Вениамин Милов - Дневник инока

"Знаете, меня за последнее время поражает своим удивительным устройством человеческая природа. В ней самое чудное — открытие и погашение чувства Божества, воспламенение и охлаждение веры. Один и тот же человек в данном отношении может быть совершенно непохож на себя в разные моменты жизни своей. Как совершается внутри нас ряд духовных перемен, знает один Бог, но перемены эти есть и представляют постоянное явление внутренней жизни. Поэтому, хотя бы в ином из нас и закрылось ощущение Бога явное и живое, при всем том возможен мгновенный переход от нечувствительности к яснейшему переживанию богообщения. У благоразумного разбойника названное чувство разверзлось в последние минуты его жизни — незадолго до смерти на кресте. А у нас чувство Божества то бывает сначала явлениями периодическими, то установившимися и неотступными. При оживлении богоощущения вера необыкновенно остра и умиление проницает все человеческое существо.

Такую прелюдию к письму я осмеливаюсь начертать ради того, чтобы себе и вам привести ободрение на память — ободрение весьма необходимое, когда мы впадаем в бесчувствие по отношению к Богу. Все духовное часто кажется нам каким‑то чуждым, вкуса к нему нет. Самая молитва наша идет среди большого подневольного напряжения. Но это — явление временного порядка и плод нашей греховности. Оживление, безусловно, возможно. Только нужно не оставлять молитвы по вере одной, добрых дел и напряжений к доброте и покаянию в постоянно допускаемых ошибках. Без ошибок никак не обойтись, но каяться в них непременно нужно непрерывно".

"Дорогие о Господе..!

Пишу, как говорят,"с плеча", то есть все, что думаю и чувствую, ничего от вас не скрываю.

Вы знаете, как бывает в общении людей на духовнической почве. Вдруг Господь, на основании чтения ли Слова Божия или во время молитвы, посылает духовнику мысли, что сказать духовным чадам. Я себя никогда не дерзаю мнить каким‑то руководителем, потому что ниже ученика по практике. Я — на"безрыбье рак — рыбка"или верстовой столб и то подгнивший. Говорить что бы то ни было вам движут меня какие‑то внутренние побуждения. Думаю, что в них, ради вашей веры, чрез мою злую нищету и недостоинство простирается все‑таки не моя самость, а зов благодати Божией, обращенной к вам. Бог о вас печется. Выслушайте же, что создалось внутри меня касательно вас.

Последнее время я не переставал болезновать о том, что не вижу для себя способов восстать от бездны греховной. Читал ряд книг епископа Феофана. Много раз я их читал прежде. А теперь как‑то вдруг содержание их в некоторых пунктах стало ложиться в сердце и притом с практическими выводами не только для меня, но и для вас. С болью я увидел и личные промахи, и ваши нужды. Не знаю, сумею ли в письме хоть конспективно о всем сказать. Вот вы говели прежде, сделали, что могли тогда сделать. Но все это только, заметьте,"приступ к началу спасения", но еще не начало. И этот приступ несовершенный. Что поправить надо? А то, что в прежней жизни воспитанием было опущено из нашего духовного опыта.

Телесно мы не научены господству духа над мерой и качеством питания. Душевно из‑за отсутствия (на протяжении всей жизни) борьбы с собой и из‑за неведения своих недостатков (зрение открывается в борьбе) мы не были озарены благодатию Божией к восчувствованию своей греховности применительно к существу Божию. Говоря ясно, мы еще не сопоставили любовь к нам Божию с осознанием всей крупности личных немощей, не закричали к Спасителю от всей души с мольбой о спасении и отчасти лишь познавали себя и то интеллектуально.

Крупный наш минус вырос в немалой мере и вследствие небрежения о молитве и познании веры.

Теперь, когда мы хватились и устремились к Господу, мы сделали этот сдвиг без построения ясного плана будущей своей жизни и без труда молитвы. Припомнилось мне, что и для самопознания у вас имеется пособием требник (чин исповеди) и письма епископа Феофана ("Что есть духовная жизнь"). Отсюда, перемена наша произошла лишь в области сознания, не тронув ни сердца, ни воли. Мы не предали себя врачующему Спасителю сердечно и волевым образом, а только умственно. Плодом такой неполноты подготовки было то, что благодать Святых Таинств до сих пор касалась именно лишь нашего сознания, а не возбуждала нас вседушевно, потому что корни нашего духа пока еще все обращены ко греху. Между тем действие Божие, заметьте, идет вслед наших свободных склонений, укрепляя их и запечатлевая.

У нас до сих пор нет важнейшего: благодатного возбуждения сердца, этой жажды Бога, о которой применительно к святым Церковь говорит в стихирах:"Егда Божественное рачение найде на тя, святче, ты последовал еси Христу".

Как же теперь быть? Восполните недостающее без уныния: 1) сознавайте подробнее свое устроение; 2) молиться учитесь сердцем и чаще. В средину книжных молитв вставляйте свои молитвы, кровные. Молитесь о посланий вам дара зрения грехов и особенно о том, чтобы Бог удостоил вас Своей близости, коснулся сердец ваших Своим огнем и зажег их. До момента воспламенения жизнь ваша должна протекать в возможной самособранности. Более всего попекитесь о сердечности молитвы. Молитесь не только утром и вечером, но и днем много раз припадайте к Спасителю, соприсущему невидимо вам как крещеным и христианам и при этом соприсущему чрезвычайно близко. Но в сердце ваше Господь не входил явно из‑за того, что вы сердце не предавали Ему как нужно, с подвигом, чуждым саможаления. Момент возбуждения должен у вас опять непременно совершиться, ибо это начало спасения, отправная точка его; 3) дела свои продолжайте делать обычно, но перевивайте их молитвой. Отныне мните себя рабами Господа, действующими пред Его лицом, в угождение Ему. Посвящайте деятельность свою Господу и просите у Него отдельно на всякое дело помощи, очищения и освящения.

Вот на это только я теперь обращу ваше внимание. Еще многое–многое сказал бы вам, да не время. Нельзя взваливать пятипудовый мешок на человека, способного нести небольшую котомочку.

По поводу ваших мыслей о личной безопасности вот какие соображения встают. Если бы даже захотели вы"на такси"убежать от горя, не скроетесь своими силами, своим предусмотрением якобы нужного для вас. Но Господь силен и среди тысячи возможностей беды сохранить от беды. Молитесь всегда искренно, смиренно, слезно Богу, живя в Москве, — и Бог силен сделать вас цветами, в огне цветущими и не сгорающими".

"Если бы простоту чьей‑либо веры можно было осязательно брать, влагать в чью‑нибудь личность и тем последнюю духовно ободрить и вдохновить, то на вас первом и хотелось бы осуществить этот замысл утешения и привлекания к высшим внутренним состояниям в Боге. Направить прежде надо свое внутреннее, а внешнее все приложится. При массе влияний на вас среды и нажитых влияниях прежней вашей жизни вам нелегко выйти из состояния"душевности","земности". Между тем в вашу задачу должно войти восприятие своей обстановки жизненной, своих интересов и планов по–иному. Простите, что рискую здесь стать надоедливым напоминателем и тяжеловесным. Но к такой форме речи понуждает ваша нужда и желание мое, чтобы вы все‑таки еще на земле стали в ощутительное отношение к Богу. Если останетесь на полдороге, так и умрете ищущим Бога, но не вкусившим Его силы. У нас в жизни принято дальше элементарных внутренних сдвигов, которые стали вашим уделом, не идти. Но этого мало. Можно достичь живого единения с Богом и приблизиться к Нему сыновне.