Александр Берзин - Развитие сбалансированной чувствительности: практические буддийские упражнения для повседневной жизни (дополненное второе издание)

Благодаря осознаванию того, что не существует прочного "я" как основы для проецирования фиксированной сущности, мы обладаем сбалансированной чувствительностью не только к процессу принятия решений, но также и к самим себе. Если мы не отождествляем себя с возникающими у нас чувствами или желаниями делать то или это, то мы не судим себя как "плохих" и не испытываем чувства вины, чувствуя склонность или желание делать нечто странное или разрушительное. Мы понимаем, что побуждения и желания что-либо делать возникают в результате привычек, физических потребностей, различных форм мотивации и прочего. Побуждения и желания не обязательно должны сопровождаться намерением их совершить. Понимание этого позволяет нам проявлять к себе больше симпатии и терпимости, пока мы работаем над полным устранением причин возникновения разрушительных побуждений.

Иногда, принимая решение, мы не знаем, что мы хотим делать или что мы чувствуем склонность делать. Будучи обеспокоены этим, мы воспринимаем подобное явление как отчужденность. Нам кажется, что мы "потеряли связь с самими собой". В то же время, принимая решения только на основе необходимости, без учета своих желаний или чувств, мы можем воспринимать жизнь холодно и механически. Чтобы преодолеть эти проблемы, нам необходимо исследовать возможные причины своего незнания собственных чувств и желаний.

Чувство склонности что-либо делать порождается побуждением, которое возникает из привычек, предпочтений, физических потребностей, эмоций, установок и прочего. Непреднамеренные побуждения делать что-либо возникают непрерывно до тех пор, пока мы не освободились от собственных непреодолимых привычек. Не все из этих побуждений одинаковы по интенсивности. Наше незнание того, что мы склонны делать, может быть всего лишь нашей невнимательностью к побуждениям слабого уровня интенсивности, которые возникают в данный момент. Чтобы преодолеть беспокойство, зачастую сопровождающее опыт незнания того, что мы склонны делать, нам необходимо повысить свою чувствительность. Мы достигаем этого посредством успокоения своего ума и большей внимательности к побуждениям слабой интенсивности. В результате, мы становимся способны учитывать подобные чувства, когда принимаем решение относительно того, что делать. Делая это, мы воспринимаем процесс принятия решений как более сердечный и справедливый, чем он был раньше.

Существуют три основные формы интуиции, каждая из которых в состоянии помочь нам принять решение. Наша интуиция может быть направлена на кого-либо, например, мы можем понять, что женщина беременна. На основе этой интуиции мы можем решить помочь женщине донести сумку. Кроме того, наша интуиция может говорить нам о том, что что-то произойдет, например зазвенит дверной звонок. Из-за этого мы откладываем принятие ванны. Первые две формы интуиции представляют собой нечто большее, чем подозрение. Этим двум формам интуиции присуще качество уверенности.

Кроме того, интуиция может "подсказывать" нам, что делать, например сказать кому-то что-то о его или ее поведении. В результате, мы можем принять решение поговорить с человеком. Этот тип интуиции также обладает качеством уверенности. Мы интуитивно знаем, что делать. Это не является всего лишь нашим мнением.

Русское слово "чувство" применимо к каждому из трех типов интуиции. Мы можем интуитивно чувствовать, что женщина беременна, или интуитивно чувствовать, что зазвенит дверной звонок. Мы можем также интуитивно чувствовать, что нам необходимо кому-то что-то сказать. В каждом из этих случаев мы не просто чувствуем: мы уверенно чувствуем. Другими словами, интуиция убедительнее чувства, поскольку кажется, что она происходит из "внутренней мудрости". Более того, зачастую интуитивные чувства не окрашены эмоциями. Их интенсивность может быть сильной или слабой, в зависимости от нашей внимательности и памятования.

Кроме того, решая, что делать, нам необходимо проверять свои интуитивные чувства. Интуитивные чувства возникают из бессознательных причин. Их источником может служить знание, врожденное глубокое осознавание или понимание, основанное на опыте. Тем не менее, то, что мы считаем интуитивным чувством, также может происходить из заблуждения или беспокоящих эмоций. Если мы, к примеру, чувствуем паранойю, то возникшее у нас чувство, что поездка будет опасной, может казаться нам интуитивным чувством надвигающегося несчастья. То есть интуиция может служить верным источником информации, а может быть ошибочной. Хотя, принимая решения, нам необходимо консультироваться со своей интуицией, нам также необходимо заботиться о том, чтобы не следовать ей слепо или импульсивно.

Иногда мы можем чувствовать склонность что-то делать, тогда как интуиция подсказывает нам нечто другое. В такой ситуации нам также следует быть осторожными. То или другое может быть верно, и то и другое может быть частично верно, или и то и другое может быть ошибочно. Интуиция может быть ценным качеством или помехой.

Когда мы надлежащим образом чувствительны, мы понимаем, что беспокоит окружающих и что им необходимо. То, что им необходимо, всегда более приоритетно, чем то, что, по их словам, они хотят. Тем не менее, иногда мы замечаем, что нам сложно предоставить окружающим то, что они могут хотеть и в чем они могут нуждаются, – например, физически продемонстрировать теплые чувства или предоставить место и время побыть в одиночестве. К тому же мы можем не чувствовать склонность, не хотеть или нам может не нравиться предоставлять им это. Более того, если нам самим не нравится получать подобное от окружающих, мы можем считать, что любой, кому это нравится, – незрел или глуп.

Такого рода потребность или чья-то просьба отличается от требования нашего времени или денег, когда нам нечего одолжить. Несмотря на возможно имеющиеся у нас определенные психологические блокировки, каждый способен кого-то обнять или не беспокоить человека. Принимая решение относительно того, что делать, нам необходимо проверить свою мотивацию и мотивацию другого человека, а также возможные последствия каждого из возможных решений. Хотя благодаря нашей уступке или отказу чьим-то потребностям, этот человек или мы сами можем временно чувствовать себя лучше, нам необходимо делать то, что полезно каждому из нас в долгосрочной перспективе.