Кларк Пиннок - Разумные основания для веры

Но хотя Библия и возлагает на человека долю ответственности за зло, она признает также, что проблеме зла присуще и иное, таинственное измерение, которое она не пытается объяснить. Первые несколько стихов Библии передают присутствие темной силы хаоса, которая существовала уже в самом начале бытия мира, до того, как Бог сотворил землю: «Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною…» (Быт 1:2). Использованные здесь слова говорят о чем-то ином, чем просто «еще не сотворенном», и создают впечатление о своего рода оппозиции Божьей воле и Слову. Библия почти ничего не говорит о происхождении и природе этой темной реальности, угрожающей Божьему правлению, и у нас нет того исчерпывающего объяснения, которое мы бы хотели получить [5] . Барт глубоко рассмотрел данную проблему, но все же не снял с нее покрова тайны. См. раздел «Бог и ничтожество» в его Церковной Догматике [Barth, Church Dogmatics (Edinburgh: T. and T. Clark, 1961)], III/3, 289-368. .

Но парадоксальным образом мы имеем ответ на этот вопрос. Ответ, который нам дан, состоит не в объяснении того, каково начало зла, а в надежде на его конец. Решение проблемы зла положено в основу Евангелия. Если бы зла не было, не было бы и необходимости в Благой Вести.

Евангелие предлагает реальный способ борьбы со злом, и никакая философская доктрина не может найти лучшее решение. Евангелие называет Богом Того, Кто, воплотившись в Иисусе Христе, принял на себя все страдание и боль мира и Кто Своим воскресением дает всем нам обещание спасения. Несмотря на то, что зло продолжает присутствовать в мире, Благая Весть дает нам надежду, потому что позволяет увидеть грядущее освобождение всего творения. Христианский ответ на проблему зла основан не на философских построениях, но на действии Самого Бога, направленном против зла; ответом на зло является Сам Иисус Христос и то, что Он совершил.

Разве такое решение не является самым лучшим? Разве для большинства людей не важнее получить надежду на избавление от зла, чем получить объяснение происхождения этой проблемы? Как теоретическая трудность для философов и богословов, проблема зла так и останется, по-видимому, до конца невыясненной. Но ее практическим решением, касающимся всего человечества, является торжество Иисуса Христа в Его сражении со злом. Читатель сам должен решить, что важнее. Если бы вы спросили кого-нибудь из первых христиан, что он думает о проблеме зла и что он намерен делать для ее решения, он бы ответил не колеблясь: «Я верю в Благую Весть!» Лично мне ни разу не доводилось услышать лучший ответ.

Для некоторых людей проблема зла усугубляется наличием христианского учения об аде и окончательном суде. Энтони Флю иронически замечает: «Все становится неизмеримо сложнее, потому что вы еще хотите, чтобы был ад» [6] . Энтони Флю, Бог и философия [Antony Flew, God and Philosophy (London: Hutchinson, 1966), с. 56. . В ответ я скажу несколько слов об идее Божьего суда в конце человеческой истории.

Проблема зла сделалась бы еще «сложнее», как выразился Флю, как раз в том случае, если бы история кончилась без дня расплаты. Мир без суда был бы миром, где несправедливость никогда не была бы устранена, а злодеяния остались неотмщенными. Это означает, что не будет никакой попытки устранить последствия преступлений против Божьего величия и человеческого достоинства. Если занять подлинно нравственную позицию в этом вопросе, то следует признать: такой день должен быть. Только это может придать смысл нашим моральным побуждениям, ибо Божье осуждение зла — это оправдание и наших представлений о справедливости. Евангелие содержит предупреждение о грядущем суде, и к этому предупреждению нужно отнестись серьезно.

Было бы неверно сказать, что кто-то «хочет» ада. Я думаю, большинство христиан согласятся с К. С. Льюисом, который заметил: «Нет ни одного учения, которое я с такой охотой устранил бы из христианства, будь это в моей власти» [7] . К. С. Льюис, Страдание [C. S. Lewis, The Problem of Pain (London: Collins, 1940)], с. 106; в русском переводе (М.: Гнозис-Прогресс, 1991) — с. 98. . Но мы не можем сделать этого по двум причинам: во-первых, Сам Христос поддерживает это учение, а во-вторых, потому, что в нем есть очень глубокий смысл. Раз Евангелие дано нам, чтобы мы его приняли, значит, его можно и отвергнуть. Бог никого не принуждает силой принять Его.

Конечно, было бы приятно думать, что все будут спасены. Однако возникает вопрос: «А все ли хотят спасения?» На что была бы похожа любовь Бога, если бы она была принудительной? Ад существует потому, что Бог уважает нашу свободу и относится к нашему выбору даже серьезнее, чем иногда хотелось бы нам самим. Бог хотел бы, чтобы ад был пуст, но если так не случится, нельзя обвинять Его в этом. Дверь ада заперта изнутри. Не христиане «хотят» ада, а те, кто не желает покаяться в своих грехах.

Возможно, главные возражения по поводу учения об аде возникли под влиянием средневековых представлений: пламя, вилы, бесы в красных одеяниях. Христиане сами виноваты, что к образам, данным в Писании, они добавили нечто от себя, слишком буквально истолковав картины, представленные в Слове Божьем. Цель этого учения — подчеркнуть ужас существования без Бога. Наказание, как я верю, будет состоять не столько в муках, которым подвергается погибшая душа под действием внешних сил, сколько в скорби о безумном решении — самому разыгрывать роль бога — и горьких плодах этого выбора. Грешники в аду получат ту ужасную свободу, которую они сами выбрали.

Своей смертью и воскресением Христос сделал все возможное для того, чтобы никто не попал в ад. Я не могу понять, каким образом это учение может усугубить проблему зла.

Даже после того, как вы уже решите принять Христа, вы не избавитесь от сомнений. Сама Библия откровенно показывает верующих, выражающих великое замешательство и смятение, когда их дела идут не так, как они хотели бы. Прежде, чем наступит окончательное искупление, враг будет действовать, пытаясь подорвать нашу веру в Христа. Чувство сомнения — это часть боевых действий, идущих между Царством Божьим и миром греха и смерти. Вера, даже когда она подтверждена доказательствами, не кладет конец противостоянию.

Однако Бог не оставляет нас на произвол судьбы. Когда Фома, один из учеников Иисуса, отказался поверить свидетельствам своих друзей о явлении воскресшего Господа, Он Сам пришел к нему и помог преодолеть сомнение. Это привело к тому, что Фома сделал величайшее признание, которое является кульминационным пунктом Евангелия от Иоанна: «Господь мой и Бог мой!» (Ин 20:28). Правда, в этом отрывке содержится и элемент упрека: Фома должен был бы поверить тем доказательствам, которые уже имелись у него в распоряжении, и не настаивать на том, чтобы засвидетельствовать все собственными глазами, что для нас теперь невозможно. Но все же Бог великодушно помог ему справиться с сомнением, проведя его через это сомнение к более глубокой вере. Я верю, что Он сделает это и для любого из нас.