Люсьен Реньё - Повседневная жизнь отцов-пустынников IV века

Стоит отметить, что возраст отшельников упоминается в апофтегмах редко, тогда как Палладий, как кажется, проявляет к нему интерес. Именно благодаря ему нам известно, что Макарий Египетский прожил по крайней мере до девяноста лет [1449] Лавсаик, 17, 2. , что авва Исидор скончался в возрасте восьмидесяти пяти лет [1450] Там же, 1, 1. , Амун Нитрийский — в шестьдесят два года [1451] Там же, 8. , авва Памбо и авва Серапион — в семьдесят лет [1452] Там же, 10, 5; 37, 14. , авва Вениамин — в восемьдесят один год [1453] Там же, 12, 1. . Пафнутий Кефала прожил более восьмидесяти лет [1454] Там же, 47, 3. , авва Марк приблизился к столетнему возрасту, но, в отличие от Антония Великого, потерял все зубы [1455] Там же, 18, 2.6. (У отца Люсьена буквально: «как и Антоний Великий, не потерял ни одного зуба», но это неверно. В тексте «Лавсаика» сказано, что авва Марк потерял все зубы — ср.: Palladio. La Storia Lausiaca… P. 94 и итальянский перевод Бартелинка там же. Р. 95. — А. В. ) . Моисей и Пахон скончались, когда им было около семидесяти [1456] Лавсаик, 19, 11; 23, 1. (Авве Моисею, по данным Палладия, в момент его кончины было семьдесят пять лет. — А. В.) . «История монахов» упоминает двух старцев в столетнем возрасте, авву Крония в Нитии и авву Илию в Фиваиде [1457] История монахов, 7, 1; 20, 13. (Авве Кронию было около ста десяти лет. — А. В. ) , а также авву Коприя, который в свои девяносто лет был в добром здравии [1458] История монахов, 10, 1; ср.: DevosP. Les nombres dans l’Historia monachorum in Aegypto // Analecta Bollandiana. 92 (1974). P. 97–108. . Авве Херемону, о котором сообщает Иоанн Кассиан, было более ста лет, он ходил сгорбленным и касался руками земли [1459] Иоанн Кассиан. Собеседования, 11, 4. . В заключение стоит сказать, что блаженный Иероним, желавший, чтобы его герой пережил всех других, заставил Павла Фивейского прожить до ста тринадцати лет [1460] Житие Павла Фивейского, 7. .

Наши «источники» о пустыне — Палладий и Иоанн Кассиан — не проявляют никакого интереса к санитарному состоянию монашеской среды Египта. Единственное, что их волнует по–настоящему, — это моральное здоровье отшельников и те средства, с помощью которых они врачуют духовные болезни. Когда они нам попутно сообщают о телесных недугах, то делают это в связи с описанием их аскезы и душевного здоровья. Болезнь часто является следствием аскезы и проистекает от неумеренных подвигов. Ведь подвиги, иногда гораздо более суровые, чем требовалось, были своего рода пробным камнем аскезы как таковой. Иногда болезнь является доказательством добродетели и святости. Если какой‑то отшельник болен — значит, он возложил на себя непомерные аскетические труды, не считаясь с собственным здоровьем. О двух скитских отшельниках говорили, что они заболели от того, что вели крайне суровый образ жизни [1461] N 174, N 357. . Излишние подвиги чаще всего заключались в том, что монахи придерживались неумеренно строгого режима питания или проводили много времени стоя. Результатом такой аскезы были болезни внутренних органов и язвы на ногах. У аввы Диоскора, например, были внутренние кровотечения и раны на ногах, но он не принимал никаких лекарств, даже шафран, который предлагали ему ученики. Он просто оборачивал ноги тряпками до тех пор, пока Господь не излечил его [1462] Ch 255 (ср. Изречения египетских отцов, 282). (В переводе А. И. Еланской: не «излечил», а «упокоил». — А. В. ) . Также и авва Иоанн, ноги которого «лопнули от длительного стояния и источали жидкость, результатом чего стало загноение», был исцелен ангелом [1463] История монахов, 13, 7. .

Палладий тоже сообщает нам некоторые подробности о болезнях отшельников. Он сам, страдавший от водянки, о чем мы только что упомянули, рассказывает о монахе, которого мучила та же болезнь, но в более тяжелой форме. Тело монаха раздулось так, что после смерти потребовалось расширить дверной проем, чтобы вынести его из кельи [1464] Лавсаик, 12, 2. . Иоанн, ученик аввы Макария, в наказание за свою скупость заработал элефантиаз [1465] Элефантиаз — то же, что слоновая болезнь, или слоновость, утолщение кожи и подкожной клетчатки, главным образом на нижних конечностях. [1466] Там же, 17, 4. . Авва Макарий исцелил одного священника от язвы на голове, которую тот получил из‑за своих пороков [1467] Там же, 18, 19. . Наказание болезнью могло носить и превентивный характер: в тот момент, когда монах Эрон входил к проститутке, чтобы согрешить, у него на гениталиях появился карбункул, который увеличился до такой степени, что через несколько месяцев «его члены сгнили и отпали» [1468] Там же, 26, 5. (В русском переводе этот эпизод отсутствует, там лишь указано, что у Эрона от нечистой жизни открылась «злокачественная болезнь». — А. В. ) . Другой подвижник, Стефан Ливийский, достигший высокого совершенства в подвижничестве, был поражен аналогичной болезнью, «фагеденической язвой», и ему ампутировали половые органы [1469] Лавсаик, 24, 2. (В существующем русском переводе эвфемизм: «У него открылась язва в самом опасном месте». — А. В. ) . К этим случаям, точно диагностированным Палладием, прибавить практически нечего, разве что удаление воспаленного гортанного язычка у аввы Махета, о чем нам сообщает Иоанн Кассиан [1470] Иоанн Кассиан. Установления, 5, 30. .

Мы сегодня не говорим много о селезенке — разве что тогда, когда она порвалась в результате несчастного случая. Но старцы часто диагностировали ее болезнь в тех случаях, когда страдали от проблем с пищеварением. Ученики аввы Паламона думали, что их учитель страдает от больной селезенки. Врач, которого они пригласили, сказал, что авва ничем таким не страдает, а боль чувствует только от чрезмерности поста [1471] Veilleux A. La vie de saint Pachôme… P. 36–37. . Евагрию нравится перечислять в своих трудах различные помыслы, которые могут явиться на ум отшельнику в келье [1472] Евагрий. Монах, 7 (SC 171. P. 509–511). . Среди помыслов, внушаемых чревоугодием, есть те, которые заставляют монаха думать, что боль, которой он рискует себя подвергнуть, происходит от слишком строгого поста: «боли в желудке, в печени, в селезенке или водянка…» Они склоняют его выпить вина под предлогом, что вода вредит печени или селезенке, показывают ему «его желудок, печень, селезенку, водянку, длительную болезнь, недостаток необходимого или отсутствие врача…».

Часто бес вмешивается и сам, нанося вред телу отшельника, как это случилось с Антонием Великим и Моисеем [1473] Житие Антония, гл. 8; Лавсаик, 19, 9. , или как отмечает амма Синклитикия: «По попущению Божию, он насылает весьма тяжкие болезни, чтобы тем самым ослабить любовь к Богу у людей малодушных… Он разрушает тело сильной лихорадкой и непереносимой жаждой…» [1474] А 898 (=Синклитикия, 7. Достопамятные сказания. С. 187–188). Другая амма, Феодора, как кажется, говорит о сходном опыте: «Лукавый угнетает тело болезнью и расслабленностью, изнеможением, слабостью в коленях и в других членах, он разрушает крепость тела и души, чтобы мы сказали: “Я болен и не имею сил читать молитвы”… Но если мы бдительны, все это рассеется. Был один монах, которого, как только начинал он молитвенное правило, бросало в холод и в жар, он испытывал сильную головную боль. Тогда он говорил: “Вот, болен я и, возможно, умру! Встанем же перед смертью и совершим наше молитвословие”… Как только он заканчивал молитвословие, проходила и лихорадка» [1475] А 311 (=Феодора, 3. Достопамятные сказания. С. 202). .