Игорь Малин - К ВОПРОСУ О ДУХОВНОСТИ И ЕЕ СУЩНОСТИ В ОПЫТЕ САМООПРЕДЕЛЕНИЯ АДВЕНТИЗМА В РОССИИ

За последние десять лет (1991–2001 гг.) внутри русского адвентизма происходит не только переосмысление роли Церкви в современном обществе, но и пересмотр методов благовествования и раскрытия основ веры для человека, впервые переступившего церковный порог.

Однако нельзя не заметить, что некоторые сферы церковной жизни оказались практически незатронутыми этими процессами. Сферы, которые и по сей день остаются в тени по причине «случайного недоразумения». Причем поражает тот факт, что в стороне остается зачастую главное, требующее первичного рассмотрения и разъяснения. В частности, для многих из нас petra scandali является вопрос: «В чем заключается сущность христианской духовности, и каковы ее критерии?» Предвидя некий скепсис в отношении обозначенной темы хотелось бы процитировать прот. Михаила Дронова: «Термин «духовность» широк до такой степени, что им практически невозможно пользоваться. В любом, даже самом поверхностном разговоре, если вдруг промелькнет это слово, каждый раз приходится выяснять, что под ним понимается в данном случае. Духовность может иметь тысячи разных оттенков, вплоть до противоположного понимания» [2] Дронов Михаил. Христос - жизнь наша. Разговор о православной духовности // Православная беседа. 1993, Май-Июнь, № 3, с. 6. . Тем не менее, перед лицом этого многообразия нам необходимо помнить о том, почему для нас это важно. По справедливому замечанию профессора А. И. Осипова, «вопрос о духовности, — это по существу вопрос о том окончательном и высшем смысле жизни, который каждый живой человек должен был бы искать» [3] Осипов А. И., «Беседа о духовности; Смирение, как сущность православной духовности; Духовность и псевдодуховность». Аудиозапись. .

«Духовность» (как уже было сказано выше) является довольно–таки распространенным понятием. И это еще больше осложняет разговор о данном предмете, поскольку понятие «духовность» не принадлежит одному христианству. В настоящее время о духовности говорят все. Мы слышим призывы к духовности из уст проповедников различных религиозных и псевдорелигиозных движений. Начиная от исторически устоявших и заканчивая бело–черными магами, призывающими оккультными путями достичь «высокой духовности». Более того, данный термин получил широкое распространение не только в пределах религиозного или околорелигиозного сознания. Понятие «духовность» являлось и является непременным атрибутом секулярной мысли. Нередко мы можем услышать примерно следующее: «Какой образованный, культурный человек, одним словом одухотворенная личность». А порою еще интереснее: «Голосуйте за Акакия Афиногеновича, он гарантирует возвращение во власть духовности, морали и нравственности». Как видите, под духовностью в секулярном обществе понимаются, прежде всего, «культурность» и «образованность», да, пожалуй, еще в это понятие включают начатки нравственности.

По причине такого смыслового разнообразия, нельзя говорить «просто о духовности» [4] «Не бывает духовности «вообще». Нерелигиозный гуманизм подменяет духовность эстетикой, искусством, «культурой». Искусство является формой душевности в человеческой деятельности». Ничипоров Б. В. Введение в христианскую психологию М: Школа–Пресс, 1994, с. 185. . Нужны уточнения. В данной статье мы попытаемся, с одной стороны, рассмотреть вопрос о христианской духовности в целом и, с другой стороны, осмыслить это явление в контексте того, как оно понимается Церковью христиан адвентистов.

Сразу следует заметить, что проблема духовности и ее сущности неизменно вызывала интерес у исследователей. Что касается зарубежных исследователей, то наиболее интересными, на наш взгляд, являются труды, посвященные рассмотрению истории духовности в ранней Церкви. Прежде всего, это четырехтомный, классический труд P. Pourrat «Christian Spirituality». Упомянутый автор указывает на важную особенность раннехристианской духовности, ее христоцентричность. Вот что Pourrat пишет по этому поводу: «Наше понимание духовности этого периода было бы очень неполным, если бы мы не отметили ту безусловную господствующую роль, которую играет в ней Личность Христа… Иисус постоянно воспринимается верующими в качестве образца для христиан и идеала святости… Абсолютно реальное чувство Его присутствия в Церкви и прибывания в сердцах верующих проявлялось повсеместно» [5] Pourrat P. Christian Spirituality, tr. W. H. Mitchell and S. P. Jacques, Newman, Westminster, Md., 1953, Vol. I, p. 56. . Следующий автор, на которого хочется обратить внимание, это L. Bouyer и его книга «The Spirituality of the New Testament and the Fathers». L. Bouyer в частности, указывает на факт, что христианство восприняло тот духовный опыт, который был выражен в богослужебных формулах иудаизма. «Ничто так не раскрывает новизну христианства, — замечает Bouyer, — и его прочную укорененность в иудейской духовности, как исследование евхаристических формул, оставленных нам ранней Церковью, через сопоставление их с формулами иудаизма» [6] Bouyer L. The Spirituality ofthe New Testament and the Fathers, tr. M.P. Ryan, NY, 1960, p. 176 . Суммировав многочисленные исследования по истории раннехристианской духовности, директор Института духовности Папского Университета св. Фомы Аквинского, Джордан Омэнн указывает на ее пять главных особенностей — христоцентричность, эсхатологичность [7] Сегодня эсхатологические чаяния, присуще адвентизму более чем кому–либо. Вот как эту мысль выражает К. Л. Чумаков: «Церковь адвентистов в своей эсхатологии особую роль отводит Второму пришествию Христа. Это — центральная тема учения Церкви АСД. Во–первых, само название движения говорит о Втором пришествии Христа. Во–вторых, вектор адвентистского богословия направлен на это событие. В–третьих, именно эта тема сплетена со всей эсхатологией АСД, и о ней пишут и говорят чаще, чем о каких–либо других вопросах эсхатологического характера». Чумаков К. Л. Православная эсхатология: Обзор учения об антихристе. //Богословский Вестник. Заокский, 1999, № 2, с. 64. , аскетичность (в смысле упражнения в добродетелях и их умножении [8] Ср.: « Ασκησις – y Святых Отцов, — пишет арх. Георгий (Тертышников), — употребляется в двояком значении: в общем смысле — «трудиться, упражняться.». В частности, именем ασκησις называется упражнение в добродетели. Другими словами, подаскетизмом, разумеют различные способы приобретения праведности, благочестия». Арх. Георгий (Тертышников). Аскетизм. //Альфа и Омега. 1999, №3 (21), с. 165.