Данила Зайцев - Повесть и житие Данилы Терентьевича Зайцева

– Да, Андриян, поразил ты меня. Но рази аргентинсы пойдут на таки́ сделки?

– Тятя, сто процентов, оне за ето получут награду, что сделали добро стране. А я честно сделаю копейкю рыбалкой и сумею в Аргентине заняться земледелием.

– Андриян, я тебя за ето благодарю.

– Тятя, я надеюсь, всё будет хорошо, толькя желаю, чтобы вы с мамой всегда были живы, и как мне легко с тобой. Но прошу одно: не здумайте остаться в России. Сам видишь, здесь свобода.

– Да, я понимаю.

– Но теперь, что оне сделали с Неонилой, – я отстыл от России.

На другой день нас устроили на берегу. Рыбаки узнали, пошла молва, полиция известила: «Будьте аккуратне, рыбаки грозятся отомстить», Андриян ответил: «Не боюсь». Но мы не рыбачили, ждали результат с Аргентине.

У Неониле всё пока в порядках, но она совсем обессилела, но консул сказала: «Не заботьтесь, мы вас сопроводим», а моё ро́дство заботились как родные и всё нам сообчали.

Пришло воскресенье, у нас деняг ни копейки, у меня сердце ноет, Андриян убеждает:

– Тятя, не заботься, всё будет хорошо.

– Андриян, послезавтра Неонила вылетают, а у тебя деняг ни копейки.

– Тятя, деньги будут.

С Калуге семеска [488]от Васи: «Звоните Марфе». Я звоню:

– Здорово, милаша, что случилось?

– Милый мой, Ваню привезла в больницу.

– Что с нём?

– Ослаб, его положили в больницу. Деняг пошли.

– Маша, нет ни копейки, молись Богу.

В понедельник утром подходют два рыбака-контрабандиста и спрашивают у Андрияна сети продажны. «Нет, нету», и тут же завёл разговор и сказал им:

– Будьте аккуратне, за мной сле́дют полиция, то дело ишо не кончено. Я уехал на море, но мня там достали и сказали, я должен быть здесь в Сальто. Как ни говори, ведь нас засняли, что я платил Пиеге, и мне пришлось признаться, а нет – чичас сидел бы в тюрме.

– Да, ты прав, Андриян. Но рыбаки, дураки, предали друг друга и префектуршиков.

– Да, ето дураки. Ну, будьте аккуратне, за мной сле́дют.

– Да, Андриян, мы уже ето заметили. Но прощай. – Оне ушли.

Андриян всё ето сообчил Карлосу, тот одобрил, но и наказал: «Будь аккуратне».

Вася скинул семеску: «Софоний плечо сломал, теплицу строил». Звоню Марфе:

– Что случилось?

– Да по рации сообчили, что Софоний плечо сломал.

– Боже мой, делай что-то!

– Да уже не знаю, что делать. Абрикосов отказал: ему некогды с нами возиться.

– Как так? Но идивот! А Рассолов что?

– До него не могу добиться.

– Ну старайся, я утром рано позвоню.

Да, милый ты мой Уругвай, нет ни копейки, но телефон мобильный работает: знает, что будут деньги – заплотим.

Вечером звонют с Аргентине:

– Андриян?

– Да.

– Мы вам звоним от имени Карлос Ледесма.

– Да, я ждал вашего звонка.

– Андриян, нам необходимо с вами провести совещание.

– Да, я знаю, но когда и где?

– Да прямо сейчас.

– Нет, так нельзя: глаз много. Вот будет темнять, я подъеду на Ла-Касона ровно в 18:00, и в минуту в минуту будьте там.

– Так точно, будем там.

Повернул ко мне:

– Ну вот, а ты переживал. Остаётся полчаса, давай ставай молись, а я поплыву на указанно место.

– А ты успеешь?

– Да, успею.

Он простился, благословился и отправился, а я стал на молитву.

Вот Андрияна нету и нету, сердце бьётся, но чувствуется: ето всё к доброму. Уже в 20:00 ночи я услыхал знакомый мотор Андриянов. Он подплыл, мне не терпится:

– Ну что, рассказывай.

– Услышаны твои молитвы.

– И что, всё хорошо?

– Куда лучше.

– Ну, рассказывай.

Подплываю – никого нету. Я во все стороны зглянул и уже хотел плыть обратно, но мне звонок: «Мы в красной машине». Я увидел, слез с лодки и иду к машине. Мня встретил молодой офицер в погонах субпрефекта морского флота, с нём молодой солдат. Первы мои слова:

– С вами надёжный солдат?

– Да, ето моя правая рука.

– Хорошо. – Я себя вёл строго и всё приказом, авторитетно. – Вам известно, что мне поручёно очень важноя, опасноя дело по контрабанде и рыбалке в запретной зоне?

– Да, мы с вами доложны разработать стратегию и все вместе участвовать в етим проекте.

– Отлично, рассказывай дальше.

– Я должен указать вам, где провозют наркотики, мотциклети, одёжу, химикаты, топливо – да всё что угодно, и ето на расстоянии сто пятьдесят кило́метров.

– Как тебе ето всё известно?

– Мы рыбаки и охотники, пять лет охраняли выше дамбы и два года внизу, но нигде не вникали. На нас доверие росло, но со мной сыграли очень грязно, я пошёл в тюрму, просидел три месяца, в тюрме я всё раскрыл, хто в чем заморанный, тут даже судьи подкупные. После тюрмы даже пришлось уехать в Россию, восемь месяцав я как вернулся, и стал готовить ловушку. Чичас за решёткой сидит самый опасный коррупсионер. Что, рази вы не слыхали: месяц тому назадь была чистка в Сальто?

– Да, слыхали.

– Ну вот, ето моя работа. Во-первых, прошу вас заезжать в запретную зону.

– Но ето невозможно.

– А вы мне скажите, префектуре можно там рыбачить?

– Конечно, нет.

– Ну вот в чём дело: что аргентинсы, что уругвайсы – всегда рыбачут.

– А сколь рыбаков?

– А вы знаете, что, когда рыбаки рыбачут, са́ма контрабанда идёт? А вы знаете, что идёт слава о однем русским неуловимым?

– Нет.

А молодой солдат сказал:

– Да, я слыхал.

– Ну вот ето я самый и есть, и мене́ нельзя было сдаваться по приказу, но етим я научился, как действовать.

– Андриян, а контрабанда больша́ идёт?

– Очень, бывает до триста тысяч долларов за раз, и солдаты замораны с обоих сторон.

– Вот ето новость! Я коя-что подозревал, но никогда не подумал, что столь контрабанды. Андриян, я чичас не могу сказать, можешь ли ты заезжать в запретную зону, но, ежлив будешь заезжать и вдруг будут ловить, убегай. Рядись [489], но не поддавайся, а я ето дело решу завтра же. Ты должен заезжать, ето давно надо было организовать.

Он ишо хотел продолжить разговор, но я торопился.

– А как его звать?

– Хорхе Ребинки.

– Ну и что думаешь, есть на него надёжда?

– О да, сурьёзной парень.

– И что думаешь, рыбачить?

– Конечно.

– Ну, смотри сам.

Он уехал рыбачить, а я всю ночь промолился. Андриян поймал на тысячу долларов и позвонил Хорхе: «Есть рыбаки заехали аргентински и две лодки с контрабандой». Он ему ответил: «Андриян, ваш проект оценённой, на днях организуем встречу».

– Ну вот, тятя, а ты переживал.

22 июня на ночь Андриян арендовал пикап и отправился на аеропорт в Монтевидео за семьёй, съездил в Ла-Палома, забрал все вещи, и с хозяином по-хорошему разъехались. Рыба на море ишо не пришла, но и наши староверы были, но у них ничего не получилось.

23 июня в 12:00 встретил семью, была вели́ка радость и слёзы, и оне отправились в Сальто, всё у них благополучно – ето Андриян всё сообчал мне. В 20:00 оне приехали на табор, я их встретил, у меня слёзы полились. Неонила всё рассказала: ежлив бы не посольство Уругвая, то их бы не выпустили.