Данила Зайцев - Повесть и житие Данилы Терентьевича Зайцева

– Ну вот, отлично.

Приезжает летописец, Морев Валерий [317], с нами пообчался, рассказал новости. Близко велись раскопки – бывшей город старинный, разбитый татарами, и у него хранятся старинные кресты, он пообещал свозить ребят на ети руины, и свозил. Софонию он подарил кресты, и вот чу́дно: ето не никониянски и не поморски, а именно наши. Вот ето радость, значит, мы на правильным пути.

Я в АПК Кузнецову давно заказал трактора, и он меня торопил к трансакции, но я тянул, потому что не знал, хто будет брать: или Якунины, или губернатор. Но чичас известно: берёт губернатор. В субботу, когда пришли в АПК, мы втроём, Василий с нами, заходим к Севальневу Алексею Анатольевичу. Он подозвал Кузнецова, до круглого стола остаётся минут сорок, Кузнецов задаёт вопрос:

– Данила, сколь будешь тянуть с тракторами? Где деньги, а то трактор уже уходит.

– А я прошу, чтобы подождали. Спасибо за заботу, Юрий Андреевич.

– Да ты не тяни, время уходит. Будете брать, нет?

– Спрашивай теперь у губернатора.

– Ты что, шутишь, на самом деле?

– Да нет, губернатор не разрешил Якуниным брать трактора и сказал, он сам даст купить трактор.

– А что молчишь?

– А вы что, не знаете? Родионов был вместе.

– Мы ничего не знам. Ну, чичас будем решать.

– Слушайте, ребята, я не вижу поддоржки от Селютина, он обещается, но ничего не делает.

– Да ето Дудников слуга. Да плевать на него, мы без него всё решим, а ему накрутим.

Нас вызывают на круглый стол, приходим, все в сборе. Селютин норкой виляет, Родионов начинает:

– Вот план действия, подписано самим губернатором, с сегодняшнего дня в кажду субботу в десять ноль-ноль быть всем здесь, и будем решать все действия по переселению. Так, Данила Терентьевич, как насчёт оформление документов?

– Всё сдадено в УФМС в Белгороде.

– Селютин Виктор Фёдорович, как насчёт земли?

– Всё смерили, каки́ земли и где сеять. Да, вот план.

Стал показывать. Я вижу, вся земля по клочкям разбросана, в разных деревнях.

– А почему так, почему не один пласт?

– Нету, всё засеяно.

– Мы желаем её посмотреть.

– Хорошо, свозить, показать. Сколь всёй земли находится?

– Восемьсот сорок гектар.

– А для посеву озимней пшеницы?

– Двести пять гектар.

– Надо проверить.

– Дудников хочет помогчи, он пообещал землю приготовить и даже посеять. Да, кажется, уже сеют вам.

– Как так сеют нам? Нам не сообчили. Трах-бах – и посеяли? А с каким разрешением? Мы етот посев не принимаем.

– Почему, Данила Терентьевич?

– Все посевы у Дудникова плохия, оне посеют, а потом скажут: а староверы не умеют работать. Мы хотим всё сами сеять.

– Но у вас техники нету.

– Как нету, есть, спрашивайте у Евгения Степановича, он же говорил: будет.

– Но ето займёт время. Ну, решайте сами, вам виднея, как ето делается. Так, и вы не соглашаетесь принять етот посев?

– Категорически нет.

– Хочете, посмотрим?

– Но я вам докажу, кака́ ета работа.

– Хорошо, ждём результата. Севальнев, вы узнавали у Дудникова, сколь он просит за комплекс, что в Никольским?

– Да он задрал пять милливонов пятьсот тысяч рублей.

– Да он сдурел! Ето столь не стоит. Как вы, Данила Терентьевич?

– За таку́ цену нам его не надо. Етот комплекс – надо на него много вложить, он весь разваленный.

– Хорошо, мы разберёмся с Дудниковым. Селютин, разбить землю под деревню на участки.

– Хорошо, исполним.

– Селютин, оформить енергию, газ, воду, дорогу в деревню.

– Да, етим уже занимаемся.

– Данила Терентьевич, каку́ технику собираешься покупать?

– «Джон Дир».

– Почему такую дорогую?

– Потому что ета техника нам знакома, она надёжна, а здешну технику мы не знам.

– А каки́ трактора размеру?

– Один восьмёрка, второй пятёрка.

– Зачем такой большой? У вас всего тысяча гектар.

– А в перспективе пять тысяч гектар, поетому будем брать сразу что нужно.

– А ишо что?

– Пока дискатор, шизель, орошалку и сеялку.

– Каку́ сеялку?

– Пока небольшую, а весной большую нолевую «Джон Дир».

– Но ето дорого.

– Но мило.

– Так, ето будем решать с губернатором. А скот где будете брать?

– Ето будут решать компаньоны, но ето будет племенной скот.

– А когда оне приедут? А на кого будете оформлять?

– Будем решать.

– Но вы знаете, что губернатор не разрешит оформить на ваших компаньонов? Ето всё лично вам по́мочь, и ето доложно быть крестьянское фермерское хозяйство, и ето доложно быть на вас, но, посколькю у вас нету гражданство Российской Федерации, будем оформлять на Алексея Лукьянчикова.

Василий вылетел:

– Я имею гражданство!

Родионов взглянул на меня – я молчу. Родионов:

– Губернатор поручил уже Алексею Лукьянчикову. А дойны́ коровы вам нужны под каждый двор?

– Да, нужны.

– А по сколь?

– Да думаю, по две хватит. Как думаешь, Василий?

– Да наверно, хватит.

– Селютин, подыскать хороших коров дойны́х.

– Сколь?

– Двенадцать.

– Хорошо.

– Вопросы есть?

– Нету.

– В субботу в десять ноль-ноль все будем здесь. Данила Терентьевич, когда хошь проверить посев?

– Владимир Яковлевич, прямо чичас, и пускай покажут остальную землю.

– Селютин, хто покажет землю?

– Рубаненко, покажите ребятам землю, мне некогды.

– Ну хорошо, благодарим всех, спасибо.

Выходим в зало, Севальнев Алексей Анатольевич приглашает к себе, заходим, звонит Кузнецову: «Зайди, Юрий Андреевич». Юрий Андреевич заходит, Алексей Анатольевич смеётся:

– Правильно поступил, Данила Терентьевич!

– Конечно, правильно. Дудников что-то городит непонятно, и етот Селютин туда же. Слушайте, ребята, мне здесь ничто не нравится, посмотрите хороше́нь на карту, и сами поймёте.

– Давайте я с вами поеду проверю.

– Вот ето хорошо. – Он звонит: – Вы где, Рубаненко? Я вас жду на низу, чичас спустимся.

Мы спустились и на трёх машинах отправились.

Проехали всю землю, вся земля разбита на клочки по сорок, девяносто, сто и по сто пятьдесят гектар и в самых разных местах, на косогорах. Вот идивот, мне таку́ землю не надо.

– А где посевы? – Поехали, нам Рубаненко показал. – Хорошо, вы езжайте, а мы всё проверим.

Оне уехали, мы пошли по пашне. Боже ты мой! Где засеяно, где проброшено, часто попадается семя просыпанно, смотрим, новый диск валяется. Я всё ето заснял. Вот тебе и прав!

– Согласись, и староверы не умеют работать. Ребяты, я вижу, ето начин болезням.

Я звоню в Москву Якуниным и всё докладываю. Мне Владимир Димитриевич новости рассказывает:

– Данила Терентьевич, меняй район, покамесь не поздно. Шебекинской район – ишо никогда ни один проект не процвёл, ето мафия, оне тебе не дадут работать. Раньше они назывались ячейкой, а чичас называются моряками, и ваш Тарасов там же состоит, на Родионова тоже не доверяй, всё надо решать прямо через губернатора. Мы в субботу приедем и всё подробно расскажем. Но действуй, проси земли́ в другим районе.