Сутта-Нипата

696. — Если ты услышишь от других имя «Будда» или: «Он, достигший совершенства в просвещении, идет стезею Дхармы», — ты иди туда и, узнав о подробностях, веди жизнь благочестия близ того Благословенного.

697. Так наученный мудрецом, благосклонным, провидевшим будущую несравненную Чистоту, проживал с ним Налака, с умиротворенными чувствами, накопляя благие дела, ожидая Будду.

698. Услышавши о том, что Победитель повернул Колесо Истины, и пойдя, и увидя того Тельца среди мудрых, он, обратившись, вопрошал возвышенного Мудреца о лучшей мудрости, когда пришло время исполнить завещание Аситы.

699. — Истинны были слова Аситы, вижу я; и вот я прибегаю к тебе, о Готама, ты, совершеннейший во всех истинах!

700. О Мудрец, мне, бездомному, ищущему принять жизнь Странника, спрошенный, объясни высочайшее состояние, — то состояние мудрости!

701. — Я разъясню тебе состояние мудрости, — мудрости, трудно достижимой людьми, несомой в подвигах. Приди, я научу тебя, — мужайся, крепись!

702. Пусть блюдет человек душевное спокойствие; пусть бодрствует он, бдит, чтобы ничто не встревожило дух его, — ничто, ни хвалимое, ни порицаемое в селениях. Пусть проживает он в тиши, без гордости.

703. Все исчезает здесь, как угасают, мерцая, лесные огни; жены искушают мудрого, — но да не соблазнится он!

704. Пусть гнушается он сладости слияния, отбросит всякое сладострастие! Пусть будет он бесстрастен, безвреден для всех существ, и слабых, и сильных на этом свете.

705. — Каков я, таковы и они; каковы они, таков и я, — так видя в них себя и себя в них, пусть он не убивает и не поощряет убийства.

706. Отбросивши всякое желание и привязчивость, пусть поступает он, как зрячий среди слепых, спотыкающихся, пусть вырвется он из пучины.

707. Пусть он будет воздержен к пище, никому не завидует, ничего не жаждет, — тогда дух его, не смущенный желанием, насладится в радости.

708. Пусть мудрый, обойдя поселки, прося милостыни, — возвращается на опушку леса, сидит у корней деревьев.

709. Призывая себя к дхъяне, будучи мудрым, пусть обретает он счастье в уединении своем на лесной опушке, пусть практикует дхъяну, сидя при корнях деревьев!..

710. Когда пройдет ночь, пусть идет он к окраинам селения, не восхищаясь приглашениями, не восторгаясь о полученном.

711. Обходя поселки, прося подаяния, пусть не спешит он стремительно от жилища к жилищу, пусть воздерживается от многословия, не вступает в пустые беседы.

712. И когда он подумает: «Вот сегодня я получил хорошее», — и когда подумает: «Ничего то доброго мне не подали сегодня», — и в том и в другом случае пусть возвращается он к своим деревьям ни в чем не изменившимся.

713. Как будто немой, с видом безмолвия, с нищенскою чашей в руке, пусть не стыдится он малого даяния, не порицает дающего.

714. Есть высокие и низкие практики, провозглашенные созерцающим. Они не направляются дважды к дальнему берегу. Оно (Освобождение) ощущается не однажды.

715. Для монаха, пересекшего поток существования, — для него, не смущенного никакими желаниями, забывшего все мирские заботы, уже нет более страдания…

716. Я разъясню тебе состояние мудрости; пусть будет он подобен лезвию бритвы, пусть будет умерен он в пище, прижимая язык к небу.

717. Пусть дух его будет свободен от всякой привязанности, пусть не заботится он ни о чем в этом мире, пусть, не оскверненный и независимый, он посвятит свою жизнь благочестию.

718. Пусть поучается он уединению, подвигам пустынножительства: мудрость возрастает в уединении, в одиночестве обретаешь себе лучшие радости.

719. Как луч света, тогда он проникнет чрез все десять сфер. Послушные слову Мудрого, те, кто практикует дхъяну, отринув все телесные радости, пусть мои последователи живут в смирении и уверенности.

720. Поучитесь от вод в глубинах морей и в горных ущельях: шумно бегут ручейки, но безбрежное море безмолвно, едва колышется.

721. Много шумит мелкое, но спокойно преисполненное; глупцы подобны неполным чашам, мудрый — как полная чаша.

722. Многое говорит Отшельник, поучая многих Дхарме, указуя Истину многим;

723. но кто узнал чрез него Истину, кто увидел ее, тот смыкает уста в великом молчании, — он не говорит много, затворившись в мудрости, охраняя в себе видение Истины!..

Так я слышал:

В пятнадцатый день, в полнолуние, вечером сидел Благословенный на открытом воздухе, окруженный собравшимися к нему нищенствующими монахами. Тогда Благословенный, окинув взором монахов, сидевших в молчании, сказал им:

— «Пусть те истины, о монахи, будут прекрасны, благородны, пусть освобождают дух, ведут к совершенству просветления, но зачем внимаете вы тем истинам, прекрасным, благородным, освобождающим, ведущим к совершенству просветления?» — если кто, о монахи, спросит вас так, вы ответьте: «Да, для видения-как-есть Двоякой Истины». — «Какой же двоякой?» — спросят вас. «Вот — страдание, вот — начало страдания», — это первая истина, «вот разрушение страдания, вот — путь к разрушению страдания» — это вторая истина; тот, о монахи, кто верно мыслит о той Двоякой Истине, ревностен, решителен, усерден, — может надеяться, что из двух плодов для него возрастет один: совершенство познания в этом мире, или, если остались в нем некоторые из пяти качеств, состояние того, кто не возвращается вновь.

Так сказал Совершенный и, сказав это, прибавил:

724. — Не постигшие страдания и его начала и того, чем везде и навсегда загашается страдание, не ведающее пути, который ведет к пресечению страдания.

725. те, отрешенные от свободы разума и от свободы познания, не победят этой обители возрождения и разрушения, будут и впредь влачиться в ней.

726. Но кто постиг страдание, и его начало, и то, чем навсегда и везде загашается страдание, кто знает путь, ведущий к угашению страдания,

727. те, одаренные свободою разума, свободою познания, победят эту обитель возрождения и разрушения, никогда вновь не вовлекутся в нее.

— «Есть ли совершенное рассуждение о Двоякой Истине в другом виде?» — если так спросят вас, о монахи, вы ответьте, что есть, и когда спросят: «Каково же оно?» — ответьте: «Какое бы страдание ни возникло, оно всегда возникает вследствие начал существования (упадхи) » — вот одно рассуждение: «но чрез полное разрушение начал существования, чрез отсутствие страстей нет зачатков страданию» — это второе размышление: для того же, о монахи, кто совершенно рассуждает так о Двоякой, усердный, решительный, ревностный, из тех двух плодов созреет один плод: совершенство познания в этом мире, или же, если некоторые из пяти качеств остались еще, состояние того, кто не возвращается.

Сказавши так, Совершенный изрек: