Максим Исповедник - Творения преподобного Максима Исповедника. Книга II. Вопросоответы к Фалассию

И прежде всего разыскивая и взыскивая это с помощью Святого Духа, святые успешно осуществляли деятельное любомудрие; затем, как бы став чистыми и свободными от всякой скверны, они, с помощью того же Святого Духа, обращали умное око души [960]к Цели [всех] сущих, изыскивая после добровольного воскрешения нетление естества и исследуя способы и смыслы богоприличного бессмертия, сообразного этому нетлению. [961]Теперь они больше не взыскивали воскрешения произволения, которое уже получили от Духа в деятельном [любомудрии], и не разыскивали способы этого воскрешения, но исследовали и изыскивали то, чего еще не имели: нетление естества, а также способы и смыслы сообразного ему обожения, к которому поспешали, возжелав соответствующей обожению славы во Христе. И это для того, чтобы, пострадав вместе со Христом в веке сем (который, как я сказал, Писание называет «[нынешним] временем», [962]сопрославиться с Ним в будущем веке, стать по благодати и превыше естества наследниками Божиими и по Домостроительству — силой Вочеловечивания [Бога Слова], усвоившего Себе всю [человеческую] природу, сонаследниками Христа. [963]

Ибо Христос, будучи Богом и Человеком, наследуется нами как Бог благодаря сверхъестественной благодати и по неизреченному причастию. Ради нас и в виде человеческом [964]Он, как Человек, усвоив Себе нас, наследует вместе с нами Самого Себя согласно немыслимому снисхождению. [965]Тайнозрительно и с помощью Духа прозревая это снисхождение, святые были научены относительно того, что необходимо, прежде чем [сподо­биться] через добродетель славы, которая в будущем явится во Христе, [потерпеть] сообразно Ему в нынешней жизни страдания ради добродетели. Ведь, как говорит [Апостол], они исследовали, «на которое и на какое время указывал сущий в них Дух Христов, когда Он предвозвещал Христовы страдания и последующую за ними славу» (1 Пет 1:11). [966]

Итак, [святые] исследовали и изыскивали не только нетление естества и смыслы сообразного ему обожения, [967]но и время, когда случится испытание страданиями ради этого обожения. [968]Испытание же делает явным и внутреннее расположение истинно добивающихся обожения, и выставляемое напоказ намерение лицемерно стремящихся к нему. [Святые также исследовали и изыскивали] и иное время, или век, в котором обожение будет явным [уже] во всей своей действительности. [969]Оно, преображая к подобию Божиему всех, преображает каждого соразмерно его способности воспринять это обожение, которое [Священное] Писание называет славой, следующей за трудами ради добродетели.

Так можно ответить на вопрос, почему Писание говорит не просто об искании и разыскивании, но также об исследовании и изыскивании [Божественного], делая смысл [этих речений] доступным и очевидным. Я знаю и другое объяснение их, услышанное от некоего мудрого мужа. Он говорил, что слова «искание» и «исследование» в более таинственном смысле соотносятся с началом и концом: «искание» сополагается естественным образом с началом, а «исследование» — с концом. Никто не исследует естественным образом начало, как не ищет подобным же естественным образом конца, но начало он ищет, а конец — исследует. Вследствие чего, по его словам, когда человек через преступление [заповеди] оставил позади свое начало вместе с бытием, он больше не мог проникнуть испытующим взором в то, что осталось позади. Поскольку же начало естественным образом определяет движение того, что от него происходит, то оно, разумеется, называется и концом, в котором, как в причине движения движимых, обретает предел бег их. [970]

Поэтому человек, исследуя конец свой, достигает начала, естественным образом содержащегося в конце. Оставив искание начала, он приходит к исследованию этого же начала, но уже как являющегося концом по природе. Ведь начало неизбежно ограничено концом, окружающим его со всех сторон и полагающим предел его движению. Человек не мог, как было сказано, искать свое начало, оставшееся позади, но он способен был исследовать конец, находящийся впереди, дабы познать посредством него оставленное позади начало, поскольку до этого он не познал конец из начала.

Возможно, об этом говорит мудрый тайноводитель Соломон: «Что было, тожде есть, еже будет: и что было сотвореное, тожде имать сотворитися» (Еккл 1:9), как бы премудро показывая [этими словами] конец из начала. Ведь после преступления [заповеди] не конец обнаруживается из начала, но начало — из конца, и никто не взыскует смыслы начала, но исследует те смыслы, которые движутся к концу и приводят к нему.

Если кто-нибудь, [видя], что в Писании часто говорится об искании, как, например: «Взыщи мира и пожени и» (Пс 33:15) [971]и «Ищите же прежде Царства Божия и правды Его» (Мф 6:33), [972]не сочтет эту мысль несомненной, то здесь он благоразумно должен доверять завещанным [Господом] словам. Ибо Писание гласит: «Взыщи мира, и пожени и», повелевая искать начало в конце. Оно также убеждает исследовать Царство [Божие], являющееся началом, посредством правды, как конца этого Царства. Ибо Царство Божие есть прежде всего правда; более того, Оно есть, в собственном смысле слова, Сама Правда [973] — к этой Правде как к концу и устремляется всякое движение ревнителя [Истины]. Ибо правда есть распределение равного [блага] соответственно достоинству каждого; Царство же — законная власть. Следовательно, правда тождественна Царству; через правду как через конец легко пройти для желающего [сле­довать этим путем] к Царству как к началу. Правда есть, а Царство свершается, поскольку Царство есть правда, обретаемая через дела. Ведь законным образом властвовать над сущими — значит уделять каждому то, что соответствует его достоинству; и наоборот, уделять каждому то, что соответствует его достоинству, означает законную власть над сущими. Стало быть, для мудро размышляющих о божественных вещах расхождение в буквальных изречениях Священного Писания отнюдь не нарушает равенства смысла их. [974]

Если же кто-нибудь пожелает другим образом воспринять искание и разыскивание, исследование и изыскивание, [975]то он обнаружит, что искание и исследование есть то, что движется окрест ума, а разыскивание и изыскивание — то, что движется окрест разума. [976]Ибо уму по природе свойственно искать, а разуму разыскивать. [977]

Если попытаться дать краткое определение этого, то можно сказать так: искание есть простое движение ума, посредством [присущего ему] желания, к чему-либо познаваемому; разыскивание же есть простое рассуждение разума посредством мысли того, что соотносится с чем-либо познаваемым. [978]А исследование есть соответствующее знанию и познающее движение ума, посредством какого-нибудь (или, точнее, определенного) желания, к чему-либо познаваемому; изыскивание же есть деятельно осуществляемое разумом, посредством какой-нибудь (или, точнее, определенной) мысли, изучение того, что соотносится с чем-либо познаваемым. И если применить эти определения к области Божественного, то можно сказать, что искание есть первое и простое движение ума, посредством [присущего ему] желания, к собственной Причине; разыскивание же есть первое и простое рассуждение разума, посредством мысли, о том, что относится к его собственной Причине. А исследование есть соответствующее знанию и познающее движение ума, посредством некоего пылкого желания, к собственной Причине; [979]изыскивание же есть соответствующее осуществлению добродетелей изучение, посредством благоразумной и мудрой мысли, того, что относится к собственной Причине [всех сущих]. [980]