Реджинальд Рей - Нерушимые истины

Тибетцы рассматривают хинаяну, махаяну и ваджраяну как три яны, или «колесницы», составляющие три главные стадии пути буддиста. С тибетской точки зрения тот, кто идёт по пути к просветлению, сначала практикует хинаяну, затем махаяну и, наконец, ваджраяну. Человек сначала входит в хинаяну, находя прибежище (утешение) в Будде, дхарме и сангхе, а затем стремится вести этическую жизнь и медитировать. Далее человек переходит к махаяне, давая обет бодхисатвы и работая ради благополучия других так же, как ради своего собственного. И затем человек входит в ваджраяну, выполняя обет бодхисатвы путём различных методов интенсивной практики медитации.

Согласно биографий Будды, он достиг состояния будды, следуя путём уединённой медитации. В индийской интерпретации это называлось лесным отшельничеством, причём «лесом» можно было назвать любое изолированное место, расположенное далеко от человеческого жилья, типа горной вершины, укромной пещеры или места, находящегося глубоко в джунглях. В Индии и Тибете это означало отказ от мира с целью достижения реализации в настоящей жизни и следования «лесному» пути. Во времена Будды лесное отшельничество в целом включало ношение простой одежды, сделанной из тряпок, попрошайничество пропитания, пребывание в одиночестве, скитание с места на место, жизнь под открытым небом или под покровом дерева и проведение времени в медитации. Будда говорил своим первым ученикам, что именно этот путь является самой высокой формой духовной жизни. Например, в традициях первого поворота колеса, известных в Тибете, Махакашьяпа (Mahakashyapa), самый первый среди тех, кто вёл жизнь лесного отшельника, был главным учеником Будды и его преемником. Традиция буддизма во время её существования в Индии и Тибете показывает непрерывность традиций лесного отшельничества. Тибетская традиция учит, что, только проводя жизнь в уединённой медитации «в лесу», можно в итоге достичь состояния будды. В Тибете самые великие святые почти всегда были пустынниками или лесными отшельниками.

Будда также узаконил два других способа жизни для своих последователей, оба они также важны и в Тибете. Первый, как учил Будда, представлял собой коллективный и общий путь самоотречения, который заканчивался классическим буддистским монашеством. Именно организованное монашество обеспечило инфраструктуру для буддизма в Тибете. Будда также говорил о пути последователя–мирянина, подчёркивая моральное поведение и великодушие к практикующим дхарму самоотречения; этому идеалу следовало подавляющее большинство тибетцев. В Индии каждый из этих трёх буддистских путей жизни — лесное отшельничество, постоянное монашество и пребывание в миру — играл существенную роль в передаче учения Будды из поколения в поколение. В определённый момент в Индии развился четвёртый путь жизни человека, практикующего буддизм, — путь мирянина–йогина, человека, который, ведя жизнь мирянина, также медитировал и боролся за самые высокие идеалы реализации в этой жизни. Этот идеал встречается среди некоторых практиков Йогачарина (Yogacharin) (см. главу 16) и среди сиддхов ваджраяны, или достигших совершенства (безупречных) (см. Тайну мира Ваджра). Он стал особенно важным в Тибете среди ньингмапов, или последователей «Древней школы», а также среди некоторых практиков других школ. Опираясь именно на эти четыре способа жизни, буддизм перешёл в Тибет.

Учения сутр в том виде, в каком они содержатся в канонах хинаяны и махаяны, сохранялись и передавались в Индии прежде всего в пределах монашеских общин хинаяны и махаяны. Мужчины и женщины жили соответственно в мужских и женских монастырях, следовали правилам индивидуального монашеского ограничения (218—263 для мужчин, 279—380 для женщин) и вели дела своего коллектива в соответствии со многими наставлениями и соглашениями установленной жизни, которые также находятся в Винайе (Vinaya). Тех, кто следовал Винайе на пути к совершенствованию, миряне считали святыми, и статус монастыря в большой степени зависел от мнения мирян о том, хорошо ли монахи и монахини хранили правила Винайи. Те, кто имел к этому склонность, особенно это касалось мужчин, много внимания уделяли копированию, сохранению, чтению, пониманию и обсуждению классических текстов. В традиции махаяны наиболее известными фигурами были монахи–учёные, жившие в том или ином из больших монастырей махаяны в Северной Индии.

В Тибете известны шесть монахов–учёных, называемых шестью украшениями, как особо достойные почитания за их философский, творческий вклад в развитие существенных идей махаяны и обеспечение основ буддистской философии в Тибете. В число этих шести входят три «основателя»:

1) Нагарджуна (Nagarjuna) (первый–второй века н. э.), считается «вторым Буддой» и инициатором махаяны, основатель

2) Мадхьямаки (Madhyamaka), наиболее важной философии

3) махаяны в Тибете, тот, чьи работы о пустоте заложили основы, на которые опираются все остальные мыслители махаяны;

4) Асанга (Asanga) (третий–четвёртый века), учитель третьего

5) поворота колеса и основатель Йогачары (Yogachara), дал обширные учения о пути и практике бодхисатвы;

6) Дигнага (Dignaga) (пятый–шестой века), известный логик

7) буддизма;

и три выдающихся комментатора:

4) Арьядева (Aryadeva) (четвёртый век), первый ученик Нагарджуны, который считается вместе с последним основателем школы Мадхьямака, комментатор работ Нагарджуны;

5) Васубандху (Vasubandhu) (четвёртый–пятый век), младший

6) брат Асанги, ученик и комментатор;

7) Дхармакирти (Dharmakirti) (седьмой века), логик буддизма, известный своими способностями развенчивать неправильные представления [23] Дудджом Ринпоче. «The Nyingma School of Tibetan Buddhism». Том I. С 440—441. .

Другими великими индийскими монахами махаяны, чьи мысли и работы внесли заметный вклад в тибетский буддизм, являются учителя школы Мадхьямаки- Буддхапалита (Buddhapalita) (пятый–шестой века), Бхававивека (Bhavaviveka) (шестой век), Чандракирти (Chandrakirti) (седьмой век) и Шантидева (Shantideva) (восьмой век); учёные школы Йогачан — Стхирамати (Sthiramati) (шестой век) и Дхармапала (Dharmapala) (шестой век); Шантаракшита (Shantarakshita) (восьмой век) и Камалашила (Kamalashila) (восьмой век), которые синтезировали учения Мадхьямаки и Йогачары. Работы этих великих авторов махаяны изучаются и хорошо известны в Тибете, и все «мышление» махаяны в Тибете в течение последних пятнадцати веков неизменно идёт от них.

Как уже говорилось, буддистские традиции лесного отшельничества непрерывно поддерживались в Индии и большей части Азии, хотя они обычно существовали на периферии основной линии — организованного монашества. Это периферийное положение было точным и соответствующим отражением характера лесных традиций, с акцентом на радикальном отказе (даже отсутствии крыши над головой), жизни в одиночестве (только в соседстве деревьев и животных), интенсивной практике медитации (как днём, так и ночью) и реализации пробуждённого состояния уже в настоящей жизни. В Азии в разное время последователи идеи лесного отшельничества существовали среди всех главных направлений буддизма, включая ранние школы, махаяну и ваджраяну. К седьмому столетию, когда Тибет был готов начать «импортировать» буддизм из Индии, в самой Индии последователи лесного отшельничества ранних школ как немахаяны, так и махаяны, по всей видимости, в значительной степени исчезли. Теперь выжившие члены ранних школ и обычной махаяны придерживаются строго монашеских традиций. Единственный тип лесного буддизма, о котором мы слышали в Индии в этом и последующих столетиях, — ваджраяна.