Александр Летуновский - Вразумитель вождей. Жизнь и подвиги Преподобного Сергия Радонежского

— Посмотри вокруг, видишь, какое множество иноков собрано тобою во имя Живоначальной Троицы. Подобно множеству птиц этих умножится число учеников твоих. Разлетятся они по всей Руси великой, и после тебя не оскудеют они, так чудно будут украшены разными добродетелями, если только захотят последовать стопам твоим. И тем Святая Русь укрепится.

Поражённый видением, Сергий некоторое время стоял неподвижно. Затем, желая поделиться чудным видением и своей духовной радостью с кем-либо, позвал:

— Симон, Симон, скорее иди, посмотри.

Свет стал постепенно уменьшаться, осталось только светлое пятно на небе и лучи от него. Птицы разлетались. Когда Симон, живущий в соседней келье, вышел на порог, он увидел только затухающий свет и последних улетающих птиц.

— Что это? — спросил он с изумлением.

— Такой чудный свет с небес пролился, а вокруг всё птицы, птицы летали и чудно пели. А голос с высоты возвестил, что, подобно птицам этим, умножатся ученики наши и разлетятся по всей Руси.

— Радость-то какая, предзнаменование это Господне, — произнёс Симон с восторгом. — Обновится дух подвижничества на земле Русской, зажжётся благодатный огонь во многих отдалённых пределах, и через то сделаешься ты духовным родоначальником бесчисленного лика монашествующих.

— Не моя в том заслуга, на всё воля Божия. Спаси нас, Господи, и сохрани, дай нам силы на выполнение заветов Твоих.

Сергий и Симон стояли, крестясь и глядя на небо. Свет постепенно угасал, возвращалась ночь.

Примерно месяца через два после явления Сергию чудесного света и прекрасных птиц по лесной дороге в обитель возвращался Стефан. Выйдя на поляну, он увидел лежащего у дороги человека в старой потрёпанной рубахе. Худое измождённое лицо его было бледным, глаза закрыты. Рядом сидел мальчик лет девяти в ветхой одежонке, босой и тихо плакал.

— Аль случилось что? — спросил Стефан мальчика.

— Тятя помирает, — ответил тот сквозь слёзы.

Услышав голоса, человек с трудом приоткрыл веки.

— Что сталось с тобой, сын мой? — спросил его Стефан.

— Помираю я, отче, — с трудом выговаривая слова, ответил человек.

— Где дом твой? Откуда ты? — продолжал спрашивать Стефан.

— Из Рублёва мы, тут недалече. Был дом, да нет его, погорельцы мы. Родных нет, жена померла, сироты мы с сыночком остались, — умирающий говорил еле слышно, тяжёлое дыхание часто прерывало его слова.

— А куда путь держите?

— Шли в обитель Сергиеву, думал, там проведу дни свои последние, да и сыночка там пригреют, не оставят без милости своей. Да сил не хватило, видно, не судьба.

— Звать-то как тебя?

— Меня Никодимом кличут, а то сынок мой Андрейка. Отче, худо мне, помираю я. Богом прошу, не оставь кровиночку мою, не дай сыночку сгинуть. — На глазах страдальца появились слёзы.

— Не усомнись, сын мой, выполню твою просьбу. Иду я в Сергиеву обитель, возьму его с собой.

— Возьми, возьми его, не дай ему сгинуть. Похлопочи перед отцом Сергием, чтоб принял Андрейку.

— Буду просить Сергия оставить его в обители. Игумен великодушен, он никому не отказывает в приюте, думаю, и мне не откажет, ведь я брат его старший.

— Спасибо Тебе, Господи, услышал Ты мои молитвы, коль послал мне доброго человека и утешение в мой последний час. Уйду я с покоем. — Никодим закрыл глаза и затих.

Стефан стал читать над усопшим молитву. Андрейка сидел рядом и плакал.

Тут же у дороги, разрыхляя землю ножом и выгребая её руками, Стефан вырыл небольшую могилу и похоронил крестьянина. Прикрыл свежий холмик еловыми ветками. Вырезал из веток перекладины, скрепив их бичевой, сделал крест и поставил его на могилку. Закончив погребение, Стефан перекрестился и произнёс:

— Прости, Господи, грехи вольные и невольные новопреставленному рабу твоему Никодиму, даруй ему Царствие Небесное.

Некоторое время архимандрит Богоявленской обители Стефан и осиротевший мальчик Андрей из Рублёва молча стояли у одинокой могилы. Скверно было на душе у Стефана, смахнув рукавом слезу, он прошептал:

— Ещё одна могила у дороги. Сколько было и сколько ещё будет таких одиноких могил и одиноких детей на Руси. Кто спасёт и пригреет их? Господи, Пресвятая Богородица, спасите их, помогите им, направьте их на путь истинный и дайте им силы устоять в этой жизни. Помогите людям обрести доброе сердце, чтоб не оставляли сиротами ни своих, ни чужих детей. Кто, кроме Вас, способен сотворить сие благое дело.

Стефан посмотрел на Андрейку и осторожно привлёк его к себе. Мальчонка доверчиво приник к нему.

— Много на Руси хороших людей, велика доброта человеческая, но ещё более доброта и великодушие Господа нашего. Пойдём, сын мой, в обитель Сергиеву, теперь там будет дом наш.

Стефан перекрестился. Андрейка, глядя на него, проделал то же самое. Подняв с земли котомку, Стефан надел её на плечи, взял посох, и они пошли по дороге в обитель.

Инок-привратник узнал Стефана. Поздоровавшись, сообщил, что все в церкви. Стефан на службу не пошёл, решил подождать Сергия на скамейке у его кельи. Вскоре Литургия закончилась. Стефан встал, кланяясь проходившим мимо инокам. Последним, как всегда, из церкви вышел Сергий. Увидев брата, он поспешил к нему, они обнялись.

— Рад видеть тебя, брат мой любезный, — радовался Сергий. Посмотрев на Андрейку, добавил: — Опять юного отрока привёл к нам. Тогда был твой сын, теперь кто?

— В лесу встретил, — ответил Стефан. — Погорельцы из Рублёва, одни остались на белом свете, направлялись в твою обитель, но по дороге отец его ушёл в мир иной, Царствие ему Небесное. — Стефан и Сергий перекрестились.

Сергий посмотрел на мальчика:

— Уберёг Господь дитя для жизни будущей. Теперь идём в келью, отдохнёте с дороги, да и ребёнку успокоиться надо. Потом расскажешь, что привело архимандрита Богоявленской обители в места наши пустынные.

— А где сын мой Фёдор, здоров ли? Что-то я его после службы не узрел.

— Фёдор, слава Богу, в добром здравии, инок добрый, молится с усердием, иконы пишет. Теперь он в соседнем селе по делам монастырским, завтра быть должен.

— Ладно, Бог даст, ещё свидимся. Отдохнуть мне надо, уставать я стал, мне уж шесть десятков минуло.

— Пошли, пошли, — пригласил гостей Сергий.

Стефан подобрал котомку и проследовал за братом.

Позади шёл Андрейка, ошеломлённый свалившимся на него несчастьем.

Войдя в келью, Стефан положил котомку на скамейку.

— Вот рукомой, вот полотенце, теперь трапезничать будем, — сказал Сергий, расставляя на столе овощи, рыбу, ягоды, кружки с водой.

Сотворив молитву и перекрестившись, приступили к трапезе. После еды Сергий сказал Андрейке, который от усталости клевал носом:

— Ты, сынок, приляг, отдохни, а мы тут побеседуем.