я зашел в гостиную. Джи сидел на диване и беседовал с Феей. Увидев меня, он улыбнулся и сказал:

– Ну, заходи, брат Касьян. Что-то давно тебя не было видно.

– В вашем обществе время набрало такую скорость, что я никак не могу прийти в себя, – восхищенно сказал я.

– Разве ты не знаешь, что время измеряется количеством событий? – спросила Фея.

– Я так и не понял, как достичь Освобождения, – сказал я и вопросительно посмотрел на Джи.

– А ты никогда и не поймешь, – хихикнула Фея.

– Почему? – запротестовал я.

– А если ты не готов? – испытующе спросил Джи.

– Я мечтаю об этом уже несколько лет.

– Что ж, посмотрим, – произнес Джи и поманил меня в другую комнату.

Он сел на текинский ковер, скрестив ноги, и указал мне место напротив. Когда я стал погружаться в трансовое состояние, Джи легко прикоснулся к моей груди. И в тот же миг во мне внезапно открылась сияющая бесконечность – это был свет бесчисленных звезд внутреннего Космоса. Яркая волна благодати разливалась во мне. Утратив осознание тела, я почувствовал свое единство со Вселенной, ощутил себя мощным сияющим “Я” на грани звездных миров.

Когда сознание вернулось в тело, я был полностью уверен, что Джи является тем человеком, который сможет привести меня к Просветлению.

– Я дал тебе возможность прикоснуться к высшему “Я”. Теперь перед тобою всегда будет сиять маяк вечности, – сказал он.

Мое сердце переполнила неописуемая радость, и я увидел, как лицо Джи озарилось золотистым сиянием.

– Я хотел бы научиться у вас самостоятельно входить в это состояние, – сказал я как можно спокойнее, хотя сердце выпрыгивало из груди от сильного волнения. Он посмотрел на меня с некоторым сомнением, а затем ответил:

– Это будет совсем не то обучение, о котором ты начитался в книгах. Все будет по-другому, и, может быть, ты еще не раз пожалеешь о своей просьбе. Высшее “Я” лежит на тысячемильной внутренней глубине, и для того чтобы достичь его, надо пройти много испытаний.

– Я не жалею о том, что выбрал, – заявил я.

Для меня ситуация была кристально ясной: Джи имел доступ к сокровищу, которое я желал приобрести любой ценой.

– Господь любит горячих или холодных, – ответил загадочно он, – а если ученик ни рыба, ни мясо – то он ни на что героическое не годится.

В Кишиневе у меня были единомышленники, которые тоже стремились к освобождению от уз сансары, но никто из них так и не встретил человека, знающего Путь. Мне казалось, что охотники за внутренней свободой будут счастливы встретиться с тем, кто укажет на отраженный свет духовного солнца. Мне хотелось предоставить им хотя бы один шанс.

Первым на очереди был мой лучший друг Григорий, и я направился к нему, чтобы сообщить радостную весть.

Григорий был аспирантом кафедры биологии. Много лет он пытался достичь внутренней свободы, сидя в отрешенной позе на крыше Академии Наук. Жил он на чердаке старой лаборатории, ночи проводил в медитациях, вглядываясь в далекие звезды. Он искал в бесконечном небе ту звезду, где провел свою прошлую жизнь. Григорий был уверен, что пришел на Землю для того, чтобы найти свое постоянно ускользающее “Я”.

Тело его было красивым и мускулистым – следствие его напряженных тренировок по системе хатха-йоги. В него постоянно влюблялись студентки университета, но ему удавалось держаться в стороне, избегая мягкого женского плена. В тайном углу его аскетического жилища было спрятано более сотни эзотерических книг, в которых он пытался найти метод, ведущий к полному Освобождению.

Но когда я взобрался на чердак, то нашел своего друга весьма озабоченным.

Теперь он, вместо толстой и пожелтевшей книги гуру Шивананды “Медитация и жизнь”, напечатанной на фотобумаге, внимательно листал небольшую брошюрку “Забота о беременной женщине”.

– Что с тобой приключилось? – удивился я. – Готовишься к важному докладу?

– Да нет, – сконфузился он, – дело обстоит гораздо хуже.

– Я принес тебе радостное известие: наконец-то я нашел человека, который может указать на Путь.

На мгновение в глазах Григория появилась живая искорка неподдельного восторга, но затем взгляд медленно потух, и он с сожалением произнес:

– Ты опоздал.

Только сейчас я заметил, что чердак перегорожен белой занавеской. Чья-то рука осторожно отодвинула ее, и оттуда появилось милое существо с худеньким личиком и слегка округленным животом. Не обращая на меня внимания, она стала развешивать на веревке рубашки Григория.

– Вот, видишь? – встрепенулся он. – Куда мне с ней к Богу, разве что в загс.

– Прошу вас не беспокоить моего мужа, – вдруг очнувшись от дремоты, сказало милое существо.

– И больше не напоминай мне о прошлом, – в сердцах добавил Григорий.

– Ну и влип ты, Григорий, – разозлился я. – Как говорил мой дядюшка, теперь ты точно умрешь в неведении, как последний пес под забором.

И я презрительно удалился. Григорий молча наблюдал, как я спускался по лестнице, зная, что видит меня в последний раз.

Когда я, совершенно расстроенный, вернулся домой, то застал Джи погруженным в изучение “Философии свободы”. Заметив меня, он оторвался от книги и спросил:

– Ну что? Так и не уговорил своего приятеля встретиться со мной?

– Я опоздал. Он успел жениться.

– Нет, – ответил Джи, – ты пришел вовремя, а вот он опоздал.

Я немного помолчал, а потом спросил:

– Я думаю-думаю и все не могу понять, с какого конца мне приступить к внутреннему развитию.

– Начни с изучения себя, – ответил он, осматривая меня, словно видел в первый раз.

– Мне кажется, что я уже вдоль и поперек изучил себя, – возразил я.

Джи налил себе зеленого китайского чаю, посмотрев на меня как на бестолкового человека, и произнес: