300 вопросов священнику

51. Скажите, пожалуйста, как православному следует относиться к дню субботнему? Является ли этот день особым в каком-либо смысле? В спорах с некоторыми сектантами я часто слышу от них укоры в том, что православные не чтят субботу. И еще – древняя эфиопская церковь, кажется, чтит и субботу, и воскресенье?

Православная Церковь (которая, надо сказать, древнее эфиопской, уж не говоря о сектах) также чтит и субботу и воскресенье. Правда, это почитание видно только изнутри Церкви. Христиане, живущие церковной жизнью, прекрасно знают, что суббота в Церкви – день особый, нерядовой. В этот день по церковным канонам отменяется пост (кроме одной лишь Великой Субботы, то есть кануна перед Пасхой), всегда служится Литургия, поминаются все святые и творится память об усопших – то есть это день, в который мы в радости молитвенно переживаем полноту и единство земной и небесной Церкви. Вечер субботы уже посвящён празднику Воскресения Христова, который отмечается Церковью еженедельно. То, что воскресенье для нас – более праздничный день, это естественно, как Новый Завет для нас значимее Ветхого. Но почитание воскресного дня вовсе не отменяет почитание субботы. Этого совершенно не видят люди, критически взирающие на Церковь со-вне. Но что же тут поделаешь… не устраивать же по субботам фейерверки в храмах, чтобы доказать им наше почитание субботнего дня…

52. Разговаривая с одним своим знакомым, я услышал мнение, что в Православии возможно достижение безгрешия. Действительно ли это православное учение? Какое ему обоснование? Кто именно из православных стал безгрешным? И кто из безгрешных говорил о себе, что он безгрешен?

Церковь решительно и ясно определяет, что безгрешен только Бог. Лишь один человек на земле не имел греха – это Господь наш Иисус Христос. И сделаться безгрешным так, чтобы из человеческого существа исчезла всякая возможность согрешить, невозможно. Церковь поэтому призывает христиан к вниманию и трезвению, чтобы мы, увидев в себе то или иное греховное поползновение, с Божией помощью не давали ему хода. Это, собственно, и называется покаянием, которое, по согласному утверждению святых отцов, должно сопровождать человека до его смерти. Православие особенно подчёркивает важность покаяния для духовной жизни.

Но, возможно, Ваш знакомый не так выразился, и имел в виду достижение не безгрешия , а святости . Святость же не только возможна в Церкви, но достижение её даже и обязательно для всех христиан. Нужно только понимать, что здесь имеется в виду. Обычно под святостью подразумеваются или особые дары Божии, которые были присущи избранным угодникам Божиим, как-то: чудотворения, прозорливости и проч., или способность к необыкновенным подвигам – поста, бдения, вольной нищеты и т.д. Но это именно дары святости , которые всецело во власти Бога; Он может их дать, а может и не дать подвижнику. Православная Церковь рассматривает стремление только лишь к этим дарам как неправильное духовное устроение. Сама же святость есть нечто иное: это пребывание в человеке Святого Духа, то есть – мирное, радостное, бодрое, ясное, постоянное и неизменное, крепкое верой и делами христианское состояние души. К этому безусловно призваны все мы, и если христианин, хоть в малой степени, хоть в начатках, не имеет в себе такого духовного состояния, ему нужно весьма побеспокоиться о правильности своей христианской жизни.

53. Многие нехристианские религии и секты проповедуют отречение от всего мирского, от наслаждений, от привязанностей. Не этому ли учит и Православная Церковь?

Нет, вовсе не этому. Христианство учит нас не отказу «от всего», но воздержанию и борьбе со страстями; и это не самоцель, но лишь средство, позволяющее сердцу человеческому быть свободным для Бога. Блаженный Августин, один из Отцов Церкви, сказал так: «люби Бога и делай, что хочешь». Этим подразумевается, что если в душе человека живёт Святой Дух, то Он Сам наставляет нас на всякую истину и определяет, что человеку можно, а что нельзя, какова его мера употребления вещей и удовольствий. «Общечеловеческая» религиозность считает, что через отказ от мирского, от полноты человеческого бытия, через аскетизм человек «привлекает» к себе Бога. Христианство расставляет совершенно иные акценты: сначала к человеку приходит Бог, и лишь вследствие этого определяются такие формы бытия, которые охраняли, укрепляли и взращивали бы союз Бога и человека. Удаляется Бог из сердца от грехов: немилосердия, гордости, тщеславия, блуда, глупости и проч. Вот от всего этого христианин старается отрекаться; нередко для этого нужен великий подвиг. Но всё то, что не несёт в себе греха, не разлучает нас от Бога, нам вполне позволительно употреблять с умеренностью и осторожностью.

54. Мне очень нравится роман М.Булгакова «Мастер и Маргарита». В этом произведении оценка Понтия Пилата довольно положительная. К нему автор относится, как к простому человеку, жертве обстоятельств, а не как к вселенскому монстру. Лично мне ближе именно такая точка зрения. А с богословской точки зрения Понтий Пилат – это палач или жертва?

Церковь не ставит вопрос о Пилате в этой плоскости – в отличие от Иуды или фарисеев, действиям которых даётся определённо негативная оценка. В Символе веры и в богослужебных текстах Пилат упоминается как некая «функция», при котором и с участием которого совершались крестные события, но не более того. Разумеется, никак невозможно оценить действия Пилата «положительно»; но, с другой стороны, Сам Господь сказал ему, что на нём меньше греха, чем на тех, кто предал Его Пилату.

Если же отвечать на Ваш вопрос, то, конечно, Пилат более палач, чем жертва, ибо решение о казни Иисуса принимал он. Но «палачество» его может быть очень поучительным для нас. То, что случилось с Пилатом, нередко происходит и с нами. Если бы в тот момент, когда начальники иудейские привели Иисуса на суд, перед Пилатом из воздуха соткался ангел и торжественно объявил ему: «Пилат! ты входишь в историю!», или что-нибудь в этом роде – то, может быть, он и нашёл бы в себе силы пойти против течения. Но для Пилата шла будничная, обыкновенная повседневность. «Явно, что не виноват, и отпустить бы его, вот и жена советует… но с другой стороны – народ может возмутиться, первосвященники «настучат» в Рим, а зачем мне это надо, с римским начальством отношения и так плохие… ну его. Подумаешь, какой-то странствующий учитель, мало ли тут таких, одним больше, одним меньше… Вот, я умою руки, скажу этим иудеям – не моя воля, но ваша… Жалко его, конечно… но своя рубашка ближе к телу». Так думал Пилат. Он не увидел Бога в повседневности. И мы часто не видим Его в нашем обыденном ходе вещей. Но христианство всё – именно в повседневности, его не может быть только в отдельные «высокие» моменты жизни (что-то вроде «звёздного часа», типа концертного выхода на сцену). Может быть, и «неуспех» христианства, о котором мы говорили выше, и происходит от того, что мы вынесли наше христианство за рамки повседневности, в особые места (храмы), в особые времена (всенощная-литургия-утреннее-вечернее-правило), в особые отношения (Бог – только в ритуале, в обряде, через батюшку); а помимо этого «особого» наша жизнь свободна от Христа… Евангельский образ Понтия Пилата, мне кажется, заставляет серьёзно задуматься над этим.