Александр Летуновский - Вразумитель вождей. Жизнь и подвиги Преподобного Сергия Радонежского

Про наученных бесами злых людей, которые ради собственного обогащения пойдут на любое преступление, чтобы через собственное богатство управлять другими людьми и всем человечеством на земле, Христос в Священном Писании поведал: «Ваш отец — дьявол, и вы хотите исполнять похоти отца вашего; он был человекоубийца от начала и не устоял в истине, ибо нет в нём истины; когда говорит он ложь, говорит своё, ибо он лжец и отец лжи». Здесь Христос поясняет нам, что дьявол есть человекоубийца от начала, то есть с тех пор, как существуют люди. Кроме того дьявол и впоследствии являлся убийцею людей, действуя на них через силы природы и через злых людей. С самого начала, обольстив людей обещанием, что они станут властелинами и будут управлять миром, дьявол и потом непрестанно действует в том же направлении; он везде умножает ложь, стараясь, чтобы люди не знали Бога и не исполняли Его воли.

Соблазнённые блеском золота, наученные дьяволом, злые, поганые люди идут на любые ухищрения, придумывают разные козни и способы, чтобы мешать людям, делающим добрые дела и живущим по заповедям Божьим. Если зло иногда торжествует над добром, это не значит, что Бог способствует ему или бессилен перед ним. Он не пресекает зло сразу только потому, что любит нас, хочет научить нас, сделать нас стойкими против зла, чтобы мы, видя зло, были нетерпимы к нему и покинули путь нечестия. Жизнь подсказывает человеку и вразумляет его, надо только понимать эти подсказки, не поддаваться соблазнам дьявола и научиться различать добро и зло. Таким образом, стремясь к светлому миру и праведной жизни, человек должен научиться видеть пути чёрного мира — пути дьявола, ведущие человека к горькому для него исходу, а человечество к концу Света.

Прошло несколько дней, как лихоимец вернулся домой. Рано утром, перед рассветом, он сидел в горнице за столом, на котором стояли миски с гречневой кашей, капустой, мясом, нарезанным хлебом. Сытно поев, хозяин налил в кружку из глиняного кувшина овсяного киселя, глянул на жену, хлопотавшую у русской печки, и недовольным тоном проворчал:

— Ну, где пироги, что ты там возишься?

— Несу, несу, — торопливо ответила жена.

Проворно вынув из печки и подав мужу пироги, она отошла от стола. Обжигаясь и фыркая, хозяин поедал горячие пироги, запивая их холодным киселём. Стоя у печки, жена печальным взором смотрела на мужа и, наконец, решившись, спросила:

— Ты всё-таки едешь?

— Само собой, — ответил лихоимец, протягивая руку за очередным пирогом. — Кузнец на хуторе обещал мне соху новую да борону к весне сработать. Отвезу ему за то борова, что вчера забил, да свинью, что у соседа взял.

— Зачем ты не отдал соседу свинью, как обещал отцу Сергию?

— Мало ли, что я обещал. Вот отвезу свинью, и следов никаких не останется, и получится, что я ничего у соседа не брал. Пусть ищут.

— Ты же знаешь, нельзя брать чужого, Господь не велит. Ведь у нас всё есть: и кров, и пища, и одежда. Живём не хуже других, а тебе всё мало, — робко заметила жена.

— Господь далеко, — огрызнулся лихоимец. — А я хочу быть самым богатым в округе. Я тебе сто раз говорил, что своим трудом богатства не наживёшь, трудом праведным не построить дворцов каменных. Богатеть можно, только отнимая у других. Вон работники наши трудятся на меня с рассвета до заката, а получают только, чтоб с голоду не помереть — разве это мы не воруем у них, забирая себе всё сработанное ими? Аль вот, я отобрал у соседа его свинью, а за неё получу соху новую. Весной хозяин той свиньи на моей сохе на меня пахать будет, опять же задарма, как раб подневольный, только чтоб с голоду не подохнуть. Вот так и складывается богатство.

— И зачем тебе всё это нужно? Бога ты не боишься.

— У Бога дел и без меня хватает, ему не до меня. А я, когда богатым стану, пойду служить к боярину, а, может, к самому князю. Уж там я не простым мужиком буду, при власти я ещё разбогатею, там возможностей поболее.

— Ох, нехорошо всё это, — вздохнула жена. — Чует моё сердце, добром это не кончится, против законов Божиих идёшь.

— Молчи, глупая, ничего ты не понимаешь, я живу по своим законам, и никто мне не указ. Лучше займись делом, собери меня в дорогу. На дворе мороз, надену я тулуп новый, он теплее. Коня возьму лучшего — Сивку, он моложе да резвее.

Жена направилась к двери, перекрестилась и прошептала:

— Господи, прости его, грешного, несмышлёного, направь его на путь праведный, убереги его в дороге дальней.

Закончив свой обильный завтрак, хозяин запряг коня в сани, уложил в них свиные туши, накрыл рогожей и двинулся в путь. Когда выезжал со двора, настроение было хорошее — оделся тепло, конь резвый, однако мысли о предстоящей выгодной сделке согревали его больше, чем новый овчинный тулуп. Ничто не предвещало беды.

Вскоре деревня осталась позади, конь резво бежал по неширокой санной дороге. По небу ползли хмурые тучи. Слева до горизонта простиралось поле, покрытое чистым белым снегом, впереди и справа за полем темнел лес.

Лихоимец сидел в санях, закутавшись в тулуп. Сзади лежали свиные туши, которые, как он мечтал, позволят ему увеличить его богатство. Время от времени он смотрел по сторонам, оглядывался назад, всё-таки боязно одному на зимней дороге. У него не было родственников и друзей, которых он мог бы взять с собой в попутчики. Просить кого-нибудь из соседей он не смел — не хотел быть обязанным, к тому же могли увидеть тушу украденной свиньи. Пришлось одному терпеть все невзгоды зимнего пути.

Оглядевшись в очередной раз, лихоимец заметил со стороны леса небольшое серое облачко. Сначала он не обратил на него внимание, отвернулся, но что-то тревожное кольнуло его. Присмотрелся и постепенно стал различать волков, бегущих в клубах снежной пыли наперерез саням.

Лихоимец хлестнул плетью коня, который раньше хозяина почуял опасность и рвался вперёд изо всех сил. Стая всё приближалась и вскоре выбежала на дорогу. Несколько крупных зверей пытались по обочине обойти сани и напасть на лошадь. Видя перед собой богатую добычу, подгоняемые голодом, хищники неистово рвались вперёд, однако, увязая в глубоком снегу, они не могли её догнать. Лихоимец уже видел оскаленные пасти, клыки, капающую с языков зверей слюну. Животный страх овладел им, он всё сильнее нахлёстывал коня. Молодой сильный жеребец, спасая свою жизнь и хозяина, летел вперёд, не давая волкам обойти себя. Гонка продолжалась до леса.

Там дорога была совсем узкой, почти вплотную к ней подступали могучие сосны, между которыми лежал глубокий снег. Здесь звери не могли напасть сбоку и сбились в кучу на дороге, мешая друг другу, бег их замедлился, однако расстояние между ними и санями постепенно сокращалось.

Ездок спиной чуял смертельную опасность, его охватил ужас. Сначала он прижался в санях ближе к лошади, но неожиданно сообразил, что волков гонит голод и запах мяса. Смертельный страх, овладевший лихоимцем, преодолел его жадность, и он сбросил на дорогу свиную тушу. Передние волки набросились на неё, стали рвать на части и, получив свою долю добычи, прекратили преследование. Остальные, перепрыгивая через собратьев, продолжали погоню. Лихоимец сбросил вторую тушу.