Бхагаван Раджниш - Сияние луны

Я не знаю, говорил ли Кабир такие слова, я не верю в то, что Кабир мог это сделать, должно быть, такие слова были произнесены какими-то последователями Кабира, которые также знали Камала, - и слова были таковы: “Родился сын Камал, и он полностью скомпрометировал Кабира”. Эти слова означают, что Камал испортил престиж семьи.

Поэтому Кабир рассказал Камалу обо всем том, что люди говорили о нем, и спросил у него, что он об этом думает. Камал после этого сказал, что он покинет это место и остановится в отдельной хижине, что нет никаких проблем и все это легко решить.

Камал покинул это место и переехал в отдельную хижину. Об этом узнал король Каши. Королю Камал никогда не казался мошенником. Было ясно, что Камал не следует путем отречения, но король не думал, что он гонялся за чувственными наслаждениями. И тогда король подумал, что было бы хорошо просто проверить его, поэтому он пришел к нему с очень ценным бриллиантом и подарил его Камалу. Камал сказал: “Какой дар ты принес мне? Его нельзя выпить и нельзя съесть!”

Король удивился, когда услышал его слова. Он слышал о том, что Камал хранит все, что ему приносили, а король дарил ему бриллиант, который стоил миллионы рупий, - и Камал относится к этому бриллианту, как к простому камню. Король подумал, что людская молва ошибочна, и решил, что Камал не примет его дар. Он взял обратно бриллиант, и положил к себе в карман. Камал остановил его со словами: “Ты что, сошел с ума? Сначала ты принес сюда это бремя, а теперь ты собираешься брать его обратно? Оставь его здесь!”

Теперь король почувствовал большие подозрения, подумав, что поведение этого человека странное. Но вы видите, как действуют наши умы. Камал говорил совершенно логичные вещи: “Если это действительно камень, ты принес его сюда, взял на себя это бремя - а теперь ты снова хочешь нести его? Просто оставь бриллиант!”

Королю было ближе отречение. Те, кто любят потворствовать своим чувствам, всегда любят отречение. Но когда Камал сказал королю, что ему лучше оставить бриллиант здесь, эта идея ему совершенно не понравилась, и он наполнился подозрениями. Тем не менее, король спросил у Камала: “Где я должен оставить бриллиант?”

“Ты спрашиваешь, где его оставить? Это означает, что ты не считаешь, что это камень. В таком случае, тебе лучше взять его обратно с собой. Почему у тебя возник вопрос, где оставить бриллиант? В конце концов, это просто камень, положи его куда хочешь!”

Дня того чтобы проверить Камала дальше, король сказал: “Хорошо”. В хижине, в которой жил Камал, крыша была сделана из соломы, и тогда король закинул бриллиант на крышу и сказал: “Я оставлю его там!”

Камал ответил: “Прекрасно. Поступай так, как знаешь, но я не вижу смысла обращать так много внимания на простой камень!”

Через месяц король вернулся. Он был уверен, что Камал на следующий же день продаст камень или спрячет его в укромном месте. И поэтому он вернулся обратно через месяц и спросил Камала: “Месяц назад я оставил тут бриллиант. Он все еще там?” Камал сказал: “Я сказал тебе тогда, что это был просто камень. И теперь ты приносишь мне беспокойства. Я не помню, куда ты положил его! Может быть, кто-то забрал его, посмотри сам”.

Король подумал, что Камал хитрит, когда говорит: “Кто-то мог забрать его”. Но когда король посмотрел на крышу, чтобы найти бриллиант, - и он действительно лежал там, на том же месте, на соломенной крыше, - король был просто потрясен.

Такими были мудрецы Упанишад. Для них не существовало ни погони за плотскими утехами, ни отреченности. Мы так уважаем отреченность из-за того, что существует погоня за плотскими утехами. Именно поэтому к отреченности с самым большим уважением относятся именно те, кто любит гоняться за плотскими утехами, потому что нас привлекает противоположное. Наше внимание притянуто к противоположному. Нам кажется, что мы не можем сделать этого, а этот человек делает.

И поэтому все те, кто любят гоняться за плотскими утехами, прикасаются к стопам отреченных. И есть определенная причина для этого: они чувствуют, что они не могут даже отказаться от одной порции обеда, и вот перед ними сидит человек, который постился целый месяц: “Кланяйся ему низко, кланяйся его стопам. Мы не можем отречься от дома, и вот сидит человек, который отрекся от всего. Мы не можем отказаться от одежды, а он сидит обнаженный прямо у дороги. Кланяйтесь же ему низко!”

Если кто-то делает то, что мы не можем делать, мы чувствуем, что он заслуживает нашего уважения. Мы так уважаем отреченных из-за того, что любим гоняться за плотскими утехами. И поэтому происходит очень интересная вещь: чем больше изобилия в обществе, чем больше общество погружено в плотские утехи, тем больше оно относится с уважением к отреченным. Джайны очень богатые. Они располагают всеми удобствами в жизни, и поэтому они ожидают очень высокого стандарта отречения от своих монахов. Очень интересно то, что общество, которое погрузилось в пучину плотских наслаждений, богатые люди, ждут отреченности высшего порядка от своих монахов, иначе они отказываются относиться к ним с уважением.

Индусы не обращают столько внимания на отречение, они говорят, что их отреченные должны отвергнуть столько-то плотского наслаждения, должны сделать то и это, и поэтому джайнские отреченные дадут фору индусам отреченным. И причина заключается лишь в том, что индусы не такие богатые, как джайны. Это сравнительно бедная группа людей, а бедное общество не может ожидать очень высокой степени отреченности от своих последователей.

Поэтому чем более изобильно общество, в котором мы живем, тем больший в нем критерий отреченности. Только если вы очень отреченны, общество может признать: да, этот человек делает что-то значительное, он отрекся. Мы оцениваем согласно нашим умам.

Упанишады говорят, что до тех пор, пока мы так ценим отреченность, мы также ценим плотские утехи. До тех пор, пока мы с таким уважением относимся к отречению, нас так же сильно привлекают плотские утехи. И это уважение, которое мы питаем к отреченности, - лишь отражение привязанности к плотским утехам. Мудрецы Упанишад говорят, что для пробужденного человека, для сознательного существа весь мир, отречение и погоня за плотскими утехами исчезают.

Ученик сказал: “От чего я должен отказаться? Что я должен брать и от чего я должен отказываться? Я уже и так утонул в океане безграничного блаженства”.

Это происходит одновременно: как только мы теряем мир, мы обретаем новый бессмертный мир. Это происходит в одно мгновение, несмотря на то, что может создаться такое ощущение, что между двумя этими событиями проходит какой-то промежуток времени.

Здесь я ничего не вижу, ничего не слышу и ничего не знаю, потому что я все время нахожусь в блаженной душе, и это моя природа.