Элдерсон Дуг - Хранители откровений. Странствия во имя коренных американцев и Земли

После конференции я решил проехаться по окрестностям, и автостопом добрался до Колорадо. Один шофер игнорировал обсуждения проблем, связанных с ураном и его воздействием на здоровье человека: «Я здесь только потому, что могу зарабатывать восемнадцать долларов в час, работая на погрузчике в шахте».

Я выслушал многих. Один парень сказал мне:

— «Негры прерии» — хитрож...ые алкоголики. Но мы так не называем стариков. Пойми, есть «негры прерии», а есть индейцы. Это разнится примерно так же, как «снежки» и белые.

Человек кавказской внешности сказал мне:

— Видишь все эти пикапы и грузовики у индейцев? Они куплены на деньги налогоплательщиков — на наши с тобой деньги. Я думаю, им нужно ассимилироваться, стать частью общества. Без всей этой хрени с резервациями.

Меня, мягко говоря, шокировал контраст между мнениями этих людей и взглядами тех, с кем я шел. Но самый большой шок ждал меня впереди, когда я прибыл в центр Денвера, находящийся вдали от скалистых земель хопи и навахо. Ко мне пристали два навязчивых чернокожих барыги, поигрывая гриппером [10] Здесь — полиэтиленовый пакет с ленточной защелкой. с белым порошком. Возможно, моя борода, грязная одежда и рюкзак ввели их в заблуждение.

— Давай, чувак, давай — это отличное дерьмо, — наседали они на меня.

«Давай, чувак...» Мимо высоченных небоскребов, упирающихся в вечернее темнеющее небо, проносились тысячи машин. Мои легкие впитывали тяжелый смрад большого города, а мысли возвращались к одному-единственному слову: койяанискаци : «жизнь вне равновесия».

После изнурительного похода через скалы Колорадо и душной тесноты Денвера мы наконец оказались среди широких равнин Вайоминга, а затем вступили на холмистую землю Южной Дакоты — священную землю племени лакота сиу и многих других. По итогам мирного соглашения, подписанного в 1868 году в Форт Ларами, правительство США навсегда отдало эти земли индейцам. Эта их победа была единственной в истории конфликта коренных народов и колонистов. Но мир продлился недолго. Четыре года спустя на Черных Холмах, в русле реки, было найдено золото, и сюда тут же хлынул поток золотоискателей. Борьба возобновилась, и постепенно индейцы лишились контроля над этой землей.

Однако и сегодня многие индейцы продолжают отстаивать права на эти земли, ссылаясь на мирный договор 1868 года. В 1979 году правительство США предложило племени лакота денежную компенсацию в размере семнадцати с половиной миллионов, но те отказались взять деньги.

...Около водопада мы разбили лагерь, и однажды к нам заявились три индейца. Мы разговорились, и один из них объяснил нам:

— Мы сказали, что деньги нам не нужны. Пусть отдают Черные Холмы!..

А тем временем отвергнутые деньги идут в рост...

Грязный фургончик с тремя индейцами с гулом удалялся вниз по дороге в сторону резервации Пайн Ридж, оставляя после себя шлейф пыли, а я продолжал любоваться видом холмов и высоких деревьев, чьи силуэты тихо лежали на фоне вечернего неба. Слышался негромкий журчащий лепет ручья, бегущего неподалеку. Можно ли представить себе лучший храм, храм, в котором ощущаешь тотальное умиротворение и целостность, в котором вечность становится не просто словом? Не удивительно, что индейцы отказались продавать землю. Разве можно оценить деньгами красоту, воду, горы и деревья... и это удивительное чувство покоя?

Трое человек из нашей группы, включая меня, поехали вперед, чтобы разведать обстановку в стране индейцев лакота. Мы въехали на территорию резервации Пайн Ридж, родины племени оглала — одной из ветвей семьи лакота сиу. На дороге мы подобрали индианку по имени Жаннет и двух ее детей. Жаннет стала нашим гидом, провела нас сначала на вершину холма Поркупин, где расположена индейская радиостанция КИЛИ, вещающая на сто или больше миль. Там у нас состоялось «живое» интервью в прямом эфире.

В Вундед-Ни, соседнем с радиостанцией городке, мы встретились с Леолой, организатором «благополучно» загнувшегося правительственного проекта по обеспечению людей жильем. Леоле оказалось слегка за тридцать и она была на седьмом месяце беременности. Ее внутренняя безмятежность и спокойный взор говорили о том, что она многое понимает и без слов. На стенах ее дома висели фотографии ее предков в полном облачении — верхом на роскошных лошадях, с перьями на голове и на фоне высоких вигвамов. Она назвала женщину с одной выцветшей уже фотографии своей «бабушкой» таким тоном, что стало ясно, что та все еще жива.

Пока мы гостили у нее, в дом постоянно кто-то заходил: друзья, родственники... все они восхищались тем, что она непрестанно заваривала кофе и выкладывала на стол кусочки шоколадного кекса. К нам зашла Шарлотта по прозвищу Черный Лось — потомок одного из знаменитых пророков индейцев лакота. Для индианки у нее была слишком светлая кожа на лице, обрамленном прядями черных, как уголь, волос. Как и все ее соплеменники, она совершенно открыто рассказывала о себе, о своем прошлом и о тяжелой жизни своего народа.

— Когда мне исполнилось восемь лет, меня отправили учиться в государственный интернат, — начала она. — Большинство учеников научились говорить по-английски только к концу первого учебного года. Когда один из самых отстающих из нас наконец заговорил, наша учительница расплакалась. После этого к ней пришли родители многих детей и расспрашивали, кому она желала смерти: по традиции племени сиу, плакать можно только тогда, когда кто-то умирает. На следующий год ее уволили. Теперь в школах учат на двух языках — английском и языке сиу.

Прибудь мы сюда несколькими годами ранее, было бы сложно найти общий язык с жителями Вундед-Ни. В семидесятые годы XX века эти земли были местом боевых действий. Перестрелки, убийства и блокпосты были здесь обычным делом. Правительственные здания обкладывались мешками с песком и оборудовались стрелковыми башнями. С одной стороны были силовики от ФБР и племенного правительства оглала, с другой — активисты Американского индейского движения. Конфликт разгорелся из-за бурения шахт на территории резервации, а также из-за намерения местного правительства продать часть земли. Тысячи людей попали в этот переполох. Уровень смертности (насильственной, естественно) вырос здесь настолько, что превосходил показатели крупных городов США.

Активисты Американского индейского движения заняли городок Вундед-Ни и удерживали его в течение семидесяти одного дня. Конфликт завершился обоюдной договоренностью: президентская комиссия должна была рассмотреть сотни подписанных ранее договоров между индейцами и американским правительством (включая договор от 1868 года); упразднялся племенной совет оглала, а также должность управляющего бюро по делам индейцев; признавалось легитимным традиционное племенное правительство оглала; началось федеральное расследование по делу Дениса Уилсона, президента предыдущего местного правительства, и его вооруженных сил, известных как ЗОН (защитники оглальского народа) — в его адрес было направлено больше тысячи жалоб от гражданских лиц. Впоследствии, однако, практически ни одно из обещаний по договору не было выполнено, хотя на уровне конгресса регулярно проходили слушания по поводу конфликта и вызвавших его причин. Несколько сотен активистов АИДа были арестованы, но большую их часть впоследствии оправдали и освободили.