Бхагаван Раджниш - Свет на пути. В синем небе нет следов

Дзен сделал то же самое — под другим углом, но вы должны осознать факт, что любой подлинный мастер — какому бы веку и какой стране он ни принадлежал — не заинтересован в том, чтобы проповедовать вам доктрину. Его забота — установить общность, привести вас в равновесие с окружающей реальностью.

Дзен использовал много методов, которых никогда раньше не знали. Невозможно представить какой-нибудь метод дзен в контексте Греции. Даже Сократ и Платон растерялись бы, встретив Бодхидхарму или Джаббара.

Я всегда думаю: какая бы это была веселая встреча, если бы Джаббар повстречался с Сократом. Сократ был так логичен, рационален. Он был так же честен, как Джаббар; он был готов рисковать жизнью ради истины — идем не менее, до последнего мгновения своей жизни он не поднялся до просветления. В тот день, когда он отбросил все знания, всю мудрость, в тот день, когда он отбросил язык как таковой — в тот самый миг на него снизошла безмерная тишина. И те из вас, кто мало-помалу движется к этому великому опыту, поймут это — не потому, что я говорю так, а потому, что таков ваш собственный опыт.

Разве можно что-нибудь сказать о потрясающей тишине, которая царит здесь сейчас? Наш ум мешает нам... наш ум уводит нас от центра нашего существа. Ум совершенно не заинтересован во внутреннем исследовании. Он полностью занят внешним и объективным.

Прежде, чем я буду говорить о сутре Исана... потому что эта сутра — последняя в серии и последняя в жизни Исана. Эта сутра заканчивается точно в то время,когда Исан умирает.

Смерть человека показывает, как он жил — жил ли он вообще, или нет. Вы можете верить в то, что живете, но не будьте слишком уверенны.

Каждый сумасшедший во всех сумасшедших домах мира абсолютно уверен в том, что он не сумасшедший. Он удивляется: почему люди считают его сумасшедшим? Постепенно он приходит к выводу, что мир сошел с ума: «Бедняги, они не могут понять мое положение».

Один человек, который и так всю жизнь был ненормальным, перешел всякие границы. Небольшие путешествия за пределы ума можно вынести, но он зашел слишком далеко; он начал говорить: «Я мертв».

Все смеялись, все говорили:

- Это уже слишком. Ты уже вытворял такое... Как же ты можешь быть мертвым — ведь ты говоришь!

Он отвечал:

- Ну и что? Мертвые разговаривают.

Ему говорили:

- Ты ходишь,ты ешь,ты спишь.

Он возражал:

- Это не доказывает, что я жив. Это просто доказательство того, что я произрастаю. Но в отношении того,что я мертв... я абсолютно уверен.

Наконец, они отвели этого человека к психоаналитику. Доктор сказал его родственникам:

- Не волнуйтесь. Нужно некоторое время. Оставьте его у меня. Он должен приходить на часовой сеанс дважды в неделю.

Все это время сумасшедший, который теперь стал мертвым, улыбался. Первым вопросом психоаналитика было:

- Почему ты улыбаешься?

Он ответил:

- Странно... единственный живой человек среди мертвых. Но, чтобы убедить себя в том,что они живы,они пытаются убедить меня: «Ты тоже жив», — а я никогда не видел в себе ничего живого.

Психоаналитик сам был в растерянности,потому что это был совершенно новый случай. Он никогда не имел дела с мертвыми; но он нашел способ. Он взял нож и порезал сумасшедшему палец. Потекла кровь. Психоаналитик спросил:

- Ты когда-нибудь слышал, что мертвые не кровоточат?

Сумасшедший сказал:

- Да. Когда я был жив,я слышал эту поговорку.

Психоаналитик был очень доволен собой, но сумасшедший сказал:

- Не гордись. Это не доказывает,что я не мертв. Это только доказывает, что поговорка неверна. Мертвецы кровоточат. Я — пример, живой пример!

После двух-трех сеансов доктор думал только об этом человеке. И мало-помалу в нем зародилось сомнение: «Если кто-нибудь попросит меня доказать,что я жив,как я докажу это?»

Ночью он не мог уснуть. На следующий день был новый сеанс. Он сказал этому человеку:

- Я не могу ничего от тебя требовать, но, пожалуйста, оставь меня в покое. Ты можешь найти другого психоаналитика — целую дюжину за одну рупию, — потому что я начал сомневаться относительно собственной жизни. Вместо того чтобы убедить тебя, что ты не мертв... ты постепенно убеждаешь меня, что — как знать? — возможно, я умер! Может быть, мне снится, что я жив.

Как вы докажете, что это не сон?

Смерть в традиции дзен — критерий. То, как человек умирает, доказывает,жил он или нет. Только живой человек может умереть; вы не можете умереть,если не жили.

Я слышал об одном великом ученом. Он понял, что был жив, только когда умер. Тогда он внезапно осознал: «Боже мой! Я был жив и никогда не обращал на это никакого внимания!»

Мастера — особенно в дзен — показывают величайший пик сознания. Смерть — это критерий. Если вы можете умереть изящно, счастливо, почти танцуя — это доказывает, что вы жили, и жили так глубоко, что знаете: смерть — всего лишь перемена дома.

Кёдзан однажды вернулся к Исану, чтобы взять у него интервью.

Вы будете удивлены... Это другая особенность дзен: ученик приходит интервьюировать мастера; такого нет больше нигде. Но дзен очень игрив. Его игривость глубока настолько, что он ничего не принимает всерьез.

Кёдзан однажды вернулся к Исану, чтобы взять у него интервью. Исан сказал:

- Теперь тебя зовут добрым и умным учителем. Как ты отличаешь тех, кто приходит из всех краев и знает это, от тех, кто не знает это; мастеров, которые унаследовали это, от тех, кто не унаследовал; глубокое учение от многозначительного учения? Объясни, а я послушаю.

Кёдзан ответил:

- Кёдзан научился этому. Когда из всех краев приходят монахи, он поднимает свою палку и спрашивает, излагали это там, откуда они пришли, или нет. Затем он говорит им, оставляя это в стороне: «Чему учат старые мастера там, откуда вы пришли?»

Исан восхитился им и сказал:

- Это всегда было когтем и клыком нашей секты.

Нужно заметить несколько вещей.

Кёдзан был преемником Исана. Но прийти и задавать вопросы мастеру до того, как он стал просветленным... это показывает его отвагу, его смелость. И также это показывает сострадание и величие Исана. Он не стал возражать: «Ты ничего не знаешь об этом и пытаешься расспрашивать меня?»

Он не стал этого говорить; если вы посмотрите на все это, произошло прямо противоположное. Это не интервью Исана; это интервью Кёдзана, которое он дал Исану. Исан не сказал ему ничего обидного, он не отказался от интервью и не сказал: «Ты еще не достиг необходимого качества; ты не пережил опыт своего сокровенного ядра». Вместо того чтобы отвергать, Исан принимает игру и начинает расспрашивать сам.

Кёдзан ответил: «Кёдзан научился этому...» — потому что Исан спросил: «Как ты учишь людей? Как ты узнаешь, знает кто-то или нет? Мастер он или только притворяется?» И Кёдзан совершенно забыл,что он пришел расспрашивать Исана — таково искусство великого мастера.