Сергей Горохов - Околосмертные переживания и жизнь после смерти глазами православного скептика

1) адские видения: наблюдение каких-либо элементов, ассоциирующихся с религиозным адом: дьявола, чертей, адского пламени и т.д.;

2) экзистенциальная пустота: человек попадает в абсолютно пустое пространство, в котором ему приходится выслушивать насмешливые голоса неизвестного происхождения, утверждающие, что человек на самом деле никогда и не жил; есть данные, указывающие на роль неправильной анестезии в развитии подобных переживаний;

3) «перевернутый ОСО»: относительно нейтральный ОСО, сопровождающийся страхом из-за осознания возможности собственной смерти.

По утверждению доктора П. Сартори: «Религиозные убеждения и прежние знания как будто не влияют на ОСП, так как изучение ОСП у представителей разных культур выявляют сходную модель независимо от их содержания или культурных убеждений».

На присутствие «негативных» переживаний в околосмертных состояниях обратил внимание и доктор Джеффри Лонг, посвятив этому вопросу одну из глав своей недавно вышедшей из печати книги [37].

Сам доктор Джеффри Лонг характеризует главу об «адских» переживаниях скорее, как описательную, позволяющую в какой-то мере представить их суть, а не процентное отношение в общем количестве ОСП.

Одной из таких характеристик является его мнение о том, что описания этих переживаний находятся «вне жизненного опыта почти всех людей».

В целом Джеффри Лонг придерживается классификации пугающих ОСП предложенной П. Сартори в виде трех основных типов негативного ОСО [34] представленных выше, отмечая существование околосмертных переживаний «смешанного» типа.

Причем, как указывает Джеффри Лонг, в «смешанных» переживаниях ранняя тревожная стадия в конечном итоге переходит в боле позднюю и, как правило, более длительную, более приятную стадию NDE.

По его мнению, присутствие пугающих моментов является необычным, хотя и не редким.

Тем не менее, Джеффри Лонг приводит некоторые количественные показатели, которые с его точки зрения способны характеризовать присутствие «смешанных» переживаний, состоящих как из «пугающей» составляющей. так и из приятной.

Статистика, полученная опросом 1122 респондентов еще на основе «старой» версии анкеты NDERF, позволяет представить общую картину распределения «радостных», «смешанных» и «пугающих» переживаний приводится в форме следующей таблицы.

Джеффри Лонг отметил важный момент – респонденты, описывающие «пугающие» переживания, находились в более глубоком околосмертном состоянии по сравнению с «переживателями» радостных видений.

Кроме того, Джеффри Лонг отдельно выделил существование «адских» описаний, которые с его точки зрения составляют небольшой процент от «пугающих» ОСП.

В этой связи Джеффри Лонг обращает внимание на ошибочность стереотипа о том, что «хорошие» люди имеют приятные ОСП, а «плохие» – адские.

Располагая выборкой из 26 описаний околосмертных переживаний, содержащих по крайней мере некоторое адское содержание, сопоставляя с данными других исследований, Джеффри Лонг пришел к выводу о том, что перечень этих видений не соответствует всему существующему спектру ужасающего содержания или эмоционального террора.

Такое положение может объясняться влиянием других факторов, вызывающих неожиданное изменение сознания, более пугающее чем ОСО – психоз интенсивной терапии, воздействие наркотиков и т. д.

Это в какой-то мере можно считать обнадеживающим фактором, позволяющим утверждать, что не все адские видения являются околосмертныи переживаниями.

Резюмируя этот раздел приходится признать, что несмотря на представленную Джеффри Лонгом дополнительную информацию о характере «пугающих» переживаний, проявляющихся в околосмертных состояниях, существенных изменений в понимании как причин, вызывающих их появление, так и механизма возникновения этого видения не произошло.

Скорее наоборот.

Сложность и многофакторность анализа проявления негативных «пугающих» переживаний возросла.

Все это свидетельствует о том, что вопрос о характере околосмертных переживания на «границе» до конца не закрыт.

А что же религия.

В информационном религиозном пространстве по-прежнему наблюдается вакуум работ православного духовенства и богословия, связанных с интерпретацией околосмертных переживаний в разрезе христианской доктрины спасения.

Но нельзя не обратить внимание на то, что один из самых авторитетных представителей православного духовенства и богословия – митрополит Иларион (Алфеев) в своей замечательной работе [38] постарался изменить на противоположный вектор информационного влияния околосмертного опыта, направленного по мнению С. Роуза на разрушение понимания мытарств:

«Современному человеку такие описания (мытарств) могут показаться плодом фантазии или какого-то нездорового „эсхатологического садизма“, однако опыт людей, переживших клиническую смерть, исследованный врачами, психологами и богословами, в некоторой степени подтверждает свидетельства, содержащиеся в этих описаниях».

При этом в оригинальном издании этого фундаментального труда, после приведенного утверждения стоит ссылка(с.740) на работу иеромонаха Серафима Роуза «Душа после смерти».

Разгадать этот ребус, в котором сведены воедино ссылка на работу иеромонаха С. Роуза «Душа после смерти» и околосмертные переживания «подтверждающие» существование мытарств предстоит самому читателю.

В заключении не могу не обратить внимание на суть «научного» подхода Серафима Роуза к исследованию феномена околосмертных переживаний.

В «сухом остатке» он формулируется следующим образом – любые результаты научных исследований, не подтверждающие учение о вечных муках и мытарствах души после смерти, являются проявлением и результатом действия бесовских сил, « частью нехристианского религиозного движения» .

Уже упомянутый мною доктор богословия порекомендовал руководствоваться в «познании жизни после смертиверой».

Очевидно, что наши мнения по вопросу являются ли эмпирический ОСО подтверждением возможностижизни после смерти и целесообразность его рассмотрения как аргумента христианской (православной) миссионерской деятельностиявляются диаметрально противоположными.

Это заставляет меня еще раз вернуться к работе иеромонаха Серафима Роуза «Душа после смерти» [5].