Константин Яцкевич - Согласное учение святых отцов Восточной Церкви о душе. Святоотеческая православная психология

Поэтому кто бы что не говорил, но с позиции святоотеческой психологии при всех рисках путь анахоретства выглядит более выигрышным с точки зрения достижения конечного результата – соединения ума и сердца. Социальный или общинный путь тоже важен в аспекте социальных игр и выработки нравственной соразмерности в умении присваивать и жертвовать. Этот путь укрепляет нравственное начало в человеке, позволяет преодолевать доминанту эгоизма, искоренять социальные и личные пороки, укреплять коллективные ценности, актуализировать совесть, чувство долга и ответственности. Это всё очень замечательно и прекрасно в нравственном смысле, поскольку позволяет человеку становиться нравственной личностью.

Но во всём этом нравственном великолепии есть одно большое НО. Главной особенностью общинного или социального пути, как пути только нравственного совершенства, является то, что этот путь не даёт человеку посвящения в высшее духовное знание и делание. Проще говоря, этот путь позволяет человеку крепко стоять на ногах в социуме, где важно и ценится нравственное совершенство, но он не выводит его из мира обыденности повседневных ценностей и дел не вводит в мистический (эзотерический) мир духа, божественных энергий и духовных практик.

Говоря другими словами, следование общинному пути позволяет человеку становиться только хорошим и социально добропорядочным (нравственным) человеком, но эта добропорядочность не имеет никакого отношения к духовному совершенству, как благодатному состоянию обладания энергиями Святого Духа, а не энергиями человеческой добродетели, в которой нет никакого совершенства по слову преподобного Марка Подвижника.

Причина по которой существует принципиальное отличие между душевными (добродетельными) людьми и духовными (благодатными) состоит в том, что душевные люди не имеют посвящения в высшее духовное знание, как способ достижения духовного совершенства. Именно поэтому душевные люди не имеют ни малейшего представления о реальном энергетическом устройстве души, законах жизни души, принципах накопления (стяжания) энергий Божественной благодати и духовных практиках, которые позволяют накапливать и стяжать благодать.

Как это ни парадоксально, но большинство глубоко верующих людей, включая очень нравственных и добропорядочных, придерживающихся православного образа жизни, без посвящения в духовное знание по сути до самой смерти при всей их вере остаются совершенно бездуховными и не имеющими реального духовного познания и представления о духовном мире, собственной душе и практиках духовного совершенствования, а не душевного. В этом и состоит трагедия современного душевного и нравственно-ориентированного христианства и православия.

Вот почему одной порядочности и благопристойности (нравственности), как отражения состояния душевности, катастрофически мало для реального спасения души по согласному учению.

Отличие пути анахоретства от пути киновии с точки зрения святоотеческой психологи состоит в том, что путь анахоретства – это целостный, очень рискованный, очень практичный и очень трудный путь, который во многом подобен пути профессионального спортсмена, готовящегося к взятию некого серьёзного рубежа сверх возможностей. Но плоды этого пути настолько сладки и желанны для каждого, взявшего этот рубеж, что с лихвой компенсируют все риски, затраты и трудности, ведь награда аскета за его труды – это переживание состояния спасения еще при жизни и раскрытие ещё при жизни возможностей души, как духовного тела «нового» человека.

Если в большом профессиональном спорте человек усиленно тренирует собственное физическое тело для покорения наивысшего результата, то в православной аскетике подвижник тренирует тело энергии или собственный дух на предмет достижения совершенства и состояния бесстрастия для возможности вхождения умом в сердце для соединения с Богом.

Метафора спорта очень хорошо передаёт то, что имеет место в православной аскетике и духовном подвижничестве, поскольку само слово аскетика, как основа согласного учения отцов, с греческого «ἀσκέω» (аскео) буквально обозначает «упражнять» – в смысле тренировать душу и дух.

«Как борцов проделанные во время подвига труды ведут к венцам, так и христианина испытание в искушениях ведет к совершенству» (Свт. Василий Великий, Творения, Т. 6, 202)

К большому сожалению от святоотеческой методологии работы со всеми качествами и энергиями трёх сил души – ума, чувства и воли для их вывода из страстного состояния и перевода в добродетельное, а затем и благодатное состояние, сегодня уже почти ничего не осталось.

Существующее сегодня в церкви «душепопечение», как методология работы с душой и духом, представляет собой списанные «под копирку» (по слову А. И. Осипова) в начале 18-го века с католических пособий труды, где упор делается исключительно на нравственной стороне изменения личности, а не духовной.

В этой связи важнейшей задачей христианства и православия является освобождение от морально-схоластических искажений самого вероучения и актуализация забытой идеи согласного учения святых отцов Восточной Церкви, которая рассеяна по всему святоотеческому наследию и преданию.

Решению этой важной задачи может способствовать направление святоотеческой православной психологии, как современной и адаптированной формы изложения согласного учения, которая поможет снять многие острые проблемы в церкви, даст окончательный ответ на вопрос о месте психологии в богословии и устранит порочное желание и стремление пастырей использовать в своей работе модели, методы и подходы академической (рациональной) психологии, которая по сути, целям и задачам несовместима со святоотеческой.

«А психология святоотеческая – это откровение новой жизни. Это проникновение в такие уголки и глубины человеческого духа, которые никакому психологу со всеми его тонкими инструментами не под силу. Вхождение в изучение святоотеческой психологии – это вхождение в необозримое и бездонное море духовных откровений и осияний.» (Еп. Варнава (Беляев) Основы искусства святости, Том 1)

Учение святых отцов о душе, базирующееся на древнем духовно-аскетическом знании об энергетическом устройстве мира, человека и самой души, а также возможности изменения состояния души посредством её очищения от энергий страстей и совершенствования в добродетели, вне сомнений, является стержнем и фундаментом всего согласного учения.

В то же время, если православная аскетика и богословие охватывают наиболее общие аспекты знания о Боге, о духовном мире, как мире божественных энергий, о человеке и его антропологической катастрофе, о путях спасения из мира человеческой души и др., то учение отцов о душе является частью аскетики, посвящённой непосредственно душе человека, как управляющей сущности и субстанции, которая является основой жизни тела и в то же время может существовать сама по себе.