Никита Стифат - Сочинения

г. Иначе: божественный поворот из созерцания в созерцание[ [251] Обычная для христианской аскетики градация созерцаний по степени приближения к Богу. Например, у преп. Исаака Сирина: «одно созерцание передает подвижника другому созерцанию (η θεωρία τη θεωρια μεταδίδωσι)». (Цит. по: Зарин С.М., Аскетизм… С.417). ]

25. И иначе. Всякое движение души возбуждается природой сообразно желанию полезного и необходимого дела ради благородного и необходимого удовольствия, ищущего, может быть, пищу или одежду для тела или естественного и законного смешения. Таково ведение добра. Конечно, в пище присутствует пресыщение и ненасытность, в одеяниях, излишество и злоупотребление, в законных и естественных сожительствах такие, которые против природы, и извращение. Таково ведение зла. Ведение этой же двойственности происходит нам от чувства.

Почему? Сам посуди. Если человек совершенно обманут удовольствием и низвергнут в пресыщение и ненасытность или в злоупотребление и в извращение [252] η κατάχράομαι — от η καταχράομαι (применять; утверждать; распоряжаться; растрачивать; злоупотреблять; убивать; брать в долг) — извращение (совр. катахреза — необычное или ошибочное сочетание слов вопреки несовместимости их буквальных значений; использование слова в несобственном смысле). и чревоугодие и противные природе удовольствия, он умирает, увы! — тотчас вечной смертью — отпадая от соединения с Богом и от причастия Святого Духа. Поэтому (Бог) говорит: Ибо в день, в который вы вкусите от него, смертию умрете [ [253] Быт.2:17. ]. Ибо ведение зла, происходящее в человеке от чувственного и приносящего удовольствие участия, ведет его, словно раба, впасть в основания первородных зол. Основания же первородных зол — это слава, желание, безразличие, все то, что, возрастая посредством всех чувств человека, становится ему ходатаем вечной смерти. В них, конечно, посредством чувства есть для нас ведение и добра и вместе с тем зла, через восприятие их умирает человек, приходя или в гордость житейскую из–за любви славы, или в похоть очей из за нрава сребролюбия или в похоть плоти из за любви к удовольствиям и вкушения душевных удовольствий [ [254] 1Ин.2:16. ] Итак, справедливо удерживает слово от причастия насаждению чувства, говорящее: От всякого дерева в раю ты будешь есть, а от дерева познания добра и зла, не ешьте от него [ [255] Быт.2:16–17. ].

д. Через аллегории, иное, более возвышенное, созерцание поручения и заповеди Бога для Адама

26. Но между тем аллегорический смысл слов (этой заповеди) предлагает мне и некое иное рассмотрение, которое необходимо надлежащим образом целиком присоединить к трактату как имеющее отношение к нему и его цели. Стало быть, в том, что Бог сначала говорит словно для одного: От всякого дерева в раю ты будешь есть [ [256] Быт.2:16. ], затем словно для двух или многих: от дерева познания добра и зла, не ешьте от него [ [257] Быт.2:17. ], — эти слова, мне кажется, показывают двойственность устройства и природы человека, кроме того, также и способности его души.

27. Поэтому, обращаясь к разумной части его души [ [258] Силы души разделяются на разумную и неразумную также, как у преп. Иоанна Дамаскина в «Точном изложении…» (Кн.2. Гл.12(26). О человеке). (Св.Иоанн Дамаскин. Точное изложение… С.155). ] как единственной существующей от лучшей доли [ [259] η μοιρα — «часть; доля, удел; доля в наследстве; часть земли, область, владение; следующая кому часть, должное; судьба, рок, определение судьбы» (словарь Вейсмана). Здесь, возможно, имеется в виду «часть Бога», как у св. Григория Богослова (μοιρα Θεου) в 14 Слове (PG35. 865С ): «мы, будучи частию Божества и простекши свыше» (Св. Григорий Богослов. Собрание творений. Т.1. С.208), также и преп. Максим Исповедник в Амбигве (PG 91. 1080ВС) при толковании на указанное место св. Григория Богослова Об этом смотри в исследовании С.Л. Епифановича (Епифанович С.Л. Преподобный Максим Исповедник и византийское богословие М.,1996. С.62, 36–37. Главы «Тайна творения, промысла и суда» и «Ареопагитики»), где данное воззрение увязывается с учением Ареопагита о причастности Богу всего тварного мира бытием, жизнью и движением, но более всего причастны Его разумом существа разумные (Дионисий Ареопагит. О Божественных именах 1:5 // Восточные отцы и учителя Церкви V века. М.,2000. С.264; PG3. 593ВС) В 47 гл. трактата преп. Никита употребляет αμοιροι πάντη Πνεύματος αγίου υπάρχοντες — «во всем лишенные причастия Святого Духа» в отношении еретиков. ], Бог воздает (ей) страну созерцания божественных дел и предлагает трапезу, наполненную божественной нищей размышлении, так сказав: От всякого дерева в раю ты будешь есть [ [260] Быт.2:16. ], на самом деле от всякой природы сущих, ты воспринял бы часть Моего знания и наслаждении посредством цельного созерцания, исследуя их логосы и движения. Для более же неразумной (части души), как существующей от плотской двоицы [ [261] της υλικης δυάδος–o философский термин «плотская двоица» или «материальная дуада», обозначающий деление на материю и вид, но в данном случае преп. Никита его трактует иначе, в аскетическом плане, как «раздражение и вожделение». ], раздражения и вожделения [ [262] ο θυμός και η επιθυμία — раздражение и вожделение, понятие θυμός обычно использовалось для обозначения естественной силы (способности) человека, которая «служит возбудителем душевной энергии, вдохновителем разума и воли» и является, по выражению св Василия Великого, «нервом души». Но таковым θυμός (яростное начало души) является лишь тогда, «когда он руководится принципом богоподобия» и любовью, подчиняясь раз умному и высшему началу в человеке. В противном случае, подчиняясь эгоистическим наклонностям отдельной личности, он делается противоестественным, превращаясь в порочную страсть (Зарин С.М. Аскетизм. С.280), επιθυμία — «желание, влечение, вожделение», также естественная сила души, которая при противоестественном употреблении превращается в греховную страсть. ] и легко допускающей намерение ко злу (Бог) увещевает, так говоря: от дерева познания добра и зла, не ешьте от него [ [263] Быт.2–17. ], и как бы определяет бежать искушения чувством и ведения двух этих плодов насаждения чувства — каких же, я спрашиваю? — удовольствия и страдания, как и прежде мною было сказано. И справедливо, ибо первое (удовольствие), получаемое против потребности, вселяет ведение самого себя вожделеющему, второе же (страдание) — раздражительному, и таким образом, причастность к ним (удовольствию и страданию) посылает две эти силы (вожделение и раздражение), к которым речь, в вечную смерть, ведь (Бог) говорит: ибо в день, в который вы вкусите от него, смертию умрете [ [264] Быт.2:17. ].