Эмилиан Вафидис - Трезвенная жизнь и аскетические правила: Толкование правил преподобных отцов Антония, Августина и Макария

Пригласив святых, каждому из них я определяю место: здесь святому, которого больше люблю, там святому, на которого мне нравится чаще взирать телесными очами или духовным оком, перед собой — тому святому, о котором я знаю, что он дает мне все, чего бы я ни попросил, а значит, даст и сейчас. Опыт подсказывает мне, что если сегодня тяжело, если даже небо кажется мрачным, то этот святой поможет мне. И в самом деле, если мы найдем подход к какому-либо святому, то убедимся, что он решит все наши трудности, приобщит нас к своей жизни и войдет в нашу. Любой святой может что-то нам дать. Не окружить себя множеством святых — так можно поступить только по неразумию. Разумный будет обращаться ко многим святым, к кому захочет, лишь бы он умел находить связь с ними, читая и перечитывая их жития.

Когда кто-то нас не принимает или выглядит огорченным, мы подходим к нему, спрашиваем, почему он грустит, не обидели ли мы его чем-нибудь, дарим ему подарок, чтобы его порадовать, утешить, думаем о том, как с ним подружиться, сделать его своим приятелем. Если мы поступаем так со смертным человеком, может быть и грешным, то тем более должны поступать подобным образом со святым. Нам обязательно надо установить связь со святым, чтобы можно было легко и просто просить у него то, что мы хотим. Святой совершал в своей жизни подвиги, трудился ради Христа, поэтому он не потерпит, чтобы мы выпытывали у него духовные тайны, не утруждая себя. Он уверен, что и мы можем преуспеть, если приложим усилия, потому что из собственного опыта знает о любви Бога и Его готовности подарить нам богатство. Но он хочет, чтобы мы потрудились в том же подвиге, что и он, пролили пот. Таков духовный закон, когда речь идет о наших отношениях со святыми. Следовательно, у нас должны быть нити, которые связывали бы нас со святыми. Если не со многими, то хотя бы с одним. Чем остаться в полном одиночестве, лучше быть хотя бы с кем-то одним.

Сблизимся со святым, имя которого носим, или со святым Иоанном Крестителем, очень близким и добрым: он помогает даже мусульманам! Подружимся со святым Николаем, который приходит на помощь даже к грешникам и преступникам и спасает их! Обратимся всем сердцем к Божией Матери! Кто обращался к Богородице и не получил того, что хотел, не услышал Ее голоса, не ощутил Ее ласки? К Божией Матери взывают даже из ада, тем более должны взывать к Ней мы, находясь в этой жизни. Пусть у нас будет как можно больше ходатаев. Кто может сомневаться в том, что святые живы и находятся в руке Божией, а значит, могут прийти к нам на помощь?

Как же они подают нам свою помощь? Через Духа Святого, через ангелов, есть и множество других способов. Во Святом Духе святые могут стать видимыми. Это несомненный факт, который подтверждают святоотеческие писания. Святой живет со мной, и значит, у меня вместо двух рук, ног, глаз — четыре руки, ноги, глаза, а вместо одного сердца — два. Святой надо мной главенствует, заботится о моем здоровье, моих нуждах, о том, чтобы я что-то постиг, что-то почувствовал, получил просвещение.

О чем же мне его просить? О чем угодно, но прежде всего о спасении, о том, чтобы он открыл мне волю Божию или даровал мне Христа, Которого сам имеет. Если я потружусь в молитве к святому, буду к нему обращаться, то впоследствии это принесет мне множество теплых воспоминаний. Даже если мы получим просимое всего один раз из ста, память об этом событии будет насыщать нас и год, и десять, и двадцать, и пятьдесят лет. Часто можно услышать, например, такое: «Этот святой по правде существует! Помню, как в детстве меня на поле застигла ночь, и я испугался (хотя рассказчик — глубокий старик, он до сих пор переживает это событие очень живо). Тогда я громко закричал: „Святе Николае!" — и он тут же взял меня за руку и привел в деревню».

Святые близки нам, мы знаем, что они готовы прийти к нам на помощь, они сочувствуют нам, им легко любить нас, снисходить к нам, потому что мы с ними, что называется, из одного теста. Таким образом, мы можем очень хорошо провести свое ночное правило. А когда мы к тому же изучаем жития святых и стараемся им подражать, тогда правило проходит еще лучше.

Итак, святые неустанно ходатайствуют за нас перед Христом. Неужели я не воспользуюсь помощью того, кто имеет волю, силу, власть действовать так, как он хочет? Это было бы очень глупо с моей стороны. И если даже святой не получил от Бога того дарования, которое я у него прошу, — ведь у каждого свое дарование, — тем не менее, он может за меня ходатайствовать. И ходатайство никогда не бывает тщетно.

Один монах усердно просил о чем-то святого Симона, ктитора монастыря Симонопетра, но ему казалось, что его прошение не может исполниться. Тогда он пришел к отцу Ефрему и пожаловался, что молитвы оказались напрасными. «Ну-ка, гони прочь такие мысли! — говорит ему отец Ефрем. — Молитва никогда не бывает напрасной. Может ли оказаться напрасным ходатайство святого, который предстоит престолу Божию и может попросить помощи всех святых, находящихся вокруг престола?»

Каждый день в храме мы просим предстательства святых. Это предстательство — целый мир, огромная сила, исходящая от святых и от нетварных Божественных энергий. Но святые не просто ходатайствуют за нас. Они могут нас просвещать, потому что Христос — их достояние, они видят Его и познают Его жизнь, получают Божественное просвещение Святого Духа, которое станет полным в тот день, когда и мы окажемся вместе с ними. Святые просвещают наш ум, дают нам откровения. Если у меня есть то, что ты просишь, я тебе дам. Если у меня есть две одежды, одну Бог обязывает меня отдать тебе. Даже если бы у меня была всего одна одежда, я из жалости отдал бы тебе ее, а у игумена попросил бы другую. Неужели святой не поделится с нами, не просветит нас, когда ему дано такое богатство от Бога? Разве он может нам в этом отказать?

Божественное просвещение — самое существенное и важное, что мы можем попросить у святых. Без всего остального мы можем прожить или чем-то заменить нам недостающее. Но без просвещения, то есть без Божественного знания, мы прожить не можем. Знание о Боге поддерживает в нас жизнь и делает нас внутренне цельными, ставит нас перед Богом, спасает и приводит в Царство Небесное. Божественное знание, великое или малое, живит нас, а неведение Бога, великое или малое, умерщвляет. Поэтому как может святой, который так нас любит, не даровать нам богатства Божественного просвещения, не просветить нас во всяком нашем деле?

Кроме того, святые ничего не делают вдали от нас: чтобы умолять Бога, они становятся не где-то там, позади нас, а вместе с нами. Поскольку они люди, то, когда я становлюсь на колени, вместе со мной становятся на колени и они — те, кто каждый день пребывает с Богом; вместе со мной они проливают пот на молитве, вместе со мной подвизаются во время моего предстояния Богу, сострадают мне. Не удивляйтесь! Это сострадание святого не причиняет ему страданий, но, тем не менее, это его подвиг, соучастие в нашей жизни. Если Дух вопиет: Авва, Отче — и подвизается вместе с нами, если Сам Бог Отец и вся тварь соучаствуют в нашей борьбе, неужели не будет помогать нам святой, которого мы привели в свою келью? И этого так легко добиться! Стоит всего лишь призвать святых на брань — и ты обяжешь всех их преклонять колена вместе с тобой.