Анатолий Гармаев - Культура семейных отношений

Есть два способа чтения. Первый способ – книга читается подряд, без перерывов. Узнается что-то новое, а что-то, давно известное, подтверждается. Какие-то отдельные части книги наталкивают на размышления, другие не замечаются. В конечном счете, поглощается определенный объем информации. С этой информацией мысленно еще в процессе чтения я делаю самое разное; анализирую, разбиваю на части, сравниваю и сопоставляю с разными другими теориями и представлениями, с собственными, в том числе. Что-то я тут же принимаю, даже восхищаюсь, чтото отметаю, против отдельных частей у меня возникает раздражение, а в ряде мест это раздражение может перерасти даже и в неприязнь к самому автору. В дальнейшем с воспринятой таким образом, т. е. положительно и отрицательно, информацией происходит также разное. Я ее могу запросто передать другим, могу обменяться ею, могу утвердиться с помощью этой информации – в своей семье, в кругу друзей и сотрудников по работе. Разве не приятно видеть их полуоткрытые рты и слушающие лица? Не ради ли такого удовольствия от произведенного мною эффекта я так много читаю и так много слушаю других. Либо по содержанию, с которым не согласен, пройдусь пренебрежением. Воспринятая таким образом информация, схвачена больше моей памятью, чем мною самим, она отторгнута от меня и содержится во мне лишь как знание, но не как опыт. Потому я и могу обращаться с этим знанием так, как мне хочется.

«Невозможно заслужить дар истинного знания, – говорит авва Нестерой, – тому, кто с намерением приобресть людскую похвалу, занимается чтением. Ибо кто побежден этою страстью, тот необходимо будет связан и другими страстями». 14

В другом случае, в прочитанном я с чем-то согласен. Прочитанное утверждает меня. Чувство уверенности и утвержденности рождается и усиливается во время чтения. Я на этом стою, это мое кредо, мое основание – это звучит во мне твердо. Невольно вспоминаются слова Максима Горького: «Человек – это звучит гордо». Или слова святителя Феофана Затворника: «Ты говоришь – я христианин, и успокаиваешься на этом. Вот первая лесть, которая отлагает тебя от заботы об укоренении в себе истинного христианства». В результате такого чтения, человек начинает надмеваться сам в себе воспринятым знанием. «В таком чтении, – говорит святитель Игнатий Брянчанинов, – будешь наполняться мыслями, неисполнимыми самым делом, возбуждающими бесплодную деятельность только в воображении и желании; дела благочестия, приличествующие твоему образу жизни, будут ускользать из рук твоих». 15 При таком чтении будешь наполняться знанием, которое надмевает и не будешь обретать знания, которое просвещает. «Потому, – говорит авва Нестерой, – со всею осторожностью избегай, чтобы у тебя чрез упражнение в чтении, вместо света знания… не произошли качества, ведущие к погибели, от суетной гордости». 16

Другой способ чтения связан с внутренним проживанием прочитанного, с сообразованием себя с ним, не рациональным осмыслением только, а сообразованием. Тогда в процессе чтения все больше начинает присутствовать момент общения с автором, а само чтение становится уже встречей с ним. Как это понимать?

Книжное слово есть всего лишь застывший символ, в котором отображается опыт жизни автора или движение воспринятого им мира. Так например, мы читаем: «становится». Чтобы понять это слово, нужно развернуть или начать разворачивать в себе – слушателе то движение, которое символизировано этим словом. Для одних людей это будет движение, сделанное человеком, встающим с пола на табурет: становится на табурет. Для других это будет изменение качества, например, цвет солнца – становится из желтого красным. Для третьих слово это развернет движение развития и изменения – становится человеком, либо в смысле перемены, был плохой, стал лучше, либо в смысле и чувстве гордости за него или за себя, возвеличивания над собой или возвеличивания над людьми.

Слово, которое не рождает в слушателе движения, будет не ясно ему. С другой стороны, движение, которое под действием слова разворачивается в человеке, может иметь разный характер.

Когда мы читаем книгу или слушаем речь, в нас возникает движение двоякого рода – либо как движение отдельного от меня предмета, либо как движение меня самого. Слово «преобразование», отнесенное к человеку, в первом случае, развернется во мне в виде представления о преобразовании человека или отобразит действительно совершившееся во мне преобразование меня самого. Во втором случае слово «преобразование» превратится для меня в действительное мое изменение. В первом случае произойдет информативное понимание слова. Во втором – его проживание, сообразование с ним. В первом случае будет информативное или рациональное чтение, во втором – встреча.

Если же человек выбирает последнее – встречу, тогда чтение для него становится напряженной жизнью. Нет, это не проживание жизни тех, о ком он читает, это не вовлеченность в сюжетное движение, предлагаемое книгой, и не сорадование героям, не соучастие, в них, что сплошь и рядом происходит при чтении художественной литературы. Это другое: в человеке рождается собственное движение к перемене, движение самой души человека в преображение согласно прочитанному. Читаемое в книге является всего лишь толчком к действительному преобразованию, изменению. В таких случаях им переживается не со-радость победе, о которой написано в книге, а радость открытия себя, обретения в себе того, о чем он прочитал. Не сопереживание горю и мукам героев, а потрясение, отнесенное к действительности собственных поступков и своих отношений с людьми, которые произошли или происходят в данное время в его настоящей жизни. Происходящее в книге связанно с жизненным опытом героев или автора книги. Происходящее в человеке, читающем книгу, связано только с ним самим. Это его собственная жизнь начинает биться рядом с сюжетным движением или рядом с содержанием. При таком чтении-проживании, чтении-встрече, чтении-сообразовании читать залпом невозможно. Если читать залпом и много, очень скоро обнаруживается, что проживание себя превращается в сопереживание описанным в книге ситуациям или содержанию. А это значит, что чтениепреображение перешло в информативное чтение и потеряло свой настоящий смысл. Поэтому чтение-встреча всегда непродолжительно и прочитываются при этом небольшие объемы, но, благодаря сообразованию с прочитанным, достигается сокровенная глубина и затрагиваются тончайшие уровни человеческого сознания.