Берт Хеллингер - Порядки помощи

Обращаясь к заместителям: Хорошо. Спасибо вам всем. Вам пришлось очень глубоко погрузиться. Но только так мы можем чему-то научиться.

Обращаясь к участнику: Вопрос, конечно, в том, что делать с девочкой? Девочка хочет умереть и ищет преступника, который ее убьет.

Участник: Да, это мне понятно.

Хеллингер: Теперь посмотрим еще раз на злоупотребления. Что они делают, эти мужчины? Они оказались втянуты в общность судеб. Они несвободны. Для них тоже есть место в твоем сердце.

Участник смеется и кивает.

Хеллингер: Теперь ты все сделаешь правильно.

Обращаясь к группе, прежде чем начать работать со следующим участником: Пусть это еще немного на нас подействует. Мы не сможем так быстро с этим расстаться. Мы должны вчувствоваться в суть, увидеть всех, о ком шла речь: родителей-опекунов, интернат, участника, клиентку, ее мать, исчезнувшего отца — всех. По отношению ко всем мы должны сохранить одинаковую любовь, но без эмоций. Это любовь-уважение, любовь-признание. Она дистанцирована и именно поэтому глубока.

Хеллингер (обращаясь к другому участнику): Теперь я открыт для тебя.

Участник: Николь 28 лет. Она попеременно, а иногда и одновременно страдает от страхов, бредовых и навязчивых идей.

Хеллингер: После того, что мы только что делали, у тебя есть образ того, что это могло бы быть и как с этим работать?

Участник: Выдохнуть, вот что я могу теперь сделать.

Хеллингер: Я скажу тебе, что происходит со мной. Я теперь смотрю на убийство, на жертв и убийц. Я часто показываю, где нужно искать. Возможно, это произошло много поколений назад. Это так?

Участник: Да, это так.

Хеллингер: Что ты об этом знаешь?

Участник: Я знаю, что у ее братьев и сестер и ее родителей, и ее бабушки и дедушки подобные симптомы, страхи и навязчивые идеи.

Хеллингер: Из какой они страны?

Участник: Со стороны отца — из Германии, со стороны матери — из Швейцарии.

Хеллингер: А с какой стороны самые сильные страхи?

Участник: Со стороны матери.

Хеллингер: Я поставлю ряд предков, и мы посмотрим, что выявится. Это важно продемонстрировать, чтобы мы научились, как с этим работать.

Хеллингер выбирает заместительницу для клиентки и ставит ее. За ней он ставит заместительницу ее матери, которая одновременно замещает и все поколение матери. Затем Хеллингер выбирает заместительниц для бабушки, прабабушки и т. д., они тоже представляют соответствующие поколения, и ставит их друг за другом.

Хеллингер: Теперь посмотрим, что произойдет. Нам нужно только наблюдать.

Мать смотрит на пол. Бабушка сзади давит на мать. Прабабушка немного отошла назад и прислонилась спиной к своей матери. Шестая женщина в ряду проявляет беспокойство и кружится вокруг себя. Дочь делает шаг вперед. Так между дочерью и матерью образуется свободное пространство, а также между матерью и бабушкой и между пятой и шестой женщинами в ряду. Хеллингер просит в эти промежутки лечь на пол заместителей для умерших.

Шестая в ряду ложится рядом с умершим мужчиной, лежащим перед ней, на пол. Мать тоже ложится рядом с умершим мужчиной, лежащим перед ней, на пол и смотрит на него. Четвертая женщина в ряду опускается на пол. Бабушка ложится рядом с ней. Пятая женщина опускается на колени перед четвертой.

Хеллингер просит дочь повернуться и посмотреть на происходящее.

Шестая женщина встала и отвернулась.

Хеллингер (обращаясь к группе): Если вы видите движение к бегству, его нужно пресекать.

Обращаясь к той заместительнице: Повернись и смотри на умерших.

Дочь идет к умершей женщине и ложится рядом с ней. Они обнимаются. Хеллингер ставит перед ней ее прабабушку.

Хеллингер (обращаясь к участнику): Ты знаешь что-нибудь о ее предках и о том, что здесь происходит?

Участник: Пока мы говорили только о поколениях до прабабушки.

Хеллингер: За этим стоит очень много важных событий.

Прабабушка встает на колени. Шестая женщина снова отвернулась и смотрит в другую сторону.

Хеллингер (обращаясь к участнику, указывая на дочь): Это нам ничего не дает.

Он просит дочь встать и подводит ее к шестой женщине. Та отворачивается от нее и тяжело дышит. Она ложится на пол на спину рядом с умершим мужчиной, но тут же отворачивается от него.

Хеллингер (обращаясь к участнику и указывая на шестую женщину): Она преступница, это совершенно очевидно.

Дочь медленно приближается в шестой женщине. Когда она подходит ближе, та отворачивается от нее.

Хеллингер (обращаясь к участнику): Дочь должна прийти к той, что отворачивается. Там решение, решение у нее. Решение почти всегда у преступника, не у жертвы. В лице дочери мы тоже видим энергию преступницы. Страхам чаще подвержены преступники, а не жертвы. Когда у человека возникают подобные страхи, это энергия преступника.

Дочь опускается к шестой женщине. Та встает и уходит, при этом она выставляет руки в сторону дочери. Теперь дочь лежит там, где раньше лежала та женщина. В это время все остальные ложатся на пол.

Хеллингер (обращаясь к участнику): Теперь войди в расстановку в качестве терапевта и постарайся почувствовать, где твое место. Доверься своим чувствам.

Он становится в расстановку, но место у него неопределенное.

Хеллингер (обращаясь к участнику): Я кое-что попробую. Я ни в чем не уверен, но я попробую.

Хеллингер ставит его рядом с шестой женщиной.

Шестая женщина отворачивается и хочет уйти от него.

Хеллингер (обращаясь к участнику): Иди за ней.

Шестая женщина осматривается, садится на пол, но сразу встает. Она делает шаг вперед и коротко осматривается в поисках терапевта. Дочь села и смотрит на нее.

Хеллингер (обращаясь к дочери): Скажи ей: «Пожалуйста».

Дочь: Пожалуйста. Пожалуйста.

Шестая женщина сцепляет руки на груди. Участник немного отходит назад. Шестая женщина смотрит на дочь, снова отворачивается, смотрит вдаль, смотрит на терапевта, снова отворачивается и садится на пол. В это время дочь легла. Но она протягивает руку в сторону шестой женщины. Та встает, поворачивается вокруг себя и подходит ближе к участнику.

Хеллингер (обращаясь к участнику): Обними ее за плечо.

Через некоторое время шестая женщина становится с другой стороны от терапевта, но берет его за руку. Потом она идет к жертвам, отпускает руку и смотрит на них. Участник встает за ее спиной на некотором расстоянии. Потом она начинает плакать.

Она беспокоится, поворачивается вокруг себя, не знает, куда идти, опускается на колени, склоняется до пола и ложится рядом с умершими.