Инок Никодим - Азбука спасения. Том 5

Если убедительно это для тебя; тем лучше. А если не убедительно, то перестань, по крайней мере, хотя уже и поздно, делать насилья. Во всем, и в добром и в худом, есть своя сытость. Я похвалю в тебе и это; потому что для порочного весьма важно-остановиться в пороке.

Примешь ли это или не примешь; но напомню тебе гроб. Это-предел всех худых дел; и у тебя будет такой же конец, как и у всякого, хотя пройдешь за Иракловы столпы, или за каспийские ворота, присвоив себе достоянье и ближних, и соседей. И твою могилу, как думаю, раскопает кто-нибудь подобный тебе нравом, с твоей походки перенявши ходить криво, еще худший ученик такого мудрого учителя.

Помни также неотвратимый и грозный день, за которым и мрак, и пламень, и тартар-эти истязанья здешних худых дел для отыскания в нас образа Божья, который завален сетями змея и хитреца, обольщающего нас зловредным сластолюбием.

А я домогаюсь, как мне избежать бедствия, на каких спастись крыльях, в каких глубинах земли и моря, или какими ухищреньями, и в каком конце вселенной, каким обложить себя мраком, или облаком вместо покрова, какими молитвами умилостивить Бога? Везде для меня три эти бедствия-и время, и место, и удобный случай ко греху. Поставлю перед собою Божий закон. Какой же именно? Переходите из города в городе; ибо предадутся некоторые бегству, -говорил Апостолам, когда гоним был, Вседержитель Бог. Обойду все города до последнего огнища, избегая жестокого нападенья лукавых. А там и не желающих постигнет казнь. В горних обителях не будут они беспокоить, и не изринут оттуда нищих, как делают ныне, а разве сами, в прохлаждение пламени, попросят нескольких капель сожаленья. Да убедят тебя в этом богатый и Лазарь, из которых один наказан единственно за то, что вел роскошную жизнь, когда другой страдал и от недостатка пищи и от ран, потому что богач, подобно тебе, отгонял от себя Лазаря; а другой почтен, потому что претерпел все сие.

Конец слову, но выслушай его с трепетом. Многое именуется грехом и действительно грех, но идолослужителем (а это есть самый тяжкий грех в мире) называется тот, кто ничего не знает и не ставит выше денег (Еф.5:5), потому что и идолослужению, по болезни своей, всего скорее подвергнется он, если наступит время-получить чрез это прибыток, или потому что кланяется богатству-этой Хамосовой мерзости. Итак, отринем, отринем идольские кумиры, и будем чтить единого Бога, Которого знаем.

Трудно богатому войти в Царство Небесное

Тут разумеется богатый, который в самом себе видит много способов и много сил к своему благоденствию. Но коль скоро многоимеющий отсечет всякое пристрастие к имению, погасит в себе всякую на него надежду и перестанет видеть в нем существенную свою опору, тогда он в сердце бывает то же, что ничего неимеющий; такому открыта дорога в Царствие. Богатство тогда не только не мешает, но помогает, ибо дает способ благотворить. Не богатство беда, а упование на него и пристрастие к нему. Эту мысль можно обобщить так: кто на что уповает и к чему пристращается, тот тем и богат бывает. Кто на Бога единого уповает и к Нему всем сердцем прилепляется, тот Богом и богат; кто на другое что уповает, к тому и сердце свое обращает, кроме Бога, тот другим этим и богат, а не Богом. Отсюда выходит: кто не Богом богат, тому нет входа в Царствие Божие. Тут разумеются род, связи, ум, чины, круг действий и проч.

Возлюбленный мой, будь как пчела, и из Божественных Писаний собери себе богатство и некрадомое сокровище, и предпошли оное в небо. Преподобный Ефрем Сирин

Где сокровище ваше, там будет и сердце ваше

Не собирайте себе сокровищ на земле, где моль и ржа истребляют и где воры подкапывают и крадут, но собирайте себе сокровища на небе, где ни моль, ни ржа не истребляют и где воры не подкапывают и не крадут, ибо где сокровище ваше, там будет и сердце ваше (Мф.6:19—21).

Угождать Богу есть некрадомое богатство души

Помышляя о Боге, будь благочестив, независтлив, добр, целомудр, кроток, щедр по силе, общителен, неспорлив и подобное, ибо всем этим угождать Богу есть некрадомое богатство души, а также не осуждать никого, или ни о ком не говорить, что он-де нехорош, согрешил, но лучше разыскивать свои худые дела и свою жизнь рассматривать… угодна ли она Богу.

Некрадомое богатство смиренномудрия

Нередко Бог, по распоряжению Своего Промысла, оставляет в духовных людях некоторые легчайшие страсти, для того, чтобы они, взирая на сии легкие почти безгрешные немощи, много себя укоряли, и тем приобрели некрадомое богатство смиренномудрия.

Окрадение души есть, когда мы почитаем за добро, в чем нет добра, – оно есть неприметное лишение богатства, есть неведомое пленение души.

Фома нищ, но открыл некрадомое сокровище – ребро Владыки

Жизнь человеческая коротка, маловременные радости многотрудного жития – паутинная ткань, наружный блеск жизни – сон. Но весьма блажен покой праведных, упокоение на небесах бесконечно. Подлинно, это – дары бессмертного Щедролюбца! Ибо Чье естество не изменяемо, у Того и даяние нескончаемо. Поэтому здешняя борьба праведных временна, а победа и тамошние награды вечны.

В жизни, как в училище ратоборства, трудимся мы, борясь со скорбями, и природе нашей много противников. Удовольствия отнимают твердость, роскошь изменяет мужество, уныние расслабляет силы, клеветы наносят оскорбления, лесть прикрывает собою злоумышления, страх делает, что падаем в отчаяние, и в таком-то треволнении непрестанно обуревается наша природа. Не только горести жизни несносны, но и то самое, что, по-видимому, приятно, опечаливает своею превратностью; и мы проходим жизнь почти полную скорбей и слез. И если угодно тебе знать, выслушай описание горестей жизни.

Человек посеян в утробе матерней, но этому сеянию предшествовала скорбь. Семя брошено в бразды естества, если только размыслим об этом, то устыдимся начал рождения. Брошенное семя изменилось в кровь, кровь одебелела в плоть, плоть со временем приняла на себя образ; образовавшееся непонятным для ума способом одушевилось; одушевленное воспиталось естественными средствами; стесняемый зародыш скачет, негодует на это узилище естества, но едва наступило время рождения, распались затворы чревоношения, отверзлись двери естества, матерняя утроба разрешила удерживаемый ею дотоле плод, выскользнул в жизнь этот борец скорби, вдыхнули в себя воздух эти уста твари, и что ж после этого? Первый от него звук – плачет. Достаточно этого, чтоб поначалу узнать жизнь.