Феодор Студит - Преподобный Феодор Студит. Книга 3. Письма. Творения гимнографические. Эпиграммы. Слова

Итак, молись, желаннейший отец, о мире Церкви, а затем и обо мне, грешном и нижайшем, чтобы, удостоившись следовать за вами, и я вместе с вами, святыми отцами, пришел к Богу.

Это мое письмо есть ответ на два послания твоей святости, так как я не имел под руками письмоносца, правильнее сказать потому, что мы имели встречу в видении (δια το φασματικήν), о чем сообщил мне принесший письмо. Благодарение Богу, что пребываешь в здравии, честнейший отец, (396) перенося уничижение Христа, за Которого и ради Которого изгнание и злострадание, лишение собственности и удаление от близких. Ты получаешь грустные сведения о беззакониях, творимых в монастыре, и знаю, что эти известия огорчают тебя. Да и может ли быть иначе? Ведь в числе [монастырских имуществ] есть и дело рук твоих, плод трудов, имущество от родителей, сборы и пожертвования от многих других, ибо ты был смотрителем царских имуществ и за это получал немало жалованья и платы натурой, а с другой стороны, и сам ты – знатного происхождения, имеешь много родственников и [благодаря всему этому] богато обставил монастырь.

Но с чем [только] не приходится мириться, раз обстоятельства привели к тому? Дерзай, честнейший, ибо немного спустя получишь и это, когда Благой Бог путем достаточного искуса, как огнем, испытает твердость нашей надежды на Него, да даст тебе Христос еще лучшее и вечное сокровище на небесах за то, что ты теперь оставил все ради Него, получив вечную славу и в монашеском чине, и во всей Церкви Божией. Прошу, пусть не огорчается твое сердце воспоминанием и слухом о печальном, ибо, напоминаю, писано: вы еще не до крови сражались, подвизаясь против греха (Евр. 12:4). Силен Бог вместе с искушением дать и исполнение надежды. И вера служит доказательством, чтобы мы имели в виду и наступившее, и наступающее (см. Евр. 11:1).

Поэтому, отче, нам необходимо терпение, чтобы получить от Бога обещанное. Я достиг и получил просимое от тебя убеждение в полной мере – в виде исповедания и согласия с истиной. И скажу, да вменится оно тебе в милость и в прощение вообще совершённых грехов. Это же не постыдился признать пред Богом и некоторыми даже глава иерархии [934] Патриарх – свт. Никифор Константинопольский. – Ред. . Но перейдем к нашим избранным. Где теперь находится кружок аввы Иосифа, под видом икономии впавший ныне в нечестие и отколовшийся не только от нас, смиренных, но и от главы? Раньше они лицемерно говорили [ему] хорошее, а оказалось, что они соединены с ним не духовно, а из человеческих соображений. Приняв и (397) вступив в общение с противником и христоборцем, они вместе со Христом оттолкнули и нашего истинного патриарха. Да узрит Господь и посетит вскоре Свою Церковь, оскверненную диким вепрем, – разумеется, умилостивленный молитвами твоими и всех святых. Не переставай, возлюбленный, поминать меня, грешного, дабы я избавился от всякого дела лукавого, идя вслед за вами, исповедниками Христовыми.

На твое давнее письмо отвечаю [только] теперь, и отвечаю не на то, что ты писал, ибо оно несогласно с долгом послушания, а на то, о чем я узнал по слухам. Мне угрожает пастырское осуждение, и горе мне, несчастному, если я не стану в требуемой мере наставлять! Ибо если бы я знал, что со словом обращаюсь к человеку, не привыкшему к послушанию, то я не решился бы сказать даже слово. Но так как обращаюсь к привыкшему, то вот и пишу при свидетелях Боге и Ангелах с целью и умолить, и наставить, и знаю, что буду говорить с имеющим уши слышать (ср. Мф. 11:15).

Брат Григорий, помяни дни прошлые, вспомни о своей сыновней преданности, вспомни о моей любви, правда, смиренной, но, как известно всем, искренней. Вспомни, что цари и архиереи оказались бессильными оторвать нас друг от друга, хотя и старались всяческим образом, ибо союз любви ни в коем случае неразрывен. А когда это прекратилось, [вдруг произошло] поражение и разлучение. Горе мне, несчастному! О, дьявольское ухищрение! Как крепок был ты в делах послушания, честен, заслуживал доверия, славен, подавал приходящим много даров! Что случилось, чадо мое? Что отлучило тебя, сердце мое? Не огорчил ли я тебя наказаниями, чтобы укротить твои желания? (398) Признаюсь, [сделал это], но ради Бога и [твоей] души. Если же это было как-нибудь несправедливо, прости. Вспомни, что я, так сказать, насиловал свою природу и нарушал порядок подчинения, имея целью твой покой. С другой стороны, признаю твои [достоинства], – я не неблагодарен, сын мой, – что ты, последовав Христу через меня, был оскорбляем, заушаем, заключен в темницу, положил свою душу до крови. Ты слышал царские ответы. Ты знаком с придворными темницами, с заключением в [монастыре святого] Маманта. Знаешь о темничной жизни нас обоих, о нашей тесной взаимной близости, которой дивились и цари, и священники, и все другие. А что же потом нас разлучило? То, что когда гонение утихло и соблазн был устранен, мы вошли в соглашение с архиереем. О, искушение! И чего ты хотел? Чтобы состоялся собор, говорил ты, и устранена причина. А кто же [будет] заседать и отлучать? Не видишь ли, что ты говоришь несообразности? Наоборот, архиерей не должен был делать царю уступки, равным образом и его предшественник, при котором угрожала большая опасность, и из икономии которого и происходит вторая [опасность] [936] Разумеются св. патриархи Тарасий и Никифор, которые из икономии были вынуждены отчасти уступить царскому желанию (относительно признания второго брака Константина VI законным), чтобы не навлечь на Церковь больших бедствий. .

Оставь это, чадо. Что было, то прошло, и Бог судья им. Итак, я верую, что для Бога моего более славно и прилично примирение, чем противодействие по отношению к человеку благомыслящему и знающему меру и достоинства, и противодействия. Это доказало время, когда первоиерарх со многими другими получил венец исповедничества, и хотя я, смиренный, противодействовал архиерею, однако принял и принимаю [общение с ним] после того, как он перенес вину на царствующего. И не думай, брат, что я говорю это из любоначалия, как будто превозношусь или торжествую над твоим смирением. Ни в коем случае. Я готов, если это может быть благоугодно Богу, не только сказать тебе: «Я грешен», но и послушаться тебя. Молю тебя, чадо мое возлюбленное, Сам Бог просит через меня, – не ожесточайся. Знай, что ты несешь на себе ответственность и за окружающих тебя чад моих.

Молю тебя, не [дай мне] обмануться в надежде на вас обоих – я разумею также и возлюбленного моего Василия, писать которому особо (399) мне нечего. Если же вы, чего да не будет, не послушаетесь, я, смиренный, объявляю себя невинным от вашей крови (ср. Мф. 27:24; Деян. 20:26). А вы сами увидите, как и знаете, какое наказание и связание от Бога [следует] за непослушание.