Иоанн Алексеев - Письма о духовной жизни

«Когда я жил в Петрограде в часовне, ходила к нам молиться пожилая женщина. Она всегда видела душой, кто к ним идет, и уже готовилась заранее встретить их. Также видела, когда и где был ее муж и как он вел себя в гостях. Она рассказала отцу Иоанну Кронштадтскому, а он сказал ей: «Тут нет греха, но тебе это не на пользу», — и у нее пропала прозорливость» (06.02.1956).

Отец Иоанн считал себя недостойным того, чтобы сподобляться видений и переживать духовные откровения. Но он все-таки имел такую способность. Тито Коллиандер в статье «Христианство и культура» рассказал об одном случае, который приоткрывает внутренний мир старца. «Несколько лет тому назад большого духовного опыта старец, валаамский монах, провожал меня из Папинниеми до большой дороги. Мы шли не спеша, беседуя спокойно. Вдруг монах остановился, внимательно смотря прямо перед собой. — Будто бы кто-то здесь поблизости молится, — сказал он. Примерно в ста метрах за нами шла женщина. Мы остановились и стали ее дожидаться. Монах обратился к ней, но она не поняла его русскую речь. Я перевел: — Вы молились только что? Женщина явно удивилась: — Да, я как раз читала Иисусову молитву, шла и повторяла ее. — Так я и думал, — сказал монах».

Схиигумен Иоанн нес послушание духовника Валаамского монастыря в Финляндии и в то же время был духоносным старцем. Понятия эти различны. Духовником, исповедующим и совершающим таинство отпущения грехов, может быть, согласно Церковному уставу, только рукоположенный во священники. Принимать покаяние, наставлять кающихся и провозглашать прощение грехов — обязанность всякого православного иерея.

Деятельность старца, строго говоря, не есть таинство. Поэтому всякий православный мужского пола, монах или мирянин, может стать старцем, если имеет такой дар. Чтобы сделаться священником, надо учиться, а старцем надо родиться. Немногие имеют такое призвание. По словам отца Иоанна, «руководитель должен быть бесстрастным и иметь дар рассуждения, а именно: знать время, начинание, предприятие, устроение человека, крепость, знание, усердие, возраст, силу, немощь, произволение, сокрушение, навык, незнание, силу тела, сложение, здоровье и болезненность, нрав, место, воспитание, расположение, намерение, поведение, понимание, природный ум, старание, бодрость, медлительность, намерение Божие, смысл каждого изречения Божественного Писания и многое другое. Вот каков должен быть руководитель в духовной жизни и какое иметь рассуждение».

Этот длинный список необходимых для старца качеств отец Иоанн приводит, чтобы показать свою неспособность быть истинным духовным наставником. И все же он пишет, что не отчаивается и с надеждой на Божию милость старается помогать своим духовным чадам.

Отец Иоанн был настоящим старцем, ибо сердцем понимал ближнего, любил его, соболезновал в скорбях. Такая черта — врожденная. Образование и обучение не меняют сердца человека. Знания и навыки старец, конечно, должен приобрести. Но главная черта, определяющая пригодность к будущему служению, должна быть уже в самой основе характера человека. Отец Иоанн умел выслушивать и успокаивать приходивших к нему со своими бедами монахов и мирян.

Как уже было сказано, задача старца — принимать людей, спрашивающих о духовной жизни, внимательно выслушивать их и давать правильные советы. Старчество — одна из самых глубоких православных традиций, это есть проявление внутренней духовной силы Православия.

Старцы живут, как правило, в монастырях, где являются часто и духовниками. Многие монастыри стали известны именно благодаря своим старцам, к примеру Оптина пустынь. Старцы этой обители преобразили религиозную жизнь России, сплотили Русскую Православную Церковь для несения великих скорбей во время и после революции.

Отец Иоанн нес обязанности старца, принимая паломников на исповедь у себя в келлии, а также отвечая на многочисленные письма. Иногда он отправлялся с посетителями на прогулку, во время которой можно было побеседовать о спасении души. Также и братия исповедовались отцу Иоанну и получали душеполезные наставления. «Некий инок приходит ко мне в скорби и говорит: «Жизнь прожил. Добрых дел у меня нет. Теперь мною овладела тоска. Как мне войти в Царствие Небесное?» Поговорили вместе на эту тему и нашли новую надежду».

В своих посланиях отец Иоанн старался внимательно разобраться во всем, что волновало человека, в его бедах и заботах.

Часто он как бы отождествлял себя со своим скорбящим духовным чадом. «Что ты написала о своем внутреннем состоянии, все это и у меня есть. Точно жила близ меня и записывала все мои душевные уклонения. Однако унывать не будем, но с Божией помощью постараемся полагать доброе начало, чтобы жизнь проводить в полном смысле по-христиански» (05.08.1954).

Отец Иоанн давал такие советы терпящим скорби: «Пишешь, что переживаешь тяжелое состояние душевное. [...] В подобные тяжелые минуты одно есть средство: терпение и молитва» (17.03.1950).

Некоторые писали отцу Иоанну длинные письма, в которых просили подробных ответов на многие вопросы. Это, естественно, было не под силу старцу. Он так объясняет Елене Акселевне краткость своих писем: «Я стараюсь писать не на тему вопросов, а по устроению и жизни человека, так что вопросы его сами по себе отпадут и он забудет о них» (27.11.1951).

Составлять ответы, конечно, было совсем не просто. Столь обширная переписка бывала иногда в тягость старцу. «По два и по три письма лежат, все не могу собраться ответить, а отвечать надо непременно, ибо есть вопросы серьезные» (02.03.1951).

В жизни самого старца тоже чередовались минуты радости и скорби. Кто свободен от этого? Но отец Иоанн знал, как избавиться от уныния: «В такие моменты требуется терпение и ожидание помощи от Бога. Господи, помоги!» (06.12.1946).

Из всех духовных чад отца Иоанна Елена Акселевна Армфельт была ему самым близким человеком. В послевоенные годы они писали друг другу почти каждую неделю. Дружба эта — чисто духовная, о чем и упоминает старец в одном из своих писем: «А так как наша с тобой дружба чисто духовная, то если какие-либо и примешиваются случайности, повредить или разъединить они не могут» (05.12.1947).

«Не стесняйся, пиши и посылай мне хоть каждый день, никто здесь не соблазнится, что часто пишешь. Из письма видно, что ты унываешь и малодушествуешь… Я припоминаю, что писал тебе на эту тему в 1945 году восемнадцатого сентября, в начале письма, а дальше другие ответы на твои вопросы. Прочти, если не уничтожила то письмо» (27.02.1949).