Георгий Антонюк - Рациональное и идеологическое мышление

Поэтому в содержании многих идейных компонентов марксистской философии имеются рациональные и пригодные для использования наукой идеи. Это учения о строении и свойствах материи, о диалектике, о материальном факторе в общественной истории, о практике как критерии объективной истины и др. Однако их пригодное для использования наукой содержание сильно искажено в данной философии их обоснованием идеей будто бы существующей бесконечной материальной основы мира, а следовательно, идеологизировано.

При выделении этих пригодных для использования наукой идей непродуктивно поступать так, как поступили с теорией диалектики К. Маркс и Ф. Энгельс, которые «стянули» ее с бесконечного идеального абсолюта Г. Гегеля и повторно «натянули» на свой бесконечный материальный абсолют. Продуктивное выделение данных зерен возможно лишь посредством очищения идейных компонентов марксистской философии от присутствующих в них представлений о якобы существовании бесконечной саморазвивающейся по диалектическим законам материальной субстанции, а следовательно, от идеологической веры в нее посредством проверки на рациональную мыслимость и доказуемость заложенных в них представлений о бытии.

В той мере, в какой другие составные части марксистской идеологии – марксистская политическая экономия и марксистский так называемый научный коммунизм – базируются на марксистской философии, а также содержат коммунистические и иные безграничные идеализации, опирающиеся на диалектико-материалистическое понимание развития мира, которые тоже неосуществимы, однако посредством веры мыслятся осуществимыми, – они также не обладают статусом научности.

Поскольку вера является исключительно личным выбором, а следовательно, частным делом, то к ней невозможно принудить, к ней можно только привести, используя, естественно, специальные методы. Принуждение к вере является бессмысленным насилием над личностью. Поскольку вера не покоится на рациональных основаниях, то никакой суд, даже с привлечением в качестве экспертов всех ученых мира, не в состоянии рационально обосновать необходимость выбора личностью той или иной веры и не в состоянии рационально осудить ее за отказ от той или иной веры или от веры вообще. Поэтому осуждение при советской власти людей за неприятие веры, навязываемой марксистской идеологией, было абсолютно бездоказательным с рациональной точки зрения и опиралось исключительно на силу, подобно судам католической инквизиции. Однако истинный суд в состоянии рационально запретить принуждение к определенной вере или к отказу от нее.

Точно также является предметом веры марксистская идея о том, что в мире нет ничего, что было бы вообще непознаваемо в плане получения объективного знания. Поскольку марксизм рассматривает бытие как бесконечную материю, то, как уже отмечалось, идея якобы существования этой бесконечности вообще немыслима и недоказуема рационально.

Рациональное мышление не в состоянии содержательно мыслить основу мира бесконечной, а потому не способно рассуждать о ней, но оно входит в состояние абсолютной неопределенности при попытке мыслить конкретную конечную основу мира, поскольку рациональное мышление мыслит конечное только посредством соотнесения с другим конечным. Для рационального мышления понятие бесконечного не является общим с точки зрения формальной логики, поскольку получено им не путем обобщения многообразия конечных явлений, т. е. не посредством рационального воспроизведения реальности в мысли, а сконструировано посредством формально-логического противополагания понятию конечного предмета.

Абсолютная неопределенность рационального мышления, связанная с принципиальной невозможностью окончательного познания конкретной конечной основы мира, устанавливает предел познавательным возможностям рационального мышления, который оно не способно преодолеть, сколь бы ни расширяло горизонт познания конечных предметов. Данная абсолютная неопределенность носит трагический для рационального мышления характер. С одной стороны, она побуждает его к преодолению неопределенности путем непрерывного расширения сферы рационального познания, а с другой, держит его в состоянии мучительного неснимаемого напряжения, при котором «неодолимо хочется, однако абсолютно не можется». Это, следовательно, также предел для познавательных возможностей науки, которая опирается на рациональное мышление.

Признанием состояния абсолютной неопределенности, в которое попадает рациональное мышление при попытке применить рациональные доказательства к мысли о конкретной основе конечного бытия, я отграничиваю собственную концепцию нового, т. е последовательного, чистого рационализма от основанного на принципе антиномичности мышления стесненного идеологической логикой непоследовательного рационализма И. Канта, который исходил из того, что в равной мере могут быть предметно рационально-логически доказаны и отвергнуты взаимоисключающие суждения «бесконечность мира существует – бесконечность мира не существует», и от такой разновидности основанного на несовершенном гносеологическом принципе тождества мышления и бытия непоследовательного рационализма, как неопозитивизм, который исходит из идеи полного совпадения представления о принципиальной рациональной недоказуемости или бессмысленности идеи якобы существования мыслимой бесконечности с представлением о несуществовании бесконечного («принципиально недоказуемо существование бесконечного – следовательно, мысль о ее существовании логически не оправдана»).

Рациональное мышление, не способное выдерживать постоянное напряжение состояния абсолютной неопределенности, путем огромных интеллектуальных усилий преодолеет данную неопределенность, если отбросит саму мысль о необходимости полного рационального доказательства конкретной основы мира.

Философия как идеологическая вера, в том числе марксистская философия, категорически нормативна, что коренным образом отличает ее от науки. Научные знания как описательный образ действительности вообще не обладают нормативностью. Они приобретают некатегорическую, условную нормативность, когда выполняют методологическую функцию. Научно-методологические знания, научные знания о ценностях и инженерные знания содержат некатегорические нормативные идеи, которые не имеют характера безусловного повеления. Инженерные разработки (проекты, планы, программы и др.) также обладают условной нормативностью, которая выражается в формуле: если вы хотите достичь успеха, то вам целесообразно действовать таким-то образом. Философская же вера, будучи идеологической, категорически императивно повелевает ее приверженцу видеть мир, относиться к нему и действовать в нем так, как этого требует данная философия. Вследствие своей категорической нормативности любая философская вера содержит элемент нетерпимости по отношению к другим философским верам, которая может быть скрытой или открыто воинствующей, как в марксистской философии. Придание основанной на вере философии статуса официально-государственной усиливает ее категорическую императивность, поскольку превращает ее в необходимую функцию государственной власти, а следовательно, в предписываемые государством в качестве обязательных для граждан понимание действительности и отношение к ней в соответствии с официальной философией. Наличие основанной на вере официально-государственной философии – это характерный признак тоталитарного государства. Демократическое государство не нуждается в официально-государственной философской вере. Оно способно строить свою деятельность исключительно на рациональных основаниях, в том числе на науке.