Дамир Мухетдинов - Российское мусульманство

Видимо, с исламизацией связано и развитие градостроительства у булгар. Как мы знаем из записки Ибн Фадлана, булгарский правитель просил халифа выделить средства на строительство мечети и крепости, в чем тот не смог помочь ему.

Писавший чуть позже ал-Истахри (ум. в 957 г.) говорит о существовании соборных мечетей в городах Булгаре и Суваре [53]. С этого времени также известно о начале совершения поволжскими мусульманами хаджжа . Так, ал-Масуди сообщает о визите сына булгарского правителя по пути в хаджж ко двору упомянутого выше халифа ал-Муктадира [54], т. е., стало быть, это должно было иметь место между 922 и 932 гг.

Сам факт принятия ислама правителем Волжской Булгарии, далекой северной территории, по-видимому, не вызвал интереса при дворе халифа. В 923 г., когда посольство, участником которого был Ибн Фадлан, вернулось, здесь люди были больше заняты обсуждением пойманной в Омане рыбы невиданных размеров [55]. В любом случае халиф в то время был уже не настолько силен и могуществен, чтобы иметь возможности оказать булгарам какую-либо серьезную поддержку. Между тем, по-видимому, и для самих булгар был наиболее важен, скорее, сам факт признания своего подданства халифу, чтобы таким образом юридически закрепить провозглашение своей независимости от хазар. Гораздо большее влияние на Поволжье в то время, как мы видели, оказывалось из Средней Азии, где господствовала династия Саманидов (875–999), эмиров, правивших в том числе и на севере Хорезма (с центром в г. Гургандж, он же Ургенч) и подчинявшихся багдадскому халифу на тот момент уже лишь номинально. Чеканенные последними серебряные дирхамы, например, стали прототипами булгарских монет, что свидетельствует об экономической подоплеке среднеазиатского влияния на Поволжье [56].

Следует отметить, что распространение ислама в самой Средней Азии стало в свое время возможным только после того, как окончательно была повержена держава Сасанидов. Регулярные вторжения арабов в северные и северо-восточные провинции Сасанидской империи начинаются с 650/651 гг. После создания в 665 г. опорного пункта в Мерве (близ совр. Мары в Туркменистане) путем переселения туда представителей арабских племен, с 671 г. начинаются активные походы за р. Амударью [57]. Между прочим здесь интересно отметить, что таким образом на территорию России (Дербент) ислам проник и там закрепился гораздо раньше, нежели в Средней Азии.

После крупных кампаний первой половины VIII в., связанных с завоеванием междуречья рр. Амударьи и Сырдарьи еще в период правления Омейядов, сменившим их Аббасидам (750– 1258) пришлось выдержать нелегкую борьбу с китайской империей Тан, также претендовавшей на эти территории, и с ее тюркскими союзниками. Все было решено в результате удачной для мусульман битвы при Таласе в 751 г., [58]после которой дальнейшее вхождение Средней Азии в лоно мусульманского мира сделалось неизбежным, а Китай утратил свое влияние в регионе и никогда больше не претендовал на эти территории.

Активизация распространения ислама на степных рубежах мусульманского мира стала возможной во многом благодаря деятельности эмира Исмаила Самани (892–907), несколькими успешными кампаниями против кочевых тюркских племен обезопасившего свои границы и, соответственно, крайние рубежи мусульманского мира на этом направлении [59]. Интересно, что уже Ибн Фадлан приводит данные о некоторых тенденциях распространения ислама среди огузов [60].

Не углубляясь в рассуждения о других факторах, оказавших влияние на исламизацию Волжской Булгарии [61], отмечу лишь тот факт, что после распада Хазарии и потери ею доминирующей роли в Поволжье, булгары сосредоточили в своих руках всю торговлю в Волго-Уральском регионе, что, несомненно, стало одним из важнейших факторов быстрого экономического и культурного развития Волжской Булгарии.

Кроме свидетельств путешественника XII в. ал-Гарнати (1080–1170), в дальнейшем мы имеем мало подробных сведений о внутренней жизни Волжской Булгарии вплоть до XIII в. В любом случае, Волжская Булгария может считаться самым первым мусульманским государством в Европе, принявшим ислам по собственной инициативе, а Поволжье постепенно приобретает роль одного из важнейших культурных центров мусульманского мира, где складывается собственная богословская традиция. Таким образом, в истории России можно выделить два центра ислама, независимых друг от друга и обладавших собственными уникальными характеристиками. Это Кавказ, в частности Южный Дагестан, куда мусульмане проникали с времен арабских завоеваний, и Поволжье, тесно взаимодействовавшее со Средней Азией.

Дербент был одним из важнейших центров ислама, о чем свидетельствует упоминание в арабских источниках ряда имен мусульманских ученых VIII–XIV вв., носивших нисбу «ад-Дарбанди» или «ал-Баби» [62]. C XI в. под влиянием тюркской династии Сель-джукидов (1037–1194), в широкую сферу политического влияния которых попал Дербент, здесь активно развиваются и укореняются традиции суфизма ( тасаввуфа ) [63].

В дагестанском селении Цахур в 1075 г. при сельджукском визире Низам ал-Мулке (ум. в 1092 г.) было основано первое на Кавказе медресе университетского типа ( низамийа ) [64]. В частности, из селения Цахур происходит такой образец местной мусульманской книжности, как переписанная в 1290 г. Мухаммадом, сыном Абу-л Хасана, рукопись толкового словаря арабского языка Ал-Гарибайн Абу Убайда Ахмада б. Мухаммада ал-Харави (ум. 1010 г.) [65].

Распространение ислама в Поволжье затрагивает и сопредельные с Булгарией регионы. Здесь упомянутый ал-Гарнати, сам дважды побывавший в этих местах, описывает город Саксин (где-то в Нижнем Поволжье, хотя точная локализация дискуссионна), население которого в основном состояло из неких тюрков, вероятно, огузов, которые были мусульманами, а в отдельных кварталах жили хазары, выходцы из городов Булгар, Сувар, а также множество иноземных купцов, в основном из мусульманских стран. Согласно данным арабского путешественника, у каждой народности была соборная мечеть, где они молились, свои кадии, факихи и хатибы , при этом большинство жителей придерживалось ханафитского мазхаба , но среди купцов и путешественников ему встречались маликиты и шафииты, проживавшие в собственных кварталах со своими мечетями [66].

Хотя не ясно, происходила ли исламизация непосредственно из Волжской Булгарии, однако зафиксированный «Повестью временных лет» факт прибытия к киевскому князю Владимиру Святославичу (978–1015) послов с предложением принять ислам [67]позволяет предполагать, что миссионерская деятельность булгарами велась.

Несмотря на периодические столкновения булгар сначала с киевскими князьями, а с распадом Древнерусского государства после первой трети XII в. – с Владимиро-Суздальским княжеством вплоть до 20-х гг. XIII в. [68], эта борьба, как отмечал уже Г. В. Вернадский, «не носила особенно ожесточенного характера ни с той, ни с другой стороны» [69].