Инок Никодим - Азбука спасения. Том 6

Отсюда, душа Господа хотела, свободно приводимая в движение, но свободно хотела именно того, чего Божеская Его воля желала, чтобы она хотела. Ибо не мановением только Слова движима была плоть, ведь Моисей и все святые движимы были мановением Божиим. Но единый Господь – Тот же Самый, – будучи вместе Богом и человеком, хотел по Божеской и по человеческой воле. Поэтому две воли Господа различались одна от другой не настроением, но скорее природою той и другой. Ибо Божеская Его воля была и безначальна и имела силу совершать все, будучи сопровождаема могуществом, и была бесстрастна. Человеческая же Его воля и начало свое получила с известного времени, и сама претерпела естественные и непорочные страсти и естественно не была всемогуща, но, как сделавшаяся истинно и по природе волею Бога Слова, стала и всемогуща.

О богомужном действовании

Блаженный Дионисий, выразившись, что Христос в Своей жизни явил нам некоторое новое богомужное действование, говорит об одном действовании, составившемся из человеческого и Божеского, не отрицая в Нем двух естественных действований. Ибо в таком случае мы могли бы говорить и об одном новом естестве, составившемся из Божеского и человеческого, так как – в чем действование одно, в том и сущность одна, по учению святых отцов. Но (Дионисий выразился так), желая показать новый и неизъяснимый образ проявления естественных действований Христовых, соответственно неизъяснимому образу взаимного проникновения естеств во Христе, также желая показать необыкновенный чудный и естеству существ неведомый способ Его человеческой жизни, а равно образ взаимного сообщения свойств, соответственно неизреченному соединению естеств. Не говорим, что во Христе действования раздельны, и что естества действуют отдельно одно от другого, но утверждаем, что каждое из них совокупно с другим, с участием другого совершает свойственное ему.

Ибо и то, что свойственно человеку, Иисус Христос совершал не так, как обычно совершает человек, так как Он был не простой человек, равно и свойственное Богу совершал не так, как Бог только, потому что был не просто Бог, но – вместе Бог и человек. Ибо, как в отношении естества мы признаем и соединение, и природное различие, точно также – и в отношении естественных воль и действований.

Итак, должно знать, что в отношении к Господу нашему Иисусу Христу иногда мы говорим как о двух естествах, а иногда – как об одном лице, но, то и другое возводится, собственно, к одному понятию. Ибо два естества – один Христос, и один Христос – два естества. Посему, все равно, сказать ли: Христос действует по каждому из Своих естеств – или сказать: каждое естество во Христе действует с участием другого. Итак, Божеское естество принимает участие в действиях плоти, потому что, по благоволению Божественной воли, плоти позволялось страдать и совершать то, что ей свойственно, а также потому, что действование плоти, несомненно, было спасительно, – что свойственно не человеческому действованию, но Божескому. Плоть же принимает участие в действиях Божества Слова, потому что Божеские действования совершались посредством тела, как бы посредством орудия, а также и потому, что Один был Тот, Кто действовал, и так, как свойственно Богу, и вместе так, как свойственно человеку.

Должно еще знать, что святой ум Христов и естественные свои действия совершает, мысля и разумея, что он есть ум Божий, и что ему поклоняется вся тварь, и вместе памятуя Свое пребывание и страдания на земле. В действовании Божества Слова, в Его устроении и управлении всем, ум Христов принимает участие, мысля и разумея, и устраняя не как обычный ум человека, но как ипостасно соединенный с Богом и получивший наименование ума Божия.

Итак, богомужное действование означает то, что, так как Бог соделался мужем, то есть вочеловечился, то и человеческое Его действование было Божественным, то есть обожествленным, и не лишенным участия в Божеском Его действовании. Равным образом и Божеское Его действование не было лишено участия в человеческом Его действовании, но каждое из обоих действований созерцалось вместе с другим. Называется же этот образ речи περιφρασις, – когда кто одним словом обнимает два какие-нибудь понятия. В самом деле, как в раскаленном мече жжение, сопровождаемое сечением, а равно и сечение, сопровождаемое жжением, мы хотя и называем одним действованием, – тем не менее утверждаем, что одно действование – сечение, а другое – жжение, и первое принадлежит одному, а второе – другому естеству, а именно: жжение – огню, а сечение – железу; подобно этому, и называя богомужное действование Христа единым, мы разумеем два действования двух Его естеств: одно действие – Божеское, принадлежащее Его Божеству, а другое – человеческое, принадлжащее Его человечеству.

Богомыслие – есть углубленное размышление о Домостроительстве спасения, или вообще, или о каком-либо одном предмете, входящем в состав его. Святитель Феофан Затворник

Блажен, у кого помышление всегда о Боге, кто удержался от всего мирского и с Ним одним пребывал в беседе ведения своего.

Бога имей пред очами во всяком деле, какое бы ты ни делал.

Когда самый ум и душевное расположение всегда заняты мышлением о Боге и стремлением к Нему и представлениями в памяти всего прекрасного… тогда в сообразность любви Божией человек всегда получает совершеннейший успех.

И язык, и ум непрестанно упражняй в Божиих словесах!

А Бог, в награду за труды, дает или видеть сколько-нибудь сокровенный в них смысл, или, что еще лучше, приходить в сокрушение при чтении великих заповедей чистого Бога, или, в-третьих, таковыми занятиями отводит Он мысль твою от земного.

Чтоб ум мог носить неизменным вид богомыслия

Когда душа возмущается гневом, или отягчается многоядением, или сильною печалью омрачается, тогда ум не может держать памятования о Боге, хотя бы и понуждаем был к тому как-нибудь. Ибо весь, будучи омрачен лютостью сих страстей, бывает он тогда совершенно чужд собственного чувства, почему желание не имеет где наложить свою печать, чтоб через то ум мог носить незабвенным и неизменным вид богомыслия, так как тогда память его огрубевает по причине суровости страстей. – Когда же она бывает свободна от таких возмущений, тогда, если иногда и успеет забвение на мгновение украсть мысль о возлюбленном Господе, ум, восприяв свою энергию и живость, тотчас опять с жаром емлется за многовожделенную оную и спасительную ловитву, ибо тогда сама благодать и сбогомысльствует душе и совзывает: Господи Иисусе Христе!